Зов Крови - Юрий Стерх

Вероятность угрозы жизни носителя меньше ста процентов!

Затраты энергии носителя от существующего запаса девяносто процентов!

Адаптация текущей матрицы объекта к эталонному экземпляру больше пятидесяти процентов… семидесяти процентов… сто процентов!

Вероятность успеха аварийного слияния больше двадцати процентов… пятидесяти процентов… семидесяти пяти процентов… сто процентов!

Вероятность угрозы жизни носителю — восемьдесят процентов… пятьдесят процентов… двадцать процентов… ноль процентов.

Система безопасности бриала модели Хигури борется за мою жизнь, адаптируя свою систему к матрице. И вот победа…

Космос!

Бесконечность!

Вечный покой, тишина и спокойствие.

Космос вечен, он существовал всегда! Но и ему не чуждо ничто живое, и та искорка жизни, что сейчас зародилась где-то далеко в необъятных космических просторах, стремительно пронзив огромные расстояния, появилась здесь, в этой точке пустого пространства, устремившись к одной очень красивой и живописной планете под древним названием Терра…

Вязкая, тягучая, как патока, темнота отпускала меня очень неохотно. По мере того как она уходила, ее сменяла жуткая, раздирающая изнутри боль. Она накатывала на меня волнами, как прибой в ветреную погоду.

Я с трудом разлепил глаза, не совсем понимая, где я нахожусь. Ярко освещенный потолок совсем не слепил, свет, хоть и насыщенный, но в тоже время какой-то мягкий, теплый, идущий со всех сторон одновременно.

Я медленно повернул голову направо.

А-а-а чёрт!

Я зажмурился, пережидая очередной взрыв боли в затылке. Ощущения были такие, как будто в моей и без того раскалывающейся на части голове мгновение назад взорвали петарду.

Так, спокойно…

Где я?

Ничего не понимаю! Где-то в глубине сознания сквозь набат колоколов проскользнула тревожная мысль: «Так и должно быть, или с установкой бриала что-то пошло не так?»

Снова разлепляю глаза. На этот раз мне это удается сделать немного легче. Я всё в той же самой круглой комнате, где мне устанавливали бриал. Лежу на каком-то ложе, меня окружают стражи, теперь их почему-то пятеро. Добавился еще один, какой-то гигант в светло-серой броне с желтыми вкраплениями. За их спинами установочное кресло или там что-то другое?.. Не могу сообразить, мысли и образы путаются в голове, сменяя друг друга, как в калейдоскопе, с сумасшедшей скоростью.

Мне нехорошо. Перед глазами постоянно мельтешат мириады черных точек, и чувствую, что сознание мое вот-вот ускользнет куда-то, и удержать его я не в силах. Что-то подсказывает мне, что и пытаться не стоит, надо расслабиться и не сопротивляться… Но перед тем как окончательно потерять сознание, я почувствовал, что меня осторожно поднимают и переносят куда-то во мрак.

Звездная система Нагидаш

Планета Хихуг. Настоящее время

В резиденции правителя расы Митхар — императора Мушхаага, помимо самых преданных телохранителей из личной гвардии императора, в величественном и исполненном мрачного торжества тронном зале в этот поздний час присутствовали четверо.

Сам император Мушхааг, державно восседающий на троне, всем своим видом показывал свою власть и безмерное могущество.

По правую от него руку, беззаботно облокотившись на спинку трона, стоял начальник Тайной службы и Первый советник императора по имени Сумхашаин. По левую сторону от трона замер, вытянувшись в струнку, новый Командующий всеми вооруженными силами Митхар — доблестный Мазракшан. Он недавно заменил на этом посту своего предшественника, казненного за попытку поддержать очередной государственный мятеж.

Перед этой троицей самых могущественных во всей вселенной представителей расы Митхар на идеально отполированных плитах пола лежал, широко раскинув руки и уткнувшись лицом вниз, придворный оракул по имени Сиушаен.

Этот дряхлый старик, уже не одну сотню лет верой и правдой служивший императорскому трону, вчера нанес императору ужасное оскорбление. Прибыв несколько дней назад на Хихуг и, по слухам, находясь в добром здравии и при ясной памяти, он не соизволил явиться на священную церемонию приветствия светилу Куш ан кара. Это было неслыханно и крайне оскорбительно для молодого и самолюбивого правителя империи, и прощать такое он не собирался никому.

Мушхааг помнил этого оракула еще со своего самого раннего детства, и всегда старый прохвост, как только прибывал на Хихуг, сразу же первым делом бежал во дворец к его отцу, деду и прадеду. Так было всегда, а сейчас… Сейчас, когда его трон шатается, словно тростинка на ветру, и ему приходится тушить пожары восстаний одно за другим, этот старый облезлый скикс наносит молодому императору оскорбление на виду у всего двора, игнорируя его, будто и нет никакого императора на Хихуге…

А сегодня ночью наглец сам заявился во дворец и потребовал у него тайной аудиенции. Не попросил, как он делал прежде, а потребовал!

Мушхааг зло посмотрел на распростертого на полу жреца, и его рот мгновенно наполнился жгучей ядовитой слюной.

Нет… Пока не время!

Император сделал над собой усилие, и его смертоносная слюна, от которой не было спасения никому, даже жрецам Зиджим, растворилась в его железах, принося определенные неудобства и боль. Но нахлынувшее раздражение так никуда и не делось.

Сиушаен… Он был единственным из всех оракулов империи, который имел особую привилегию — быть незамедлительно допущенным в любое время дня и ночи к самому повелителю звезд — императору всей расы Митхар. Сегодня он воспользовался своим правом сполна, но… как не вовремя!

Своим появлением он оторвал императора от более приятных дел, чем лицезрение ненавистного с самого детства старика. Из-за этого позднего визита он был вынужден оставить своих новых фавориток и вызвать среди ночи начальника Тайной службы Сумхашаина и Командующего всеми силами Митхар доблестного Мазракшана. Вместо того чтобы окунуться в океан наслаждений, он вынужден созерцать облезлую, опротивевшую ему до икоты физиономию старого предсказателя.

Император снова скривился, как будто только что разжевал недозревший плод шайя. Дед Мушхаага еще в древности ввел нерушимое правило — принимать верховного оракула в любое время дня и ночи именно в таком составе — с главой Тайной службы и главнокомандующим.

Как ему объясняли придворные хранители законов и традиций, это было необходимо для скорейшего принятия судьбоносных для всей империи решений. Всё это еще больше злило и выводило молодого императора из себя. Но традиции необходимо было чтить, иначе в смутное время при дворе этого бы никто просто не понял.

Традиции — это единственное, что осталось общего, в разрываемой заговорами и интригами империи. И сейчас в это неспокойное время любое недовольство среди придворных его методами правления были совсем не на пользу.

Император взял себя в руки, окончательно успокоился и улыбнулся холодной улыбкой. Укрепление своей власти давалось ему очень нелегко.

Сейчас он, император величайшей во всей вселенной расы, должен потакать напыщенным идиотам