Михаэль Драу - Форма жизни
— Успокойся, Даг, — чуть жёстче повторил Эрих. Он безмятежно улыбался и выглядел довольным. И у Дагмара потеплело от этого на сердце. Ах, опять телесные атавизмы. Все ощущения просто-напросто всё ещё хранятся в памяти. Что ж, этим надо пользоваться. Он умер. Он погиб во время штурма. Его застрелили — он отлично помнил обжигающий удар в солнечное сплетение, точно туда угодила шаровая молния. Но теперь не будет боли и страданий.
Недавняя истерика внезапно показалась глупой выходкой.
В самом деле, Даг, успокойся, не веди себя как ребёнок, сказал он себе.
— Я… мёртв? — хрипло переспросил он.
— Да, — таким же голосом ответил Эрих. — Я оживил тебя. Ты теперь один из нас.
— Но… почему? Зачем?
— Затем, что не хотел тебя терять, — Эрих приблизился и расстегнул ремни. Потом помог Дагмару встать, поддержал его под руку.
Не хотел терять. Весьма эгоистично.
Дагмар осмотрел своё обнажённое тело: несколько шрамов на груди и животе, неестественно бледная и сухая кожа без следов пота. Глаза тоже сухие, не заплачешь…
Да и зачем плакать? В остальном — одни плюсы.
Всего лишь смерть. Как незначительно.
— Тебе уже лучше? — осведомился Эрих.
Дагмар открыл рот, чтобы выкрикнуть — нет, мне не лучше, мне никогда не будет лучше, я теперь труп! Но вместо этого неуверенно кивнул.
— Отлично, — улыбнулся Эрих. — Пойдём, я покажу тебе твою комнату. Только сперва оденься.
Он помог Дагмару покинуть лабораторию и усадил на мягкий диванчик в крошечном холле. На диванчике лежала рубашка и свободные брюки.
Одеваясь, Дагмар угрюмо и задумчиво молчал. Эрих смотрел на него, ласково улыбаясь.
— Слушай, — Дагмар нарушил, наконец, тишину, — почему у меня сохранились все чувства? Кажется, мёртвым должно быть всё равно.
— Не всем, — прошептал Эрих, заговорщически растянув губы в ещё более широкой и загадочной улыбке. — Я поднял тебя зо… эммм… ну то есть, теперь ты — класс Альфа.
Хм. Всё-таки избежал слова «зомби». Но Дагмар привык называть всё своими именами.
— Я — зомби класса Альфа? Как Лорэлай?
Это было неприятно — уподобиться Лорэлаю.
— Да, — кивнул Эрих, — и как я. Мы можем чувствовать по своему желанию, мы можем плакать и смеяться, грустить и радоваться, любить и ненавидеть… И…
Он наклонился, почти коснулся губами уха Дагмара.
— И заниматься сексом тоже можем.
Свистящий шёпот Эриха убаюкивал. Дагмар расслабился и почувствовал, что Эрих кажется действительно… родным. Дагмару всегда хотелось быть ближе к «лучшему другу». Теперь тот первый потянулся к нему. Конечно, ведь теперь Дагмар мёртв, а Эрих не изменил своих предпочтений даже после собственной смерти. Теперь они на одной стороне, теперь всё правильно — мёртвое к мёртвому.
Дагмар растерянно улыбнулся.
— Ты можешь поплакать, если хочешь, и тебе станет легче, как при жизни, — Эрих гладил Дагмара по спине, сжимал пальцами плечи. Дагмар моргнул: в уголках глаз и впрямь проявились слёзы. Но усилием воли он заставил их иссякнуть.
Забавно. Контролировать вегетативные функции — это ли не полная власть над собственным телом? Пускай и мёртвым?
— Всё в порядке, Даг. Всё хорошо. Ты всего лишь стал другим. Мы — новая ступень эволюции, Дагмар. Мы сильнее живых, мы чище живых, мы…
— Мы такие же, как живые. Только не живые, — невольно выговорил Дагмар.
— Мы лучше, — твёрдо заявил Эрих, — ибо мы вечны. Помни об этом. И не жалей о том, что случилось.
Он обнял Дагмара и осторожно поцеловал в лоб.
* * *Когда Дагмар проснулся снова, он решил, что всё произошедшее было просто дурным сном. Но стоило ему пошевелиться и потянуться, как вокруг мягко полыхнул циановый свет, и Дагмар увидел, что находится внутри криокамеры. В мозг мгновенно провалился спутанный клубок воспоминаний за прошедшие сутки. Дагмар поднял крышку, резко сел и по старой привычке судорожно вздохнул — лёгкие отозвались на это короткой болью и сиплым шипением втягиваемого воздуха. Совершенно бесполезного для зомби.
— Эрих! — с жалобными нотками в голосе позвал Дагмар, вертя головой по сторонам, но потом одёрнул себя. Главе «Танатоса» так себя вести совершенно не подобает.
Он несколько неуклюже выбрался из криокамеры — сказывалось отсутствие опыта — и осмотрелся. Комната. Почти такая же, как и его собственная. Откуда Эрих мог знать такие тонкости, как любовь его друга к натуральным материалам и старинным книгам?
