Василий Гозалишвили - Джокер для Паука
Маша смотрелась ничуть не лучше. Правда, чистоты оттенков красного в ее случае добиться не удалось — гармонию картины портила строительная пыль. И счастливое до безобразия выражение лица.
Странно, но вместо того, чтобы заплакать от переизбытка чувств, или хотя бы броситься обнимать своего найденыша, она просто подошла к нему поближе и спокойным голосом произнесла:
— Я тобой горжусь, сын…
А Олег, видимо, совсем повредившись рассудком, молча пожал сыну руку…
Зато Беата, прижавшись щекой к моему плечу, тихонько прошептала:
— Вот и закончилось его детство… А жаль…
Глава 61. Беата
— Многоуважаемые господа пацаны и госпожи телки! То есть дамы, недамы и недождетесь-мы! Наш авиалайнер совершает круизный полет над полями боевой славы, боевой нерешительности и не менее боевой паники. Командир корабля, налетчик высшего класса Эол, как-его-там-по-матери, приветствует вас посредством наклона своей бестолковки на полтора градуса от воображаемого перпендикуляра к поверхности планеты в направлении зюйд-зюйд-вест. И сразу же умывает руки и другие, заляпанные невесть чем, конечности от почетных обязанностей экскурсовода. Я, как достойный последователь Ивана Сусанина, Александра Матросова, и Джакомо Казановы, вынужденный подхватить падающие навзничь обязанности, торжественно клянусь ничего не обещать, так как сами знаете, что…
Вовка разглагольствовал, строя страшные морды, а я, откинув спинку кресла и вполуха прислушиваясь к тому, что он несет, с интересом поглядывала на экраны внешнего вида, на которых четыре с лишним тысячи отборных солдат Ордена Алого Топора заканчивали строиться перед Портальным камнем Ущелья Последней Тропы. Император Хорм Озорр, замерший в первых рядах своего воинства, на моем экране выглядел небольшим белым пятнышком, периодически размахивающим прутиками-руками…
— Путь в светлое будущее сложен и кровав. Блаженны те, кто способен дожить до реализации своих планов еще при этой инкарнации, и напороться на то, за что боролись… — комментарии моего мужа, как обычно, отличались безумным количеством аналогий, лирических отступлений и зарытыми в кучу словесной шелухи вторым, третьим и двадцать третьими смыслами. — И если для адептов большинства религий высшая цель жизни практически недостижима, то представителям культа Алого Топора несказанно повезло. Они получили шанс испытать все то, что готовили другим, уже сегодня! И, — придержите челюсти, — совершенно бесплатно! Безусловно, не будь среди нас спонсора номер один планеты Элион, величайшего альтруиста всех времени и народов, господина Эола, как-его-там-по-матери, соблаговолившего отвалить от своих щедрот неисчислимое по местным меркам количество энергии, вся эта шушера не смогла бы испытать счастье Великого Просветления. И продолжала бы пробавляться любимой народной забавой Империи — убийством себе подобных. Не могу не отметить роль еще одной неописуемо скромной личности, силою мысли прозревшей возможность такого единения Идеи и Электората — вашего верного друга Владимира Щепкина. Скромно умолчу о его регалиях. Творческий союз двух столь неординарных личностей, который в будущем обязательно воспоют потомки, сделал невозможное — соединил пространство и время! Причем не в обыденном смысле, типа копания траншеи от забора и до обеда, а в серьезнейшем философском вопросе — изменении технологии совместного существования крупных сообществ разумных белковых организмов! И в ближайшее время вы сможете наблюдать первые результаты этого титанического труда…
Назвать легким процесс реализации его планов у меня не повернулся бы язык. Для того чтобы заставить остановиться и сменить курс двигавшуюся к Аниору армию Ордена, потребовалось сломать блоки неизвестного Просветляющего, зомбировавшего брата Хорма, вбить в голову императора программу действий и программную речь, написанные моим мужем, доставить его к ближайшему лагерю имперцев и выпустить на волю.
