Свиток 3. Великий шаман - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Жизнь понемножку налаживалась… Не у всех, — двоих раненных пришлось добить — гангрена.
Ну да зато остальные быстро шли на поправку, и, думаю, через недельку-другую смогут встать в строй. По крайней мере Гит’евек, несмотря на рану, уже начал гонять личный состав на тренировках… Тут, кстати, мои забритые в очередной раз отличились по части строевых упражнений, утерев нос даже матерым ирокезам… Все-таки Асииаак был сержантом от бога, а я, выступив в роли комиссара-политрука, снабдил своих вояк отличной мотивацией, так что занимались они не из-под палки. Хотя палка, а вернее, плеть Ассиаака тоже послужила неплохим стимулом[4].
Да еще и некоторые фишки, вроде «тянуться во фрунт» и щелканья отсутствующими каблуками. Как и мой бывший оикияоо, строевая душа Гит’евек это оценил и начал активно внедрять, взяв кое-кого из наиболее толковых моих ребят инструкторами.
И тут, ясное дело, как никогда актуально встал вопрос о приеме в племя. Потому как уважающему себя ирокезу с идеально выбритым темечком вроде как даже малость западло слушать инструкции и выполнять приказы какого-то лохматого приблудыша… Но пришлось отложить решение этой проблемы до возвращения Лга’нхи. В конце концов он у нас Вождь, и это он будет водить новоявленных ирокезов в бой или на охоту. Так что пусть это я занесу имена новичков в «Ведомость на зарплату», и пусть Витек с Осакат побреют им бошки (нафиг-нафиг, я уже как-то брил половину племени, — теперь пусть ученики вкалывают), но формально все это должно проходить под руководством и приглядом Вождя!
Но, в общем-то, жилье есть, харчи есть, Гит’евек достаточно здоров, чтобы поддерживать в племени порядок и дисциплину. Пора навестить Крепость-столицу и пристроить Дрис’туна сотоварищи на стажировку в мастерские. А вместо себя оставлю Витька, — с перевязками, простудами и новыми ссадинами он уже и без меня вполне может справиться. А вот супружницы я его на время лишу. Осакат забираю с собой, пусть навестит родные края, а заодно потрудится на благо родного племени. (В кои-то веки ее язык послужит на благо мира!)
А что беременная? Так коли уж ее саму это нисколько не смущает и не мешает совершать длительные переходы, то и я внимания обращать не буду. (Скажи я тут кому, что из-за беременности бабе нельзя работать, а нужно соблюдать особый режим, в который входит исполнение ейным мужиком разных прихотей любимой супруги, сами же бабы мне глаза и выцарапают. Нет, не из-за приверженности идеям феминизма, просто это резко снизило бы их конкурентоспособность на рынке жен. А мужики просто решили бы, что это хохма такая, и только посмеялись бы.)
Итак, в путь. Забираю с собой Осакат и Ласту, почему-то пожелавшую примкнуть к нам, нагружаю мальчишек запасами харчей и подарками, даю строгие инструкции женам, и в путь.
Три дня в дороге до Крепости. Два дня в беспробудных пьянках по случаю приезда дорогого гостя, то есть меня!
А ведь реально есть ощущение, что вернулся домой. По крайней мере, друзей-приятелей в Олидике у меня было куда больше, чем в том же Улоте или Вал’аклаве… Не говоря уже об Иратуге.
И к собственному удивлению, — почти всех помню по именам… Ну в смысле тех, с кем работал в мастерских, а уж попутчики по путешествию в Улот, те, почитай, вообще как родня, — столько всего вместе пережито! Тот же Мсой… да даже хотя бы и Ортай, — гад, редиска и болтун. — Но ведь свой же!
Так что два дня пьянки — это, считай, что почти что ничего, — аналог вежливого кивка и не более. А вот подарков взял явно мало. Столько народа в друзьях, и всех надо хоть чем-то одарить.
…По крайней мере, мне сразу натащили кучу иногда полезного, но чаще ненужного барахла. И от шаманско-производственной группировки, и от воинской, и просто от жителей… Отдаривался приходится «спасибками»… написанными, правда, наспех, но собственноручно и на красиво обрезанных клочках шкур, украшенных разными узорами, благо кой-какой запас пурпурных чернил Витек с Осакат догадались притащить с собой.
Вроде бы аналог обычной поздравительной открыточки, продающейся у нас за гроши, но тут они вдруг почему-то стали пользоваться бешенным успехом, куда большим, чем даже бронзовые висюльки или оружие… Нет, конечно, от бронзы никто тоже не отказывался, но «открытки» откровенно клянчили. И немудрено, — после того как вернувшиеся из путешествия в Улот воины и носильщики рассказали о чудесах моей магии, в том числе и нарисованной на камнях и шкурах (свиток с текстом «Кузнечика», что я всучил невольным погонщикам верблюда, хранился на почетном месте во дворце у Мордуя), народ смог реально оценить полезность и практичность подобного рода подарков. Опять же богатства Улоскат ведь не с неба свалились и не сами собой из земли выросли, тут явно чувствовалась рука могучего Шамана! (Может, пора уже и бумажные… в смысле — «шкурные» деньги начать рисовать?).
— Видал, какая хрень?
— Тонкая, однако, работа… Не сразу и сообразишь, как делали! — высказался Миотой.
— Да я уже сообразил. Чай не первый день над ней думаю… Только сдается мне, можно еще лучше сделать.
— Лучше, чем это? — В голосе Ундая прозвучали нотки законного сомнения. — Еще бы, шлем «терминатора», который он вертел в руках, наверняка казался ему верхом мастерства и совершенства. А тут вдруг ему говорят, что можно сделать лучше…
Мы втроем сидели на веранде-мастерской Ундая, попивали какой-то морсик, поднесенный нам преемницей Улоскат на должности поварихи. (Че-то не нравятся мне взглядики, которые она на меня бросает. Небось думает, что я на всех поварихах подряд женюсь.) И обсуждали, чем бы этаким заняться нашей творческой банде шаманов, коли уж в кои-то веки довелось собраться вместе.
Свою шпану я отправил на практические занятия, попросив, однако, мастеров, чисто из любезности ко мне, не нагружать сразу пацанов черной и нудной работой. (А то знаю я, как это бывает, — последнюю охоту к ремеслу моим мальцам отобьют, сбагрив на них те обязанности, которые неохота выполнять самим.) Так что можно было смело замутить что-нибудь этакое… Чай мои протазаны и боевые перчатки очень даже прижились в Олидике и даже пользовались немалым успехом на внешнем рынке вооружения. По крайней мере Улот и Иратуг с радостью выменяли позапрошлой зимой несколько партий новейшего оружия на запасы харчей.
