Свиток 1. Волшебный меч - Егор Дмитриевич Чекрыгин
Не. Верблюдов не зарезали. Лга’нхи не дал. Сдается мне — дружбан мой тоскует по здоровенным мохнатым тушам. (Все-таки любовь к большим братьям у него должна быть намертво в ДНК вбита.) Он с ними возился, как маленькое дитятко с свежекупленной собачкой. И что удивительно, кажется, они быстро начали понимать друг друга. Не прошло и трех дней, как верблюды уже ложились и вставали по его указанию. Подбегали на зов. Останавливались. Шли… Лга’нхи был необычайно горд этими успехами своих подопечных и проводил с ними почти все свое время.
Я же из-за этих тварей вынужден был в спешке сортировать свое новое имущество. Поскольку, по какой-то странной и удивительной логике местных, все имущество верблюдов тоже должно было перейти в мою собственность. Дескать, «Это целиком твоя заслуга, что демоны подчинились. Это ты их духов укротил». (А сами-то небось думали, — ну его на фиг, пусть лучше демоны чужака сожрут, чем нас.)
Вот из-за этой внезапной логики барахла у меня скопилось центнера четыре-пять. Примерно половиной всего имущества было зерно и мясо, видать, ребята все-таки были разведкой и запаслись в дальний путь. Остальное богатство составляли разные тряпки — одежда, одеяла и даже одна палатка. А также походное барахло вроде котелков, треножников, чаш. Отдельно шло оружие и украшения. В общем, я был фантастически богат! А что должен делать богатый человек? Правильно — делиться! Ибо живу я в те прекрасные времена, когда личные качества человека пока еще ценятся куда выше, чем его накопленное за жизнь презренное барахло. Плохо только, что к положительным «личным качествам» относится способность долбануть ближнего дубиной по голове, в случае, если избытки материальных благ не позволят жертве быстро убежать от «сосредоточения личных душевных качеств».
Потому-то я в срочном порядке устроил большую традиционную раздачу слонов. Традиционную, в смысле, для степняков. У нас это было нормой жизни. Как только у кого-то вдруг накапливалось слишком много имущества, он раздавал его соплеменникам, в обмен получая уважение и почет. А собственно, что еще ему оставалось делать? На себе лишнее барахло не потаскаешь. Хвастаться достатком в маленьком роду как-то особо не было принято. Тут хвастались подвигами и удачей. А барахлом только посмешить можно было. Таскается, мол, дурак, всякой хренью увешавшись, — гы-гы, — двое штанов имеет — ха-ха-ха. На куда он вторые-то надевать будет? Ржака!!! Так что обмен материальных ценностей на… пусть не духовные, но рейтинговые преимущества был даже не столько аттракционом щедрости, сколько вынужденной необходимостью. Да и если в результате удачного набега на соседей у тебя появилось два хороших копья вместо одного, логичнее отдать второе другу, который в бою прикроет тебе спину, чем таскать с собой оба. Судя по всему, у горских ребят тоже было что-то похожее. Потому как, когда я сказал слово «пот’лач», они ни капельки не удивились, хотя и обрадовались. (Слово «потлач» нагло сперто из языка племени чинуков. Где оно, по какому-то странному совпадению, обозначало абсолютно такой же праздник. (Автор подозревает плагиат. Вороватые индейцы не вызывают у него никакого доверия.)
Если вы думаете что «Взять и поделить» — это так просто, то вы Шариков! Даже когда делишь собственное имущество, это настоящая головная боль.
К сожалению, я это понял только после того, как взялся за сей нелегкий труд. Едва окинув взором все груды барахла, что оказались в моем владении и которые мне надо было честно и по справедливости разделить между двумя десятками человек, я быстро впал в легкую панику и понял, что пора звать подмогу. Первым делом оторвал от возни с верблюдами своего мудрого Вождя и Руководителя Лга’нхи… поскольку, черт побери, насколько я помнил, это было его прямой обязанностью. Когда устраивали большой пот’лач в нашем племени, вождь и шаман всегда оказывались в организационном комитете.
Правда, от Лга’нхи требовалось немного — указать пальцем на приглянувшиеся конкретно ему вещи. Это оказались седла, сбруя и всяческие наборы по ремонту сбруи и самого верблюда, типо того, что был у Пивасика и до сих пор валяется где-то в степи. Больше моему пофигистическому приятелю не было нужно ничего. Копье, кинжалы, топор, амулеты да одежка — что еще нужно воину в походе? Тем не менее Лга’нхи, будучи существом ответственным, рьяно взялся помогать советами… Правда, советы Осакат показались мне куда более правильными и логичными. Уж она-то, как истинная женщина, лучше всех знала, что нужно мужикам для Щастья и почему они это от нее никогда не получат. Так что пусть берут вещами…
Хотя самый мудрый ее совет был привлечь к процессу Ортая и Мсоя. Дальше стало проще. Мой главный вклад в обсуждение был о выделении доли Царю Царей. Поскольку-де его негласное присутствие всегда вдохновляет нас на подвиги, ведет к свершениям, победам и перевыполнению плана на 300 процентов. Ортай злобно стрельнул в меня глазками. Кажется, он собирался предложить это первым, но я обскакал его в лизоблюдстве.
Ладно, уймитесь, коллега. Я не столько хотел потрафить Царю Царей, сколько избавиться от лишнего барахла. Потому старался выделить в его долю наиболее громоздкие и тяжелые вещи… А уж как доставить их Царю Царей, пусть голова болит у его подданных!
Заседали мы целый день. Я вел протокол… мысленно. Ортай, Мсой и Осакат с детской непосредственностью копались в барахле, распределяя имущество по кучкам. Очень быстро я понял, что понять логику этих ребят, почему та или иная вещь должна принадлежать конкретному человеку, мне понять не дано. По мне, все просто — воинам оружие, носильщикам всякое походное барахло. Главный кусок — Царю Царей, амулеты и парадная одежка — Ортаю и его ребятам… бабам — цветы. (Они уже и так выпросили у меня кучу барахла. Так что пусть обходятся цветами.) Но местные такую простоту, видать, презирали похлеще воровства. На чаши весов бросались не только личные заслуги или неудачи того или иного кандидата во владельцы, допустим, котелка. Но и заслуги его предков, происхождение… и, что самое удивительное для меня, — потребности. Ортай с Мсоем, оказывается, реально знали, какое имущество имеется или отсутствует у их подчиненных. И распределяли богатства, соотнося потребность
