Алекс Орлов - Представитель
Майк вскочил на стол и, оттолкнувшись изо всех сил, проскочил в уже знакомое ему окно.
Шлепнувшись на землю и полежав несколько мгновений, он прислушался к голосам нерешительных охранников. Они продолжали взывать к мертвецам и не входили в помещение.
Не теряя времени, Майк снял с пояса гранату «мини-гут», сорвал контроллер и аккуратно забросил ее в окно.
Послышалось шипение выходящего газа, а затем тряхнуло так, словно в стену врезался грузовик. Помещение затрещало от жаркого пламени, и Майк понял, что теперь дело сделано.
И снова он пополз по-змеиному, мучительно обдирая уши и преодолевая все заграждения в обратном порядке. В порту царила паника, трещал огонь и раздавались беспорядочные выстрелы, но всего этого Майк не слышал, продолжая двигаться, точно в тумане.
Лишь оказавшись в относительной безопасности, Майк по диспикеру связался с лейтенантом Бриттеном:
– Передай командующему, что ракеты отключены. – прошептал он.
– Что, господин представитель имперского наместника? Вам удалось их уничтожить?
– Да, я уничтожил все ракеты – так и передай, – подтвердил Майк, понимая, что сейчас не время для подробных объяснений.
Прошло еще не менее часа, и все это время Майк то ли бредил, то ли дремал, забившись между какими-то отработавшими срок механизмами. Его даже не пугали отдельные выстрелы, еще звучавшие на территории порта.
Потом сверху послышался нарастающий шум, перешедший в нескончаемые громовые раскаты. И хотя Майк ничего подобного раньше не слышал, он догадался, что это садятся десантные транспорты.
Мощные двигатели заглушали все остальные звуки, но когда корабли сели, Майк стал различать отчаянную стрельбу террористов и ответные дробные россыпи автоматических пушек. Вскоре стрельба стала смещаться за границы порта, и Майк понял, что военные взяли порт под контроль.
Только тогда он выбрался из убежища и пошел на летное поле, которое снова напоминало муравейник, с той лишь разницей, что в предрассветных сумерках там разворачивались подразделения десанта.
Впрочем, несмотря на кажущуюся суматоху, к Майку тотчас подскочили двое закованных в броню солдат и потребовали отдать пистолет. Майк повиновался.
– Ты кто такой? – спросил один из них, удивленно глядя на чумазого мальчишку.
– Я – Майк Баварски, представитель имперского наместника, – твердо произнес Майк.
– Ну ладно, – неуверенно произнес один из солдат. – Пойдем к полковнику, пусть он разберется.
Однако еще до полковника они наткнулись на Гвинета и Шило. Шило был цел и невредим, а у Гвинета все лицо было в запекшейся крови. Впрочем, он улыбался, а стало быть, ранение было пустяковое.
Практически тут же подошел полковник Шульц, огромный детина, больше похожий на боевого робота. Было смешно видеть, как он отдал честь тщедушному парнишке и попросил дальнейших указаний.
– Указание одно, полковник, поскорее очистить город. Там кругом пожары и кровь. Нужно с этим покончить.
– Мы сделаем это, сэр. Думаю, к полудню все будет чисто.
«К полудню, – невольно повторил Майк. – А что к этому времени будет с Мэнди?»
Он посмотрел на исполинские, похожие на горы, десантные корабли и чуть дальше, в свете уцелевших прожекторов, заметил изящный силуэт гражданского судна.
– А это что такое? – спросил Майк.
– Сели вслед за нами, – пояснил полковник. – У них было разрешение с самого верха, и мы не стали их отговаривать.
109
Солнце нехотя всходило над городом, освещая дымы и пепел.
Дома с почерневшими окнами, неубранные тела на мостовых, кучи мусора и оборванные провода. Такими увидел Майк улицы города после того, как закончилась эта длинная, полная кошмаров ночь.
Он ехал все на том же «штабном» такси и отупело смотрел в окно. Позади сидели Гвинет и Шило, и еще лейтенант Бриттен, который не отходил от Майка ни на шаг, то ли из боязни остаться в одиночестве, то ли следуя слепому инстинкту солдафона – служить начальнику. А то, что Майк теперь был большим начальником, ни у кого не вызывало сомнения.
Тут же, при лейтенанте, находился прибор секретной связи, по которому прибывшие десантные подразделения связывались с Майком для получения дальнейших указаний.
Пока что дела шли хорошо и полуразбитые мелкие банды либеров вытеснялись в долину. Там по ним немедленно наносила удар штурмовая авиация, которая теперь без помех барражировала над городом, временами заглушая все другие звуки.
– А вот и госпиталь, сэр, – сообщил таксист, улыбчивый малый с красными от бессонной ночи глазами.
