Тишина и Покой - Артемис Мантикор
— Сколько же здесь народу..? — первым не выдержал Терми.
— Наставник собрал здесь более шестнадцати тысяч разумных! — похвасталась Тира, вызвав осуждение Ольхёриса.
— Тира, милая, сообщи наставнику, что его гости прибыли, и предупреди послушников, — решил волхв избавиться от слишком разговорчивой спутницы. — Пусть подготовят место для наших гостей.
Излишняя дружелюбность неприятно резанула по больной параноидальной мозоли. Какие, к черту, покои? Мы ведь еще ни о чем не договорились!
Происходящее выбивало из меня все мысли и начавшие было строиться догадки относительно положения вещей. Столь густонаселенный город смог бы отбиться от Харта, даже если бы каждый его житель был первого уровня. Его банально забросали бы палками.
— К чему вдруг такой интерес к скромному служителю павшего бога? — полюбопытствовал я у волхва и уже приготовился выглядеть разговаривающим со стеной идиотом, но после очень долгой паузы, я услышал:
— Он давно уже предупреждал меня о вашем появлении. Вы зачем-то нужны Ему, а значит шанс у ваших черных душ еще есть.
То, как он и Тира выделяли это местоимение в своих фразах, наводило на мысли о религиозной секте. Похоже, в этом и кроется секрет счастья местных. Осталось только выяснить, делается это с помощью магии или банальной психологии. Надеюсь только, что нас не собираются принести в жертву какому-нибудь великому древу судьбы.
Но мрачные мысли плохо приживались в голове во время прогулки по Древосвету. Заполненные огнями и вполне довольными своей жизнью местными, улицы не казались злом. Напротив, покой и счастливые улыбки усыпляли бдительность. Помимо тревожных мыслей об истинном положении вещей в городке, в голову невольно заползало подсознательное желание быть одним из них.
Вот здесь мы с Лаской могли бы прогуливаться по вечерам. Вот здесь бы мы могли жить, а вон на том балкончике могли бы встречать утро с чашкой травянистого чая. Знать бы только раньше о том, что в этом мире есть места, подобные этому. Не нравится религиозность этого городка — живи себе в Юрке, выращивай в отраженном солнечном свете томаты и плюй вниз на головы гоблинов…
Улицы города строились по сегментам, отдельным районам, разделенным деревянной стеной, что отъезжала, похоже, по воле любого жителя города. На одной такой, совсем небольшой изолированной улочке, мы даже нашли уютно выглядевшую таверну, свет окон которой утопал высоко над нами, теряясь в корнецветах.
Здесь Ольхёрис счел нужным бросить, что именно тут мы и могли бы остановиться после разговора с таинственным Наставником. И я взял обратно свои мысли о том, что таверна нам с Терми не нужна. С каждым днем путешествий я свыкался и находил удовольствие в том, чтобы разбивать лагерь на холодном и твердом камне. Но как же было бы здорово раздеться и поспать в настоящей чистой постели! Хоть бы и из разнообразия.
А еще через один сегмент перед нами предстала конечная цель нашего пути. Рыночная площадь и храм.
В какой-то момент я начал было думать, что мы находимся внутри Древа, но это было не так. С трудом из-за обилия строений, но здесь было видно, что рынок располагался скорее в окружении корней. Значит, только что мы находились внутри корня гигантского дерева.
Древосвет. Точно. Неужели здесь растет то самое дерево, что раскидало корни по всему Подземью? То самое древо, распускавшееся бесчисленным множеством цветов аж до самого Доминиона, а может, и того дальше.
Площадь, окруженная множеством деревянных стен построек, была крошечным просветом земли и камней в окружении десятков гигантских корявых фигур корнецвета. Корни титанического дерева отсекали Искристый лес от города, и сам город — от остальной части долины.
Выстроенные рядом деревянные строения здесь могли похвастаться тонкими мостиками, соединявшими соседние из них друг с другом. Хотелось задержаться тут подольше и изучить все детально, но волхв, хоть и не сильно спешил, тратить время попусту тоже не позволил.
Миновав тесную застройку и небольшую площадь, мы остановились перед сплошной стеной дерева. Серебристый камень запорошённых землей ступеней сменился рельефными узорами древесной коры. Волхву не пришлось ничего говорить. Пораженный величественным видом бесконечно огромного древа, я перехватил посох левой рукой, а правую положил ладонью на исполина. Прятать в инвентарь бонус к воле я с некоторых пор прекратил совсем. Даже спал с ним в обнимку.
Голову пронзила внезапная мысль, что если я не вижу здесь даже намеков на изгибы ствола, растение должно бы достигать разряженных слоев атмосферы. Чем же оно там питается без углекислого газа? Или правила физики из прошлой жизни не распространяются на новую?
— Ты наконец дошел сюда, дитя.
Мы действительно пришли к Древу. К тому самому, чьи корни освещали домен, где нас призвали в этот мир. Корнецвет рос на нашем пути с Лаской и помнит наши объятья в долине Смотрящих. Он помнит лица всех моих товарищей, что полнясь надежд входили в храм Тишины Тефнут.
Слова и образы, которыми общалось растение, приходили по всем сенсорным органам разом. Я чувствовал их, дышал ими, слышал их и чувствовал на кончике языка. Даже игра оттенков у заливавших все вокруг янтарным пламенем корнецветов, казалась продолжением слов Древосвета.
При этом, для простоты, все это мы видели перед собой в виде воплощенного аватара.
Перед нами соткался из света, сплелся из вырвавшихся из-под земли побегов и окатился в павшей листве высокий толстый мужчина, напоминавший статую Будды. Он был лыс, одет в простую лиственную накидку, оставлявшую на всеобщее обозрение процентов тридцать жировых складок. Но в целом облик аватара дерева вызывал скорее добрые чувства. Интересно, почему он выбрал для себя именно этот образ?
— Не кори себя. Ты не мог этого знать, — прошелестела листва в голосе Наставника.
И мне действительно стало легче. Думать о том, что я мог бы с самого начала просто бежать с Лаской, не возвращаясь с обучающей вылазки, стало моим ежедневным самобичеванием с того момента, как мы нашли Юрг. А может, и того раньше, в убежище ангела.
Наставник прочитал это у меня в голове и просто дал мне возможность чуть свободнее вздохнуть. Хотя бы на время. Кажется, я понимал, почему Ольхёрис и прочие возвели вокруг него культ. Окажись я здесь с пустотницей, мог бы вполне стать его частью. Хотя нет, вряд ли нам с ней вообще