…Явление Освободителя из воздуха прямо в центре военного лагеря оказалось тем самым чудом, которого так не хватало истерзанным ночными нападениями наших солдат монахам. Мгновенно собравшаяся вокруг брата Хорма толпа узнала Освободителя, и с восторгом приняла первую часть его «Откровения». За несколько минут вернув себе порядком пошатнувшуюся за последние дни уверенность в своих силах, и преисполнившись нешуточным энтузиазмом. Млея от созерцания освещенного восходящим солнцем лица своего императора, вояки то громыхали топорами по щитам, то вскидывали над головами жаждущее крови оружие, то издавали жуткие воинственные вопли…
Однако стоило брату Озорру поднять ладонь, как над полем установилась мертвая тишина. Воины еще секунду назад надрывавшие глотки призывами идти в бой, старались даже не дышать. И не зря: то, что начал нести окрыливший их Освободитель, во второй части своей речи, надо было слышать…
Сорокаминутная проповедь, воздействие которой на фанатиков Эол рассчитывал с помощью искина Логова, заставила коленопреклоненную паству впасть в такой религиозный экстаз, что мне стало не по себе. А когда Император снова воздел руку к восходящему солнцу, и позвал своих подданных за собой, превратившаяся в единый организм толпа сделала слитный шаг вперед. И именно в этот момент я поверила, что Вовкин план сработает…
— Обратите внимание на одухотворенные лица добравшихся до цели своего путешествия паломников! — тем временем Вовка добрался до кульминации своей речи перед собравшимися в салоне флаера ребятами. — Строясь перед местом, откуда через несколько минут появятся их ненаглядные Ангелы Смерти, они воистину счастливы и безмятежны!!!
— Щепкин! Ты охренел? — изменившись в лице и начиная приподниматься в кресле, зарычал Ольгерд. — Какой идиот придумал возвращать Тварей на Элион?! Ну, что молчите??? Эол!!!
— Не шуми, Олег! Уже ничего не изменить… — вздохнул Глаз, и, на всякий случай попробовал пересесть подальше от моего озверевшего брата. Не тут-то было — через долю секунды безбашенный оратор уже трепыхался в удушающем захвате, а на его лице появилась нездоровая краснота…
Пришлось вмешаться:
— Оставь его в покое! Он прав!! — перекрикивая гомон повскакивавших с мест ребят, заорала я. — Четыре с лишним тысячи жаждущих крови фанатиков! На нашей территории! Да, рано или поздно мы сможем их остановить, но ценой скольких жизней, скажите? Ладно, допустим, что никого из Ближнего Круга мы не потеряем — и движемся быстрее, и ходим с автомедами, и при крайней необходимости можем лечь в регенераторы! А простой народ? Воины, готовые защищать Аниор ценой собственной здоровья и жизни? О них вы подумали? Привыкли, понимаешь, к тяжести ответственности, и перестали вспоминать, что за цифрами потерь — живые люди! И слезы их родных…
— Беата, ты чего несешь? — ошалело уставилась на меня Маша. — Ладно Вовка — он пришел сюда относительно недавно… Но ведь ты — местная, и знаешь цену каждому появлению Тварей на Элионе! Ладно, допустим, из каких-то там высших соображений ты готова принести в жертву жизни всех этих солдат. Но что потом? Как ты остановишь армаду получивших возможность размножаться нелюдей?
— Портал открылся… — тихий голос стоящего рядом с матерью Самира заставил всех заткнуться и посмотреть в монитор.
— Эол! Сажай флаер у выхода из Ущелья! — плотней затягивая ремни на сапогах, приказал Ольгерд. — Первая тройка — я, Самир, Маша. Вторая — Угги, Вовка, Хвостик. Третья — Нейлон, Арти, Эрик. Четвертая — Дед, Сема, Клод. Пятая…
— Я? Правда? — от избытка чувств мой племянник подпрыгнул на месте, и, сообразив, что радоваться, в общем-то, не время, густо покраснел.
— У тебя черные мечи. И достаточная скорость, чтобы противостоять Тварям. Только береги силы и вперед не лезь. Береги маму… — глухо объяснил ему отец, и, сообразив, что флаер так и висит на одном месте, снова впал в бешенство:
— ЭОЛ!!! Я сказал, сажай флаер!!!
— Посмотри на монитор… — на лице Хранителя мелькнула слабая тень улыбки. — И перестань метаться по салону: смотреть мешаешь…
…В максимальном приближении оптического умножителя Тварь, выбравшаяся из марева портала, смотрелась так жутко, что у меня взмокли ладони, а по спине потек холодный пот. Сделав несколько шагов к строю ожидающих ее монахов, создание развело верхние конечности в стороны, и, запрокинув голову к ясному, без единого облачка, небу, издало утробный рев. Через мгновение за ее спиной возникло еще десятка полтора таких же рослых особей, как эта.
За клиновидным черепом и широченными плечами каждой торчало по две рукояти черных мечей, что безумно не понравилось Ольгерду:
— Двурукие… С этими придется помучиться…
— Тихо! — заметив, что Тварь вытащила из ножен мечи, рявкнула я. И уменьшила приближение центрального монитора. А потом прибавила громкость акустического сигнала, идущего с микрофона, закрепленного на латном наплечнике Освободителя.
