Роберт Хайнлайн - Фрайди

Мне ответил знакомый голос.

— Привет, Айрин, — сказала я, — это Марджори Болдуин. По-прежнему пытаюсь отыскать мою заблудшую овечку.

— Господи! Милая, я честно пыталась передать от тебя словечко Фредди! Но профессор так и не появился у себя в кабинете. И вообще в университете. Он уехал!

— Уехал? Куда?

— Ты не поверишь, если я скажу тебе, сколько людей хотело бы это знать. Мне вообще-то не положено говорить тебе об этом, но… Кто-то основательно очистил его кабинет от всех следов, и в квартире — ни единого волоска… Он просто исчез — и все! И никто не знает куда.

Я поблагодарила ее, отсоединилась и, поразмыслив, набрала код виннипегского бюро охраны «Волчья стая». С превеликими трудностями мне удалось добраться до человека, назвавшего себя помощником коменданта. Я честно сказала ему, кто я такая (Марджори Болдуин), где нахожусь (в Лас-Вегасе) и что мне нужно (найти своих друзей).

— Ваша компания, — сказала я, — охраняла их дом, пока он не был продан. Вы не можете сказать мне, кто купил дом или хотя бы через какого агента он был продан?

Вот тут мне бы очень хотелось не только слышать звук его голоса, но и увидеть физиономию!

— Слушай, сестренка, — буркнул он, — я чую легавого даже через компьютер. Пойди доложи своему начальству, что как они ничего не добились от нас в прошлый раз, так не получат ни черта и в этот.

Я удержалась от резкости и вежливо объяснила:

— Я не легавый, но я понимаю, что у вас есть причины мне не верить. Я действительно сейчас в Вегасе, и вы легко можете это проверить, позвонив мне сюда. За мой счет, конечно. Продиктовать вам код?

— Незачем.

— Хорошо. Капитан Тормей владел парой черных лошадей морганской породы. Вы можете мне сказать, кто купил их?

— Детка, сделай так, чтоб я тебя искал.

Что ж, Жан сделал правильный выбор: «Стая волков» по-волчьи охраняла интересы своих клиентов.

Будь в моем распоряжении время и деньги, я могла бы раскопать что-нибудь, лично съездив в Виннипег и в Сидней. Знать бы только… Ладно, забудь об этом, Фрайди, теперь уже ясно: ты потеряла их и осталась совсем одна. Хочешь увидеться с Рыжиком? Ввяжешься ради этого в войну в Восточной Африке? Но ведь Рыжик ради того, чтобы остаться с тобой, не пожелала не ввязываться в эту заваруху… Это тебе ни о чем не говорит? Да, это говорит мне о том, что я сама всегда знала, но не желала признавать: люди, другие люди всегда нужны мне больше, чем я нужна им. Это — твой самый большой недостаток, Фрайди, и ты прекрасно знаешь, откуда он возник и как к этому относился Босс.

Ладно, завтра летим в Найроби. Сегодня дадим знать о чуме Глории Томосаве и Мортенсонам, ночью как следует выспимся, а утром… Разница во времени — одиннадцать часов, так что надо рано вставать. И нечего волноваться и дергаться по поводу Жанет и всех остальных, пока не вернешься со Стационарного с твердым решением — на какую колонию отправляться. Когда вернешься, можешь потратить все, до последнего грамма на их поиски, поскольку, как только ты определишься с колонией, Глория Томосава возьмет все твои дела в свои прелестные твердые ручки.

Ночью я хорошо выспалась, утром собрала вещички — старая спортивная сумка, наполовину пустая, — и бродила по кухне, собирая мелкие безделушки, когда на терминале раздался звонок.

Это была та самая симпатичная секретарша с шестилетним сыном из Гиперпространственных линий.

— Хорошо, что застала тебя, — сказала она. — У босса есть для тебя работенка.

Я молча ждала продолжения. На экране показалась глупая физиономия Фаусетта.

— Ты утверждала, что ты — курьер, — многозначительно произнес он.

— Мне нет равных.

— Хорошо, если так. Работа не на Земле. Идет?

— Конечно.

— Записывай: Франклин Мосби, «Поиск, Инкорпорейтид», номер шестьсот, здание комплекса «Шипстоун», Беверли-Хиллз. Поторапливайся, он ждет тебя на интервью до полудня.

Я не стала записывать адрес, а вместо этого сказала:

— Мистер Фаусетт, это будет стоить вам шесть граммов, плюс оплата дороги на монорельсе. Деньги вперед.

— Что-о-о? Чушь!

— Мистер Фаусетт, похоже, вы решили подшутить надо мной. Вам, наверно, кажется чертовски остроумным — заставить меня прокатиться до Лос-Анджелеса и потерять целый день, да еще заплатить за это турне.

