Дэйл Браун - План Атаки

— Так, ребята, — сказал Люгер. — План таков: мы разворачиваем вас на юг к запасной площадке, но подождем три минуты и попытаемся запустить двигатель еще раз. Вы пройдете за это время примерно тридцать пять километров и потеряете шестьсот метров высоты. Мы продержим антиобледенители включенными эти три минуты, а затем сделаем еще одну попытку. Мы могли бы попробовать еще раз, если опять не выйдет, если только аккумулятор не сядет. Мы…

— Внимание, радар, поисковый режим, воздушный источник, направление семь, дальность сто восемь, — огласила система предупреждения об облучении.

— Истребители из Петропавловска, — сказал Люгер. — У них там везде истребители. Хотел надеяться, что они будут над океаном, а не над сушей. Нам следует…

— Внимание, радар, обзорный режим, включен высотомер, воздушный источник, направление семь, дальность сто пять.

— Как насчет того, чтобы попытаться запустить двигатель прямо сейчас, Дэйв? — Нервно предложил Бриггс.

— Думаю, три минуты уже прошли, — осторожно сказал Люгер. — Запустить стартер…

— Внимание, радарный захват, МиГ-29, направление восемь, дальность девяносто семь.

— Ну, давай, заводись, родная, — выдохнул Мэтт Уитли. — Времени нет.

— Контроль, я Yupka-три-три, наблюдаю на радаре неопознанную воздушную цель, идет ниже, дальность пятьдесят километров, — доложил пилот ведущего истребителя МиГ-23Б.

— Атаку разрешаю, тридцать третий, — сообщил оператор наземной станции. — Иных целей не наблюдаю. Начинайте перехват.

— Вас понял. Второй, прикрывай, начинаю перехват.

— Принял, — без затей ответил пилот второго МиГ-23Б. Его задачей было держаться рядом с ведущим и прикрывать его, а не болтать по радио.

Базирующиеся в Анадыре, самой восточной военной базе в России, МиГ-23Б «Bombardirovshchik» были одноместными истребителями-бомбардировщиками с изменяемой геометрией крыла, способными как наносить удары по наземным целям, так и перехватывать цели воздушные. Все предназначенные для перехвата МиГ-23 в Анадыре несли 23-мм пушку с боезапасом двести снарядов в носовой части, две ракеты Р-23Р с радиолокационным наведением на подфюзеляжных узлах подвески и две ракеты Р-60 с тепловым наведением на подкрыльевых узлах[106], а также дополнительный топливный бак на восемьсот литров.

Тридцать восемь переброшенных в Анадырь бомбардировщиков несли другой вариант боевой нагрузки: три подвесных топливных бака на подфюзеляжных узлах для увеличения дальности полета, и две свободнопадающие тактические ядерные авиационные бомбы РН-40, каждая мощностью в сто килотонн. Если Соединенные Штаты попытаются атаковать Россию, их задачей было уничтожение военных объектов на Аляске и в Канаде. МиГ-и, выполняющие роль истребителей, должны были сдерживать американские самолеты или крылатые ракеты достаточно долго, чтобы дать бомбардировщикам взлететь и удалиться от баз.

Неопознанная цель была, возможно, первым признаком это самой контратаки. Именно поэтому нервы у всех были на пределе. Контратака США должна была быть сорвана любой ценой, и МиГ-23 в Анадыре и МиГ-29 в Петропавловске были первой линией обороны.

Пилот ведущего МиГ-а включил радар ПрНК-23Н «Сокол» на достаточное время, чтобы получить твердое представление о положении неопознанного самолета, переключил его в режим ожидания, что означало, что радар не будет выдавать позицию, а затем ушел вправо и начал заход. Цель двигалась медленно, гораздо медленнее реактивного самолета. Она шла на предельно малой высоте, всего в двухстах метрах над прибрежной горной цепью. Было слишком темно, чтобы он мог его увидеть, так что визуальной идентификации он не планировал.

В любом случае, было уже слишком поздно — цель сильно углубилась на территорию России, не передав никаких опознавательных кодов. Враг, без сомнения. Свалится с музыкой.

Пилот МиГ-23 выровнялся и продолжил заход. Ему хотелось иметь очки ночного видения, чтобы видеть пересеченную местность, но это был предмет роскоши, оставленный для пилотов МиГ-29 и бомбардировщиков, а не для таких старых истребителей. Пилот установил минимальную высоту полета — система позволит ему лететь в относительной безопасности в пределах квадрата пятьдесят на пятьдесят километров, а также добавил несколько десятков метров «как меру дополнительной безопасности для жены и детей», как любили говорить он и его ведомый. Он будет идти достаточно низко, чтобы взять цель в захват и атаковать, но при этом не разбиться.

