Май, весна и апокалипсис - Николай Александрович Ермаков
— Не, не припомню такой!
— Так вот, сегодня спозаранку батя собрал чемодан и объявил нам, что мы сами в состоянии защититься, а за Свету и его пятилетнего сына заступиться некому, поэтому он, под влиянием обстоятельств, скрепя сердце, вынужден покинуть нас во исполнение отцовского долга.
— Вот пидар! — не сдержался я.
— Ага, вот мамка и плачет. Хорошо, хоть ружьишко мне оставил. Помпуху-то он с собой забрал, а вот двустволку старую мне отдал, правда патроны почти все прихватил, а с ними сейчас проблема, так что в случае чего придется больше на копье и меч полагаться. Если будет у тебя возможность, прикупи двенадцатый калибр с пулей! Ну или пороха и капсюлей хотя бы.
— Охренеть у вас новости… жесть! — протянул я. Ну и дела, в голове не укладывается!
— Ага, а ты, что, думал, только в больших городах страсти да приключения? — хохотнул брат.
Закончив разговор, я ещё пару минут сидел, переваривая шокирующую информацию, после чего снова позвонил Илье:
— Так что, получается ты теперь там единственный защитник на всю семью?
— Хочешь приехать и встать рядом плечом к плечу? — иронично спросил брат вместо ответа.
— Не то чтобы хочу, но получается, что придется.
— Можешь не спешить, тут у нас мужиков хоть отбавляй. Танюха ведь со старлеем спуталась, так он от нас не вылезает, и БТР его около ворот стоит, а Катюха интенсивно спит с сержантом из того же экипажа.
— Катюха⁈ Ей же пятнадцать всего!!! — казалось, что сегодня меня уже ничего не сможет удивить, но эта новость по-настоящему шокировала.
— Да кого это сейчас волнует? — хохотнул брат, — У всех другие заботы, сам понимаешь. Так вот я о чем тебе говорю — можешь сюда не спешить, тут пока всё норм, вооруженных мужиков даже больше чем надо. Я бы с удовольствием убавил тут кое-кого. Ну или хотя бы укоротил в одном месте.
— Ну ты, Илюха, меня вообще убил! — сказал я брату, после чего нажал отбой и погрузился в размышления, густо сдобренные бурлящими эмоциями.
Ну и дела в моём родном семействе… Катюха… Вот от кого я не ожидал… Хотя это тупо наверное, она же к женскому полу относится, так что рано или поздно это бы произошло… Но я ведь в Харпинске последние три года почти не бывал и воспринимал её как ребенка… А тут такое. Н-да… И куда отец смотрел? Хотя, теперь понятно куда этот козёл пялился!
Нет, всё-таки надо будет, всё же, туда сгонять, самому глянуть что да как. Тем более, что главный раздражающий фактор самоудалился на безопасное расстояние.
Но это можно будет сделать и позже, а сейчас я позвонил Максу Терентьеву, чтобы поинтересоваться как у него дела.
— У меня-то норм, — ответил друг грустным голосом, — Зашили и выгнали, тут всё переполнено, так что тех, кто в состоянии ходить, быстро выпроваживают… А вот с Настюхой худо, твари подрали её сильно, лицо изуродовали, жаль… — Судя по его расстроенному голосу, Макс близко к сердцу воспринял несчастье Насти. Влюбился он что ли? Даже если так, то ему можно только посочувствовать… Хотя… Можно ведь подтянуть Вику с волшебным колечком! Она, конечно, на мою просьбу может и подальше послать, но ведь попытка не пытка. Не убьёт же она меня в самом деле. Тем более, если я ей сначала по телефону позвоню.
Я не стал обнадеживать Макса, только узнал у него точные координаты, где лежит Настя, а затем позвонил Вике. Всё же это я ей колечко подогнал, и хотелось надеяться, что у неё есть хоть какое-то представление о порядочности и благодарности.
— Привет, ты как? — спросил я, когда она подняла трубку.
— Плохо, — ответила бывшая невеста, каким-то деревянным тоном, без эмоций. — У меня бабушка умерла.
— Соболезную, могу я тебе чем-то помочь?
— Можешь, — произнесла она тем же ровным голосом, — Приходи ко мне, а то я не знаю, как мне одной со всем этим справиться.
— Ты что, таблетки какие-то приняла? — догадался я о причине её неестественного спокойствия.
— Да, у бабушки были сильные успокаивающие. Ну так ты придёшь?
— Да, — я сделал паузу и глянул, как там дела у Ани. Судя по тому, что все ингредиенты уже в кастрюле, а по комнате распространился аппетитный аромат, супчик скоро будет готов, — Минут через сорок буду!
— Спасибо, буду ждать.
Н-да. Вот как жизнь обернулась. Хотел Вику привлечь к полезному делу — Настю исцелить, а оно вон как получается, теперь придется в тягомотину с похоронами вписываться. И почему Вика говорит, что она одна? Могла бы ведь и к матери своей обратиться. Ладно, пусть с бабушкой у той плохие отношения были. Но ведь смерть-то всё ровняет…
— Что, проблемы? — спросила Аня, усевшись напротив меня.
— Угу, — вздохнул я, — Целый ворох: отец бросил мать и ушел к молодой любовнице, пятнадцатилетняя сестра, оказывается, спит с сержантом, у бывшей невесты умерла бабушка и теперь надо ей помочь с похоронами.
— Бывшая невеста? — удивленно переспросила девушка, выбрав самое интересное для неё, — Это как так?
— Мы заявление в ЗАГС подали четырнадцатого, а через день разругались в пух и прах, то есть она со мной разругалась, но помочь ей в этом несчастье, думаю надо.
— А зачем ей помогать, если вы расстались, или ты надеешься снова сойтись? — Аня задала очень меткий вопрос, прямо в яблочко.
— Даже не знаю, — я неопределенно пожал плечами, — Просто чувствую, что это будет правильным, по человечески, — ну не рассказывать же ей про волшебное колечко и про шпагат.
— Может я могу чем-то помочь? — спросила девушка.
— Да нет… — я представил картину, как захожу к Вике вместе с Аней, чтобы помогать с похоронами. Красивая сцена получилась бы из бразильского сериала, хе-хе, — Думаю сам справлюсь… Кстати, Ань, у тебя самой-то какие планы? Собираешься домой ехать?
— Не знаю, — она задумчиво вздохнула, после чего поднялась из-за стола и убрала кастрюлю с плитки, — Щи готовы, пусть ещё минут пять постоят, остынут.
Вернувшись за стол, девушка всё же постаралась ответить на
