Ольга Швецова - Метро 2033: Ничей
С ключом было просто… А сработала ли подстава с рацией? Алексей даже улыбнулся своим мыслям (замерзшее лицо тут же отозвалось болью на такое издевательство). Неужели старик думал, что во всем городе нет ни одного подобного устройства? Да, электромагнитный импульс вывел из строя электронику на поверхности, но действующий экземпляр ему и не требовался. Кто проверит? Ведь второй рации все равно больше нет, она замкнула взрыватель. А собрать имитацию, поместив в узнаваемый корпус внутреннюю начинку аналогичной модели, было совсем нетрудно. При подключенном питании сляпанная на коленке фальшивка даже иногда ловила помехи и мигала светодиодом, а полноценно работать, конечно, не могла.
Холод сковывал движения, от сырого ветра с реки не укрыться, а выйти из воды нельзя, не оставив следов на берегу. Сколько он уже прошел? Этого достаточно? Поваленное дерево впереди проломило лед, Алексей забрался на него, расшнуровал обувь, вылил воду, но легче не стало. Привратник обещал что-то… Обещать – не жениться, и вместо полной реабилитации получил бы он ту самую пулю, которая предназначалась ему еще летом. Тогда хоть не пришлось бы замерзать тут, сидя на упавшей иве, разминая пальцами ступни ног, которые сами уже не шевелятся! Погибать из-за собственной наивности Алексею совсем не хотелось. Кажется, уже удалось не умереть глупо, но и в том, чтобы навечно примерзнуть мокрой задницей к древесному стволу, тоже пока не находилось великого смысла. К людям не вернуться… А зачем? Один человек – тоже человек. Алексей полез наверх, цепляясь за ветки, и выбрался на берег.
Эпилог
Неровный свет фитилей в заполненных жиром плошках на столе был живым, пламя не стояло на месте, покачивалось из стороны в сторону. Темнота прочно обосновалась по углам, маленькие светильники не в силах ее разогнать. Но лица людей были хорошо видны. Старая женщина поглядывала на Алексея с улыбкой, наверное, уже предвкушая традиционный вечерний диспут, ироничный, с каверзными ловушками для собеседников. «Вождь»… Так именовал он про себя Станислава, владеющего словом не хуже Привратника, но предпочитавшего помалкивать.
– Я знаю тебя.
– А я тебя – нет.
– Ты один из них. Из бункера.
– Теперь нет. Но я могу стать одним из вас.
– Ты никогда не станешь одним из нас… Но ты можешь остаться с нами.
Такой вот разговор состоялся в заснеженном лесу уже давно, но врезалось в память каждое слово. Может, потому, что это были первые слова за долгое время, которыми он обменялся с живым человеком, а не с воображаемым собеседником? С собеседницей… Ни с кем больше не хотелось говорить даже мысленно.
Его выдал не выстрел – глушитель помогал не обнаруживать себя – дым костра. Ветки промерзших деревьев горели плохо, но есть сырое мясо казалось недостойным цивилизованного человека, все-таки, при своем довольно варварском внешнем облике, Алексей до подобного еще не опустился. Он затылком почувствовал угрозу, обернулся и увидел наконечник стрелы прямо перед собой. Как Станислав узнал его тогда в грязном и заросшем оборванце, до сих пор осталось загадкой. Видно, «вождь» обладал прекрасной зрительной памятью. Скорее всего, так оно и есть, иначе в лесу не сориентироваться. Сам Алексей заблудился в нем мгновенно, но не беспокоился, потому что ему было все равно, куда идти.
Он сразу догадался, кого встретил, только не знал и не помнил ни лица, ни имени. Подстреленного крола доедали уже вдвоем, не торопясь, после чего Станислав подтвердил свое приглашение.
«Нужен свет. Иначе и другого конца стола не разглядеть! Но не потеряется ли тогда этот домашний уют?» Натолкнувшись, как на стенку, на взгляд Калинина, Алексей отвлекся от мыслей об уюте. Не один Стас хорошо запомнил его лицо. И Семен не забыл, кто убил его друга, хоть и не проявлял теперь вражды открыто. Прав вождь, «одним из» Алексею здесь не стать никогда. Ни здесь, ни где-либо еще. Он и не стремился к этому.
Синева глаз, более ярких, чем его собственные, не отпускала – Настя! Но сколько ни зови ее безмолвно или даже ласковым словом, не ответит. Чужая женщина. Жаль…
– Дядя Лёша!
– Что, Ивушка?
– Ты же заячьи ребрышки не любишь?