— Смешная ты девчонка! Послушай, можешь взять деньги за билет здесь, в конторе… После интервью. А насчет шести граммов — сказать тебе, куда их засунуть?

— Не утруждайте себя. В качестве охранника порядка я не претендовала ни на какие особые условия, но в качестве курьера… Тут мне нет равных, и если этот человек действительно ищет курьера такого класса, он заплатит мне за интервью, не раздумывая. Вы шутник, мистер Фаусетт, — добавила я и отсоединилась.

Он позвонил опять через семь минут и говорил так, словно каждое слово причиняло ему неимоверные страдания:

— Плата за проезд и шесть граммов будут ждать тебя на станции. Но учти, шесть граммов не входят в твою зарплату, и ты вернешь их, если не устроишься на эту работу. А если устроишься, заплатишь мне мои комиссионные.

— Я не верну их ни при каких обстоятельствах, и от меня вы не получите никаких комиссионных, потому что я не нанимала вас в свои агенты. Может быть, вам удастся получить что-то от Мосби, но если даже и так, то это не вычтется ни из моей зарплаты, ни из платы за интервью. И я не буду бегать в поисках вашего курьера с деньгами по станции, как потерявшаяся собачонка. Если хотите сделать дело, присылайте деньги сюда.

— Ты невыносима! — Его физиономия сморщилась, как от зубной боли и исчезла с экрана. Но он не отключил линию, и на экране тут же появилась его секретарша.

— Слушай, — миролюбиво сказала она, — работенка на самом деле стоящая. Давай сделаем так: ты встретишь меня на станции возле Нью-Кортеза. Я доберусь туда быстро, захвачу с собой твои бабки и куплю тебе билет. Идет?

— Конечно, дорогая. До встречи.

Я позвонила хозяину дома, сказала, что оставлю ключ в холодильнике, рядом с остатками еды, которые он может, если голоден, съесть за мое здоровье.

Фаусетт не знал одного — что никакая сила на свете не заставила бы меня отказаться от этого интервью. Он продиктовал мне то самое имя и тот самый адрес, которые Босс велел мне запомнить прямо перед своей смертью. Я ничего не предпринимала по этому поводу, я ведь не знала, почему он хотел, чтобы я запомнила эти данные. Теперь я это выясню.

Глава XXVIII

На двери лишь табличка «Поиск, Инкорпорейтид», а ниже — «Специалисты по межпланетным транспортировкам». Я вошла внутрь и тут же наткнулась на секретаршу.

— Мест нет, дорогуша, — небрежно бросила она, — последнее заняла я.

— Посмотрим, сколько ты на нем продержишься. У меня назначена встреча. С мистером Мосби.

Она неторопливо оглядела меня с ног до головы и осведомилась:

— Девочка по вызову?

— Благодарю за комплимент. Кстати, чем это ты так скверно вытравила волосы? Меня направили сюда из Гиперпространственных линий. Контора в Лас-Вегасе. Каждая секунда нашей милой беседы стоит твоему боссу несколько бруинов. Меня зовут Фрайди Джонс. Пойди доложи о моем прибытии.

— Ты шутишь? — Она нажала клавишу на своей приборной доске и включила индивидуальную защиту. Я навострила ушки. — Фрэнки, тут какая-то шлюшка утверждает, будто у нее с тобой назначена встреча. Говорит, будто ее послали Гиперлинии из Лас-Вегаса.

— Черт, я же просил не называть меня так на работе! Проводите ее сюда.

— По-моему, она не от Фаусетта. Ты что, дурачишь меня?

— Заткнись и проводи ее сюда.

Она отключила селектор и защиту и сказала мне:

— Посиди здесь. Мистер Мосби сейчас на совещании. Как только он освободится, я дам тебе знать.

— Вот как? Но это вовсе не то, что он велел тебе сделать.

— Что-о-о? А не много ли ты себе позволяешь?

— Он сказал, чтобы ты не смела называть его «Фрэнки» на работе, и велел проводить меня к нему. А заодно велел тебе заткнуться. Так что я пошла. Лучше проводи меня.

Мосби было под пятьдесят, но старался он выглядеть на тридцать пять. Ровный загар, дорогой костюм, широкая улыбка, демонстрирующая полный набор зубов, и холодные глаза. Он усадил меня на стул для посетителей и спросил:

— Почему вы так долго? Я же сказал Фаусетту, что хочу поговорить с вами до полудня.

Я взглянул на свои часы, а потом на часы, стоявшие у него на столе. Было ровно четыре минуты первого.

— С одиннадцати часов я одолела четыреста пятьдесят километров, да еще чуть-чуть на городском шаттле. Мне что, вернуться в Вегас и попробовать добраться сюда быстрее или мы перейдем к делу?

— Я велел Фаусетту позаботиться, чтобы вы успели на десятичасовой… Ну да ладно. Насколько я понимаю, вам нужна работа.