– Да, – кивнул Майк, довольный тем, что на красивом здании не было заметно никаких повреждений. Либеры так и не сумели сюда добраться, увязнув в грабежах и яростных стычках с защитниками города.
Такси подъехало к воротам и остановилось. К машине тотчас вышли двое полицейских и один тяжеловооруженный десантник имперской армии.
– Я представитель наместника Баварски, – представился Майк.
Десантник взглянул из-под забрала и кивнул:
– Все в порядке, сэр, я вас знаю.
Он махнул кому-то рукой, и ворота отворились. Такси закатилось внутрь и поехало к парадному входу. Оно обогнуло большую клумбу с пышными цветами и остановилось недалеко от длинного лимузина, такого изысканного, что шофер такси даже присвистнул.
– До сегодняшнего дня такой машины в нашем городе не видывали, – уверенно сказал он.
Майк, Гвинет, Шило и даже лейтенант Бриттен выбрались из такси, и Майк тут же заметил человека, который увозил Мэнди. Это был тот самый врач, и он улыбался, разговаривая с кем-то из своих коллег. То, что доктор улыбался, было хорошим признаком.
– Сэр, – позвал Майк.
Человек обернулся и, увидев такую разношерстную компанию, на секунду растерялся. Он даже посмотрел по сторонам в поисках охранников, но потом узнал этих людей и шагнул им навстречу.
– Как я рад видеть вас, господа, – совершенно искренне произнес доктор и стал трясти руки всем по очереди. – Вы не представляете, что нам здесь пришлось пережить во время этих беспорядков, но вы, я вижу, были в гуще событий. Я правильно понимаю? – уточнил он, оглядывая перебинтованную голову Гвинета, прожженный мундир лейтенанта и закопченные лица Шила и Майка.
– Да, – кивнул Майк. – Как дела у Мэнди, доктор Соломон? – Майк прочитал фамилию врача на кармашке халата.
– У Мэнди? – переспросил тот, и на мгновение Майку показалась, что в глазах доктора отразилась какая-то неуверенность. – О, у нее все отлично! Инъекции дали удивительный эффект, пожалуй, это самый лучший случай из всех...
Соломон помолчал, а затем добавил:
– Как я и предупреждал, она стала совершенно другим человеком и... уже через четыре часа после начала процедур она вспомнила все...
– Что значит «вспомнила все»? – спросил Майк. Он чувствовал, что доктор что-то недоговаривает. Но почему, если все прошло так успешно?
– Она вспомнила, сэр, что ее зовут Джульетта Спенсер и что она дочь покойного Элтона Спенсера. Скажу, вам по секрету, сэр, что Элтон Спенсер был личным другом премьер-министра империи. Еще она во всех подробностях вспомнила тот день перед первым приемом наркотика. Это случилось полтора года назад на Фениксе.
– Она что, с Феникса? – удивился Майк.
– Да, там она училась в частной школе и находилась на попечительстве своих родственников, ведь ее родители к тому времени уже умерли. А потом она бесследно исчезла. Ее искали, но тщетно... Я к чему все это говорю, сэр. – Тут Соломон прервался и по-воровски оглянулся. – Я говорю это к тому, сэр, что для Джульетты Спенсер не существует наркоманки Мэнди.
– То есть?
– Всего периода пребывания на Малибу в памяти Джульетты теперь просто не существует. И... вас там тоже больше нет, сэр, будьте, пожалуйста, к этому готовы. Я сказал ей, что есть некий «Майк», очень хороший человек, который привел ее в госпиталь и заплатил за лечение...
Майк стоял как громом пораженный. Он чувствовал себя так, словно его разнесло взрывом на мелкие кусочки и теперь им никогда не собраться воедино.
– К слову сказать, – продолжал Соломон, – мисс Спенсер уже распорядилась возвратить на ваш счет семьсот тысяч кредитов вместо пятисот. Это очень благородно с ее стороны, не правда ли...
– Да уж, благородно, мать вашу, – не выдержал Шило.
В это время стеклянная дверь подъезда открылась и в сопровождении полудюжины плечистых секьюрити в темных очках и в костюмах по три тысячи кредитов появилась совершенно незнакомая Майку девушка. Она ступала как настоящая принцесса, и на ней был дорогой туалет, который подчеркивал ее точеную фигуру.
Прическа ее тоже была неузнаваема, ведь раньше волосы Мэнди были послушны только ветру. Возвращая принцессе ее королевский блеск, парикмахеры потрудились на славу, и теперь она уже не принадлежала к миру Майка Баварски.
– Как только она пришла в себя и сообщила, кто она, мы немедленно связались с семейством Спенсеров и они тотчас выслали сюда корабль с прислугой и охранниками, – полушепотом пояснил доктор Соломон.
