Осознание. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов
Отвернувшись, срываюсь с места Поступью, стараясь вливать в неё совсем немного сил.
По-хорошему, я поступил глупо — и самое разумное было бы убить этого Урвета, чтобы скрыть обстоятельства его странного предательства и исчезновение верности Ян.
Но…
Я не хочу его убивать. Надеюсь, я заронил в нём достаточное зерно сомнения, чтобы он сейчас открыл проход ещё раз, уже для себя.
Свернув дважды, не ощущая ни опасности, ни угрозы, останавливаюсь и какое-то время снова занимаюсь своими ранами.
Битва всё так же гремит, но гремит на всё том же месте, уже даже как-то привычно давя на уши и раскрашивая небо всполохами.
Пять ударов с той стороны, один-два удара с этой.
Хотелось бы верить в лучшее, но пять раз бьют по тем, с кем я считаю себя на одной стороне, а те огрызаются лишь иногда, и меньше сил вкладывают в свои удары.
— Гдах!
Правда, не всегда. Вот этот «гдах» гораздо сильнее прочих, и повторяется один раз на семь-десять других.
Если бы здесь, в моём тёмном проулке делали ставки, то я бы поставил, что это удары Седого.
Последним делом я снова сменил халат. Этот опять с дырками, лохмотьями вместо рукавов и залит кровью. Если удары, которые оставили дыры я помню, да и только что лечил раны от них, то что произошло с рукавами, совершенно не понимал. Да, дважды или трижды принимал удары на наручи Клатира, но не больше, а гляди ж ты — в клочья.
Неспешно двинулся к битве. Всё, что от меня просил Седой — я сделал. Влезать в сражение с пиковым Властелином Духа? Ну уж нет, я и так уже на ногах еле держусь.
Пусть улицы словно вымерли — в окнах ни огонька, лишь кое-где светят только для меня печати в темноте домов, то вокруг поля битвы кипела жизнь.
Тут и там на крышах домов, но не ближайших, а третьего и четвёртого ряда из уцелевших, стояли и сидели идущие.
Кулаки, Сёстры, Пепельные и идущие с тряпками на рукавах. Причём настолько много, что принимать их всех за теневиков я бы и не подумал. Вольные, которые приняли сторону тройственного союза?
Пепельные, на крышу к которым я забрался, при виде меня подобрались:
— Ты кто такой?
Но раньше, чем я успел ответить, подозрительного осадил сосед:
— Стой. Свой это. Это тот старший, что помог брату Гравену с его бабой.
— Тот же — старик! А ты видел, как этот запрыгнул сюда? В три ловких движения, отталкиваясь от стены. Это не он.
Один из Пепельных шагнул вперёд, приветствовал меня:
— Старший, располагайтесь. Как думаете, мы сумеем победить или придётся бежать из города?
Мыслеречью же говорили совсем другое:
— Ты где всё это время был? Не слышал ни рассказа братьев Кулаков о том, как он убил мастера Указов Ян, ни всех остальных слухов?
Я ответил:
— Мне и отсюда отлично видно. О победителе же я могу лишь гадать вместе с вами.
— Слухи?
— Он наёмный убийца. Из тех. Ян разрушили какое-то дело его Глаза, и тот прислал его наказать виновных. И да, конечно же, он не старик, просто поменял лицо для дела.
Я хмыкнул про себя и вгляделся в схватку Властелинов, продолжая слушать сплетни о самом себе.
И послушать, и поглядеть было на что.
Седой вроде говорил, что использует для создания пробоя в защитной формации резиденции всё, что накоплено и ещё цело во вспомогательных формациях.
Но либо использовал не всё, либо я, мало в этом соображающий, его не так понял, потому как сейчас все Властелины тройственного союза висели ровно над пятью этими самыми формациями, в центрах которых я даже различал искрящиеся духовные камни и явно использовали их силу для создания защиты вокруг себя.
Она у них была двойная. Купол, едва заметный даже в ночи, защищающий их и солидный кусок развалин под ними со всех сторон, и здоровенный, яркий плоский кругляш, который висел в воздухе перед нашими Властелинами, прикрывая их от Ян.
Схожий кругляш защиты, ещё большое размером, наверное, в три сотни шагов от края до края висел и перед Ян.
Два щита, которыми они прикрылись друг от друга.
Каждый удар, который стороны обрушивали друг на друга, упирался в защиту противника.
Второе, что я заметил — это то, что Властелины в этот раз висели в воздухе не просто абы как или отдельными группами, а явно выстроили из своих тел что-то очень и очень похожее на созвездие или символ Древних.
Очень и очень интересно.
Вот созвездие наших дрогнуло, перестроилось, Илимия опустилась ниже и сместилась вперёд, оказываясь словно на его краю, крайней перед кругляшом нашей защиты, подняла ладонь, и через вдох воздух дрогнул от разорвавшей его голубой стрелы, которая за долю мига пролетела от Илимии до Ян, не заметив нашей защиты, пройдя её насквозь, зато со вспышкой и «гдахом» впечаталась в их защиту.
Я даже не понял, «гдах» родился от появления техники или от её разрушения, настолько быстро всё произошло.
Кто-то рявкнул от души, донося мысль-приказ до всех:
— Время! Чётные, пошли, пошли, пошли!
С крыш то тут, то там спрыгнули отдельные идущие, рванули, петляя, в сторону схватки. Не просто в сторону схватки, а к нашим Властелинам.
Вдох, второй, третий ничего не происходило, полтора десятка фигур так и продолжали полукругом бежать к схватке, но на четвёртый вдох тут и там в руинах вспыхнуло алое пламя и волны огня рванули вперёд, жадно облизывая обломки на своём пути.
Пепельный, что замер в пяти шагах от меня, забормотал себе под нос:
— Жмите, жмите, жмите.
И бегущие поднажали, едва ли не одновременно уйдя в техники перемещения и врываясь под купол защиты наших Властелинов.
Пламя с гудением накатило на него, обхватило со всех сторон и опало исчезая.
— Ублюдки. Опять ловушки. Сколько этих невидимок пролезло и когда теневики их уже всех удавят?
— Не знаю, но в следующий раз нужно будет раздельно нести.
Я даже не успел удивиться услышанному, как понял, о чём они говорили. Предводители тройственного союза бежали не к Властелинам, своим главам, а к формациям под ними. И сейчас высыпали
