Алексей Калугин - Кластер Верда: Первое правило крови
– В чем именно? – не понял Иона.
– В тени, пробежавшей по столу, в отражении на поверхности пруда, в птице, слетевшей с ветки и вдруг прервавшей свою трель.
– То есть все время, что мы беседовали, ты передавал информацию об этом, – Иона сделал широкий жест рукой, как будто хотел смахнуть все со стола, – всему поселку?
– Не в деталях, разумеется, а только самые интересные моменты, – Люций улыбнулся и в очередной раз нарисовал палочкой таинственный знак. – Это что-то вроде увлечения людей, живших до Эпохи Сепаратизма, так называемыми социальными сетями, посредством которых они информировали всех, кому это было интересно, о тех или иных событиях из своей личной жизни. Только мои записи живут не дольше, чем вызванные ими возмущения в окружающем мире. Поэтому ловить их нужно буквально на лету!
– И ты знаешь, сколько человек сейчас ловит твои записи?
– Понятия не имею! Я же делаю это не для них, а для себя. Это своего рода упражнение в Игре.
– Я даже спрашивать боюсь, что это за Игра, – покачал головой Валтор.
– О! Это самая увлекательная в мире Игра! Посредством ее мы устанавливаем взаимосвязь всего со всем.
– А каким образом твой сосед сообщил тебе о том, что пара скарабеев хочет присоединиться к нам?
Люций поднял палочку вертикально вверх.
– Прислушайтесь!
Поначалу ни Валтор, ни Иона ничего не услышали.
Вернее, они не услышали ничего необычного. Ничего такого, чего не слышали бы прежде.
Едва слышно журчала вода меж стеблей камыша, тихо шелестели его полусухие листья. Ветер почти неслышно перебирал листья старой ивы. Где-то невдалеке невидимая птица выводила незамысловатую, но искренне жизнерадостную трель.
Валтор уже хотел было спросить, что именно они должны были услышать, как вдруг он это услышал сам.
В кажущиеся привычными и совершенно естественными звуки живой природы вплеталась долетающая издалека, тихая, едва различимая мелодия, которую кто-то играл на флейте. Медленная, тягучая, будто разомлевшая на солнце, музыка настолько органично вписывалась в шелест листьев, плеск воды и пение птиц, что становилась их частью и от того делалась почти неразличимой на слух.
– Фантастика! – только и смог сказать, поняв, что происходит, Валтор. – Это и есть Игра?
– Один из ее элементов, – улыбнулся Люций. – Всю Игру в целом не в состоянии постичь даже Мастер Игры.
Теперь у Валтора не осталось ни малейшего сомнения в том, что они не совершат ошибку, взяв в попутчики двух скарабеев.
Глава 46
Люций проводил гостей до машины. И на прощание нарисовал палочкой на двери квада какой-то таинственный знак.
Проехав с десяток домов – Иона снова за рулем, Валтор рядом с ним на пассажирском сиденье, – они увидели трех человек, стоявших на пороге дома, похожего на чертеж самого себя, повисший в воздухе. Столь странную оптическую иллюзию создавали прямые черные линии, очерчивающие контуры кипенно-белого фасада, и такие же белые, но уже без контуров, стены, уходящие назад от дороги и исчезающие среди густых зеленых кустов, похожих на большие пушистые шары.
Один из троих встречающих был, несомненно, Мастер Игры. Об этом говорил весь его внешний вид. Ниспадающие белые одежды, похожие на римскую тунику, седые длинные волосы, благородные черты лица и взгляд – немного задумчивый и будто отстраненный от всего обыденного. Двое других были молодые парни, лет по двадцать или около того. Один из них был смуглый, черноглазый, с крупными, едва ли не до чрезмерности, чертами лица и большим шаром черных кудрявых волос на голове. Второй был невысок, приземист и мускулист, нос у него был острый, глаза – чуть раскосые, а волосы почти такого же цвета, как и у Мастера Игры, только это была не седина, а их естественный цвет. Скарабеи были одеты на манер реднеков – широкие вылинявшие штаны и клетчатые рубашки, расстегнутые до середины груди, с закатанными рукавами. Брюнета звали Хосе Сильва, блондина – Унер Стеверборг.
– Я был бы счастлив принять вас в своем доме, – сказал, обращаясь к гостям, Мастер Игры. – Мне было бы чрезвычайно интересно услышать о том, как живут люди в Кластерах. Но, – Иозеф Кнехт улыбнулся и с сожалением развел руками, – мне уже известно, что в данный момент вы ограничены во времени. Поэтому я лишь возлагаю надежду на то, что вскоре вы вновь посетите наш поселок и уж тогда, смею надеяться, не оставите без внимания мою скромную обитель. Прежде чем вы отправитесь в путь, я хотел бы сделать вам небольшие подарки. С надеждой, что они будут напоминать вам о нашей встрече и о том, что вас всегда рады видеть в Борее-3.