Продолжая заход, он включил электронно-оптическую систему ТМ-32, и на экране радара сразу же появилась отметка именно там, где он ожидал. Система не показывала цель, только точку на экране, которой обозначался контрастный или нагретый объект. Если его удавалось обнаружить, система определяла курс и высоту цели, передавая ее в систему управления огнем для определения данных, необходимых для пуска ракет «воздух-воздух».

Полагаясь на свое мастерство и данные по ситуации, он удерживал точку в нижней части экрана, прикидывая в уме, когда подойдет на дистанцию пуска. Через несколько секунд он включил радар «Сокол», который уже был настроен на азимут вражеского самолета при помощи данных от ТМ-23. Радар моментально взял цель в захват. Переключившись на ракеты Р-23, он сразу же увидел отметку «ПУСК РАЗРЕШЕН». Он поднял красную крышку предохранителя и…

В этот момент взревела станция предупреждения об облучении «Сирена-3» и загорелся красный индикатор «Ракетная атака», что означало, что вражеская ракета уже была запущена и направлена прямо в его самолет! Действовать нужно было молниеносно: он немедленно отстрелил несколько дипольных отражателей, резко толкнул ручку управления двигателем вперед и заложил резкий разворот вправо. Довернув на девяносто градусов, он продолжал тянуть ручку управления самолетом на себя, пока не услышал, как предупреждающий сигнал снова усилился, выпустил больше диполей, а затем включил форсаж, чтобы набрать скорость. Когда раздался новый сигнал, он сделал еще один доворот, снова вправо, рассчитывая поймать противника радаром. Предупреждающий сигнал начал раздаваться чаще, так что выровнявшись, он опустил нос, набирая скорость.

А спустя секунду он увидел взрыв, всего в нескольких метрах. Ракета промахнулась всего на долю секунды! Еще мгновение, и он был бы мертв.

У него не было выбора, кроме как отойти: он не получал никаких предупреждений от контроллера с земли и сам не видел ничего на радаре — он был полностью слеп. Он потянул РУД обратно на полную бесфорсажную тягу, экономя топливо, а затем развернулся на север и начал набор высоты. Единственной надеждой было то, что противник последует за ним и откроется наземной РЛС, после чего можно будет атаковать снова.

Kurva! Откуда, черт его дери, он взялся?

— Контроль, я Yupka-три-три, атакован! — Отчаянно радировал пилот. — Подвергся подсветке радаром и ракетной атаке!

— Три-три, я контроль, мы не видим второго самолета, только ваша цель, направление семь, дальность двадцать восемь.

— Говорю вам, контроль, я атакован! — Он пытался, но не мог снова пойти в бой. Он безнадежно запутался — он и ведомый должны были беспокоиться ровно об одной цели, а теперь возник совершенно невидимый противник, только что атаковавший его. — Три-три-ведомый[107], я потерял картину. Атаковать будешь ты. Занимаю высоту для прикрытия.

- Понял, ведущий, — ответил ведомый. — Контроль, вектор перехвата.

— Три-три ведомый, сорок вправо, цель окажется на направлении один, дальность сорок три, малая высота. Ведущий на направлении два, удаление восемнадцать. Снижайся до минимальной высоты. Три-три ведущий, двадцать вправо, продолжать набор на высоту патрулирования, ведомый на направлении три, дальность восемнадцать, снижается.

— Ведомый принял. Ухожу вправо.

— Ведущий принял. — К пилоту ведущего МиГ-23 быстро возвращалась картина обстановки — не считая неопознанного противника, конечно. Или ему все же просто показалось? Возможно, это был какой-то ложный сигнал, отраженный от земли, или ведомый проверил вооружение и на несколько секунд включил радар? Просто забудь, сказал он сам себе. Сосредоточься на известной цели…

… И он увидел вспышку и короткий огненный след в темноте, и понял, что это ему не показалось.

— Олег! — Крикнул он на командной частоте. — Противник на шесть! Маневр уклонения! Немедленно!

— Я ничего не… — И в этот момент взревела станция предупреждения. В отличие от МиГ-23, противник имел возможность производить запуск ракет без включения радара.

— Маневр уклонения! Отстреливай ловушки! — Крикнул ведущий. Но он знал, что это бессмысленно. Реакция ведомого должна была быть немедленной и активной, без колебания и потребности в предупреждениях. К тому времени, как тот решил, реагировать ли ему, и как именно, стало уже слишком поздно. Ведущий увидел яркую вспышку справа, а затем еще один взрыв, а затем след огня, прочертивший темной небо и скрывшийся в темноте.