Охота на маску. Разбивая иллюзии - Николай Александрович Метельский
– Хм, неплохо, – произнесла Кагами после первого глотка чая. – Делаешь успехи.
– А то, – вздернула носик Мизуки. – Следую по стопам великого учителя!
– Лесть, конечно, слишком очевидная, но сойдет, – произнесла Кагами. – Итак, Синдзи, о чем ты хотел с нами поговорить?
Так, надо собраться.
– Кхм… Тут такое дело, – начал я. – Но это между нами. Совет нужен, женский взгляд. В общем, в ту ночь, когда на особняк напали, ко мне приезжала Акэти Торемазу и попросила помощи.
После чего я за пять минут пересказал наш с Тори разговор. Благо там и рассказывать-то особо нечего. Когда я закончил, мать и дочь молча переглянулись.
– Если ты хочешь узнать, насколько подобная история правдива, то, как по мне, не очень, – первой взяла слово Кагами.
А вот я удивился. Вообще-то, мне нужен был совет, как эту ситуацию разрулить, а мне говорят, что она не очень-то и реальна. Интересные дела.
– И в чем это выражается? – спросил я осторожно. – В смысле – в чем Торемазу соврала?
– Не могу точно сказать, – ответила Кагами. – Понимаешь, сама ситуация довольно нетипичная. Чтобы молодая аристократка искала помощи в таком деле у третьей стороны? Прекрасно понимая, что эта сторона ее в жены не возьмет? Она что, хочет подставить друга? Ладно, предположим, она дура, но ее что, вообще не воспитывали? То есть для нее дела рода – пустышка? Хорошо. Опять же, предположим, что это так, но… Мизуки, что бы ты сделала, если бы тебя заставляли выйти за очень неприятного тебе человека?
– Мам…
– Теоретически, – добавила Кагами. – Тебе жених очень не нравится, а родители очень хотят тебя за него выдать. Все, край. Помощи ждать неоткуда.
– Вышла бы из рода, – поморщилась Мизуки. – Это парней без гроша в кармане оставляют, а нам, девушкам, с голоду умереть не дадут. Такова традиция. Но это действительно край. Торемазу точно не в таком положении. Она…
– Подожди, – прервала ее Кагами. – Сначала я закончу.
– Как скажешь, – пожала Мизуки плечами.
– Так вот. Как видишь, девушка, воспитанная девушка, если ее прижмут с женихом, может выйти из рода.
– Люди разные бывают, – заметил я.
– И тем не менее, – вздохнула Кагами. – Я не говорю, что такого не может быть, но выглядит все… странно. Придя к тебе, она подставила себя, свой род и тебя до кучи, если бы ты попытался вмешаться. Я немного знакома с Торемазу, и, как мне кажется, она не настолько глупая и подлая. Да и сила воли у нее присутствует. Не знаю, что там у вас произошло, но выглядит все именно что странно.
– М-дя… – вздохнул я и, глянув на Мизуки, спросил: – Ну а ты что скажешь?
– Бред, – ответила она категорично. – Тебя тупо на ребенка пытаются развести. Не поссорься ты с ними, и последовала бы попытка договориться. Как всегда с Патриархами. Но вы поссорились, вот они и используют единственный доступный им ресурс.
– Это немного грубовато и категорично, без учета множества нюансов, – произнесла Кагами ровно. – Но да, очень на то похоже.
После чего сделала очередной глоток чая. А вот я в свою чашку пока только смотрел.
– У тебя ведь и обоснуй какой-то есть? – спросил я Мизуки.
– Естественно, – хмыкнула она. – Начнем с того, что Торемазу любимая дочь и племянница. И это не просто слова, над ней реально трясутся. Что дядя, глава клана, ее постоянно балует, что отец. Боги его знают, откуда такое отношение, но даже ее младшая сестра смотрит на нее как на божество. И тут она говорит, что ее хотят выдать замуж против ее же воли? Серьезно? Да никогда я в это не поверю! – всплеснула Мизуки руками. – К тому же у Торемазу очень плохой характер. Это с тобой она милая малышка, а с другими та еще тварь.
– Мизуки! – одернула дочь Кагами.
– Прошу прощения за выражение, – проворчала рыжая. – Просто тут по-другому не получится сказать. Это Шина с мамой, – посмотрела она на Кагами. – Ну и я самую малость стервы, а она именно что тварь. И вот скажи мне, ты веришь, что верхушка клана Акэти не знает особенностей ее характера?
– Могут и не знать, – пожал я плечами. – Любовь затмевает…
– Да все они знают. Мам?
– Да, знают, – подтвердила Кагами. – У Акэти к этому отношение проще – главное, у нас все с ней замечательно, а на остальное плевать. Естественно, пока она не переступает черту.
– Во-о-от, – протянула Мизуки. – А теперь как думаешь, что сделает Торемазу со своим слабым и ненавистным мужем?
– Что-нибудь плохое, – кивнул я.
– И что после этого будут говорить про род Акэти? – продолжила Мизуки и сама же ответила: – Что они даже женщин своих воспитать не могут. И это только начало. Ведь тут, если потянуть за ниточку, столько всего придумать можно… – покачала она головой. – Например, что в роду Акэти слабые бесхарактерные мужчины, которые даже девчонку урезонить не могут…
– Хватит, Мизуки, – произнесла Кагами. – Синдзи все понял.
– Тебе просто неприятно про друзей такое слышать, – фыркнула Мизуки.
Насколько я знаю, Кагами действительно дружила с некоторыми женщинами Акэти. Ну так между этими кланами еще и союз есть. Однако, насколько я знаю…
– Дружила когда-то, да, – ответила Кагами спокойно. – Теперь только использую. Ну а ты, доченька… – оторвала она взгляд от своей чашки, глянув на Мизуки. – Заканчивай со своими нападками на мать! Ты ведь не хочешь, чтобы я еще и с тобой поссорилась?
– И-извини, – резко растеряла задор Мизуки.
Плечи поникли, взгляд в пол, руки на коленях.
– Кагами-сан, прошу, уберите «яки», – обратился я к ней. – Мне-то плевать, а вот моей жене неприятно.
– Ох, прости, – вскинулась удивленно Кагами. – Я правда и не заметила… Демоны, Мизуки, довела же мать.
– Извини, мам, – пробубнила рыжая.
– Ох, милая, – вскочила она из-за стола. – Это ты меня извини, – после чего обняла Мизуки со спины. – Прости, доченька, прости. Видят боги, я не хотела.