Иозеф Кнехт протянул Валтору длинную продольную флейту, вырезанную из очень прочной древесины, теплой на ощупь, с необычным красноватым оттенком.
– Но я даже не умею играть на ней, – смутился Валтор.
– О, это проще, чем кажется! – заверил рамона Кнехт.
Ионе он вручил серебристый диск с пятью отверстиями, размером чуть меньше ладони, выпуклый в центре, но с тонкими краями.
– Что это? – спросил, удивленно покрутив вещицу в руках, андроид.
– Это изготовил один из моих учеников, – ответил Мастер Игры. – Он сказал, что этой вещице когда-нибудь непременно найдется применение. Мне это так и не удалось. Быть может, у тебя получится?
Распрощавшись с Иозефом Кнехтом, странники продолжили свой путь.
Хосе и Унер сидели на заднем сиденье, прижавшись друг к другу плечами, и напряженно молчали. Валтора так и подмывало спросить у ребят, какими же уникальными способностями они обладают? Но ему казалось неудобным задавать такой вопрос вот так, без всякого повода, прямо в лоб. Кто знает, может быть, среди скарабеев вообще не принято обсуждать подобные вещи?
– За красным домом будет поворот направо, – произнес наконец Хосе. – Нам туда.
Валтор решил, что это подходящий случай для того, чтобы попытаться завязать разговор. В конце концов, им ведь еще ехать и ехать. А что еще делать в дороге, как не чесать языками? Положив локоть на спинку сиденья, Валтор повернулся назад.
– А как же вы без транспорта до Борея-3 добирались? – поинтересовался рамон.
– Пешком, – коротко ответил Хосе.
– Так далеко же! – искренне удивился Валтор.
Скарабеи переглянулись. Как будто хотели убедиться, что каждый из них правильно понял вопрос рамона.
– Нам некуда было спешить, – ответил на этот раз Унер. – Мы вышли загодя.
– Что же теперь, решили на машине прокатиться?
– Ну, если есть машина, так почему не подъехать.
Ясный и конкретный ответ. Молодцы, ребята!
– Мы тут с приятелем поездили по вашему Треугольнику, разных людей посмотрели, – Валтор сдвинул акубру на затылок. – И вот что нам показалось странным. У шинандзаки полно колесного транспорта. Естественники ездят на генмодифицированных ламах. У гуманитариев в поселке я вообще никаких средств передвижения не видел…
– У них есть велосипеды, – сказал Унер.
– Понятно, – кивнул Валтор. – Велосипед – это здорово. Опять же, для здоровья полезно… А скарабеи, выходит, передвигаются исключительно пешком?
– Это тоже для здоровья полезно, – заметил Хосе.
– Извините, ребята, если я спрашиваю что-то не то или не так, – Валтор извиняюще улыбнулся и помахал двумя сложенными вместе пальцами у края полей акубры. – Я в ваших краях человек новый, много чего не понимаю…
Хосе улыбнулся. Унер поджал губы.
– Что? – непонимающе вскинул брови Валтор.
– Прошу, продолжай, – сделал приглашающий жест рукой Унер.
– Я хотел спросить, у скарабеев, что же, нет вообще никакого транспорта?
– Скарабеям транспорт не нужен, – сказал Хосе.
– Вот как? – Валтор свел брови к переносице.
– Именно, – подтвердил Унер.
Он сказал это спокойно, без вызова. Просто констатировал факт.
– А почему так? – снова взмахнул кистью руки Валтор. – У одних – машины, у других – велосипеды, у третьих – ламы, четвертым – вообще ничего не нужно? Нет, правда, мне это непонятно.
– Каждый выбирает то, что ему больше подходит, – сказал Унер.
– Ну а если я, допустим, родился у скарабеев, а мне страсть как хочется на машинах гонять и со всякими там железками ковыряться? Что тогда? Всю жизнь страдать?
– Зачем? – улыбнулся Хосе. – Нравятся машины – отправляйся к шинандзаки.
– Как, вот просто так, взял и отправился?
– Именно так, взял и отправился.
– И они меня примут?
– Ну а почему нет? Если ты, конечно, хороший человек.
– По их меркам?
Хосе и Унер снова переглянулись.
– Разве могут быть разные критерии порядочности?
Валтор едва не поперхнулся. Ребята, похоже, говорили вполне серьезно.
– Ну, как мне кажется, в каждом обществе существуют свои законы и порядки…
– Порядочность человека никак не связана с законами и порядками, – перебил его Хосе. – Законы устанавливает власть. Хорошая власть – законы хорошие. Плохая власть – законы плохие. Нет власти – нет никаких законов.