Он переложил часть своей порции на Ивушкину тарелку и поправил коротко обрезанные темно-рыжие прядки на ее макушке – волосы ей стригли лишь чуть длиннее, чем Ване. Никаких косичек, слишком трудно с ними возиться. Девочка независимо встряхнула головой, восстановив привычный хаос прически.
– Ива, не облизывай пальцы за едой, это некрасиво.
Устыдить этого детеныша было трудно, но «дяде Лёше» она согласилась уступать в мелочах. Даже маленькие девочки любят комплименты, уж это Алексей знал хорошо и завоевал расположение Ивушки довольно быстро. Если бы с матерью было так легко! Но Анастасия оказалась неприступнее индейской скво, чтоб ее…
Не один Алексей чувствовал опасность, она будто незримо сгущалась над головой людей, он знал об этом, видел отражение собственных мыслей в глазах Стаса и Старейшины. Они тоже понимали. Что бункер остался без диктатора ненадолго… Что Главный когда-нибудь вернется. И что он не оставит так просто своих планов. Как защитить новый дом? Пусть он чужой и своим никогда не станет.
Снова рука потянулась к рыжей макушке. Оградить от опасности хоть ее.
«Ивушка, всё будет хорошо. Я прослежу за этим. А пока нам с тобой нужен свет, и я знаю, как сделать для тебя это маленькое чудо. Да и остальным генератор тоже не помешал бы. Начнем с этого, а дальше время покажет».
От автора
Здравствуйте! Я, Ольга Швецова, снова попробую удивить читателей серии «Вселенная Метро 2033» чем-то, еще в серии невиданным. Если в прошлый раз это была история о любви, то теперь эксперимент не менее смелый и рискованный.
Написать роман, в котором главный герой – далеко не герой, а совсем даже наоборот, было снова очень интересно. Поставить себя на место Алексея Колмогорова, решающего проблемы физическим устранением помех на своем пути, для женщины-автора нелегко. Обычно я стараюсь на личном опыте проверить те ситуации, в которые загоняю своих персонажей, но на этот раз пришлось ограничиться творческой фантазией, так что при написании романа ни одна скоти… никто не пострадал. Все же пора выйти из этой роли, сохранив ее положительные стороны! Ведь мой главный герой на все способен – и на плохое, и на хорошее, зависит только от того, что ему на тот момент удобнее сделать.
А мне сейчас снова очень удобно, пользуясь случаем, поблагодарить тех, кто мне помогал! Редактора Вячеслава Бакулина за возможность написать этот роман. Андрея Гребенщикова, опять преодолевшего мое сопротивление и желание засунуть эту историю подальше в стол. Игоря Осипова и Виктора Лебедева, которые помогали работе над текстом с матчастью и стилистикой. И всех, кто морально поддерживал и ждал, когда же я все-таки допишу: Анну Калинкину, Ирину Баранову, Раису «Киру» Полицеймако, Станислава Богомолова, Константина Бенева, Павла Крутченко… То есть, снова «ветеранов» портала Метро 2033! И конечно, кота, который теперь уже имеет возможность посидеть на моей первой напечатанной книге.
Для двух героев романа «Стоящий у двери» история закончилась в финале, но остался третий, который силой своего обаяния завоевал себе поклонников, хоть это никак автором не планировалось. Антагонист сам выбрался на пьедестал, изначально для него не предназначенный, ну а если он такой самостоятельный… то пусть теперь действует в одиночку. Он это отлично умеет, полностью соответствуя названию книги «Ничей». У меня такое впечатление, что и не мой, настолько эта сильная личность иногда независима даже от своего создателя. Но уж поскольку это плод моего воображения, я его и проведу по непростому пути, который он выбрал.
Мир не черно-белый, нет людей абсолютно плохих и абсолютно хороших, это мне и хотелось снова доказать во второй книге, теперь есть возможность не выбирать средств, не рисовать яркие и чистые тона романтики акварелью, а добавить темного, и красного побольше. Так будет реалистичнее для мира постапокалипсиса. В нем водятся монстры.
Что побуждает человека отступать от человеческих законов, что позволяет ему думать: эти законы писаны не для него? Я решила попробовать в этом разобраться. Мой герой – не абсолютное зло, у него тоже есть свои мысли, эмоции, цели и желания. Он любит девушек и адреналин, причем сам даже не определился, в каком порядке расставить приоритеты. И все-таки это отрицательный персонаж… Как построить сюжет без противовесов добра и зла? Сможет ли читатель сопереживать такому герою на протяжении всего романа, когда тот все делает, чтобы его не любили? Кстати о любви – она снова есть на страницах, но уже не играет главенствующей роли в повествовании. Ведь любовь не позволила бы герою (гаду?) совершать те поступки, которые он совершил. Мешает она ему или охраняет его незримо?