Дагмар медленно обошёл своё новое обиталище, прикасаясь пальцами то к шторе, то к гобеленовой обивке кресел, то к кожаным корешкам книг. Кажется, многие вещи ему знакомы.
Ну конечно же! Они ведь его собственные! Правда, он не имеет больше права собственности ни на что — даже на собственную одежду. Вероятно, всё это выкупил Эрих у Комитета, который мигом прибирает имущество тех умерших, у которых не оказалось родных и близких.
Дагмар замер.
Родные и близкие. Сид.
— Сид, — прошептал одними губами Дагмар и резко развернулся, намереваясь немедленно кинуться к Эриху и выяснить, что с Сидом, не пострадал ли он во время штурма. Конечно, в злополучный день Сида не было в головной башне — он отправился куда-то в Средний город вместе с Робертом. Кажется, покупать билеты на концерт Дивы, что намечался то ли завтра, то ли уже сегодня. Интересно, сколько дней Дагмар провёл в оцепенении, лёжа в криокамере?
Однако Дагмару не пришлось искать Эриха по всему его мрачному дому — тот как раз вошёл в комнату, немного приостановившись и улыбнувшись.
— Доброе утро, Даг.
Непривычно видеть его так тепло улыбающимся. Наверняка он точно так же улыбался своему Лори в первые дни его обитания здесь в виде зомби класса Альфа.
— Эрих, — Дагмар подскочил и схватил его за плечи, — ты должен знать, что с Сидом! Скажи мне, что с ним всё в порядке!
— Даг, успокойся, — Эрих приобнял его и погладил по спине. — Среди погибших и раненых его нет.
— Но его могли разорвать на куски. Твои зомби! — последнее прозвучало злым упрёком.
— Я говорю тебе, что его не было среди погибших. И даже среди тех, кого хм… разорвали. Поверь мне. С ним всё в порядке.
Дагмар едва не вздохнул облегчённо, но потом вспомнил, что с некоторых пор он вообще не дышит.
И в душу закралась злость — остренькая и маленькая, как кошачьи коготки. И оставляющая такие же неприятно саднящие царапины.
— Что ж, и на том спасибо. Вероятно, мне стоит поблагодарить тебя и за то, что ты превратил меня в зомби, — проговорил Дагмар, слегка сморщив переносицу. Эрих отодвинулся.
— Даг, прости меня, я не мог позволить, чтобы ты ушёл… навсегда…
— А зачем было натравливать на корпорацию своих мертвецов? — прошипел Дагмар, глянув на своего друга почти со злостью. Хотя, скорее с обидой.
Эрих смутился и замялся.
— Клянусь, я не знал, что такое может случиться… Что они могут убить и тебя тоже.
— Зачем, Эрих? Зачем ты вообще это всё затеял? Я думал, мы друзья…
— Мы друзья, — он снова улыбнулся. — Но если уж ты упрекаешь меня в предательстве, то как объяснишь атаку на мой дом твоих эвтанаторов?
— Моих эвтанаторов? — совершенно искренне изумился Дагмар. — Постой, постой, о чём ты? Когда это я подсылал к тебе эвтанаторов?
— Давай больше не возвращаться к этому вопросу, — перебил его Эрих, крепко сжав его мягкие плечи. — Всё теперь позади. Между нами больше не будет недомолвок. Мы на одной стороне.
Дагмар сник, снова вспомнив Сида.
— Даг, — прошептал Эрих, осторожно прикоснувшись к его подбородку и заставляя посмотреть себе в глаза, — не надо жалеть о том, что случилось. Наша корпорация в надёжных руках, твой Сид жив. Ничего страшного не произошло. Даже наоборот. Теперь ты сможешь отдохнуть от своего бизнеса. Жить в своё удовольствие!
— Жить? — горько усмехнулся Дагмар, и Эрих смущённо отвёл глаза.
— Послушай, — сменил он тему разговора, — тебе надо отвлечься. Почему бы тебе завтра со мной не сходить на концерт Лори?
Дагмар мотнул головой. Тот самый концерт. Тот самый чёртов концерт, на который так хотел попасть Сид. На который они могли бы сходить вместе.
— Даг, — проговорил Эрих, всматриваясь в лицо друга, и тот быстро улыбнулся, чтобы скрыть свою досаду и грусть:
— Да, пожалуй, ты прав, мне надо развеяться…
Сходить на этот проклятый концерт, из-за которого Сид занялся некро-проституцией. Сходить с Эрихом, как будто ничего не произошло. Постараться забыть. Забыть.
38 глава
Концерт Лорэлая в Среднем городе, который так долго ждали, оказался просто роскошным. И стал впоследствии переломной точкой в истории колонии.
Певец предстал перед публикой не в привычном строгом костюме, а в экзотическом виниловом наряде, походившем скорее на платье с широко расклешённой тяжёлой юбкой. Грим, имитирующий живой оттенок смуглой кожи, оказался заменён на белила, отчего чёрные глаза Дивы казались громадными и болезненными. И страшными. Как завораживающие глаза хищника.
