Алексей Корепанов - Прорыв
— И не только можно, но и нужно, — добавил Уир Обер. — Он не позволил убить моего предка, а ведь тот, по сути, был его врагом. Один только этот факт перевешивает все опасения, которые тут кое у кого имеются, — он исподлобья посмотрел на насупившегося Тумберга, в точеное лицо которого прямо-таки впечатались непреклонность и уверенность в собственной правоте.
Дарий обвел всех взглядом, набрал в грудь побольше воздуха и…
— Карабарас! — воскликнул Тангейзер. — Дар, мы что, никогда не рисковали?! Не тяни, приказывай Бене!
Если бы присутствующие не видели этого собственными глазами, они ни за что бы не поверили, расскажи им кто-то, что пожилой человек (вряд ли делавший даже утреннюю зарядку) способен не только одним движением вскочить с собственной пятой точки, но и, продолжая то же движение, совершить переворот вперед через собственную голову. Как это делают некоторые футболисты, забив гол. А опустившись на ноги, с десяток раз подпрыгнуть на месте, как футбольный же мяч, потрясая кулаками и вопя что-то нечленораздельное. Только один Тумберг принял это за рождение монстра и вытащил из сумки пистолет. Или просто решил подстраховаться. Остальные же, не шевелясь, кто удивленно, кто восторженно, кто растерянно — либо со смесью всех этих чувств — смотрели на подпрыгивающего Хорригора.
— Я свободен! — наконец внятно заорал он, раскинув руки, кружась на месте и подняв лицо к жемчужному небу. — Я свободе-е-ен!!!
И вдруг эти слова подхватил уже не мягкий, а мощный раздольный баритон танка, и полилась песня:
Я свободен, словно птица в небесах,Я свободен, я забыл, что значит страх.Я свободен с диким ветром наравне,Я свободен наяву, а не во сне![22]
Голос танка смолк, и наступила потрясенная тишина. И в этой тишине пронеслось дуновение ветра, и пошла волнами трава, и с шелестом закачались ветви деревьев и кустов, и на глади озера появилась рябь (уже не от возгласов Обера) — камера узника вновь стала частью Авалона!
— Восхитительно! — крикнул Хорригор, повернувшись к танку. — Давно не слышал такого великолепного пения! Мои узы исчезли! «Карабарас» — вот что это было за слово! Заклятие Диондука сняло само себя!
— Самоликвидировалось, — пробормотал Дарий.
Для него так и осталось секретом, как же именно он собирался поступить: разрешить танку сказать заветное слово — или нет? Но все случилось и без него.
— Я хотел бы прогуляться за те холмы, — показал рукой Хорригор. — Нет, я чувствую, что преград больше нет, но все-таки… Чтобы совсем никаких сомнений не оставалось.
— Не вопрос. — Дарий сделал широкий жест в сторону танка: — Прошу, прокатимся. Есть еще желающие?
Желающими оказались все.
Разместились в салоне кто где, и танк неторопливо поехал к холмам.
— Между прочим, — сказал он, — заклятие Аллатона Диондука было известно не только Тану, но и одному из земных поэтов Темных веков. Вероятно, он тоже из потомков пандигиев, если только это не совпадение. Я произвел поиск слова «карабарас» и обнаружил у него вот такую строчку: «Он ударил в медный таз и вскричал: „Кара-барас!“» Это кричит некий Мойдодыр…
— Мойдодыр — вполне подходящее имя для какого-нибудь темного властелина, — заметил Дарий.
— Хорригор тоже неплохое, — повернулся к нему лидер силы Ирг. — Только во мне темноты не хватает.
— А бывают ли вообще темные властелины? — усмехнулась Эннабел.
— В книжках — сколько угодно, — сказала Маркасса. — И в жизни тоже бывают… темные…
— Прости меня, Кася, — тихо произнес сидящий рядом с ней Троллор Дикинсон. — Если можешь, конечно…
— Проехали, — поморщилась та и нежно взглянула на насторожившегося Уира Обера. — На танке. А ты, Лори, подбирай ключики к своей псевдожене. Может, первая часть этого слова и исчезнет…
— Но с сыном-то я смогу общаться? Побываете у меня в гостях…
— Если он захочет. А что касается меня… В ближайшее время вряд ли. Ведь ты живешь на Лабее, а я собираюсь на Клончер…
Обер облегченно вздохнул и отвернулся к экрану.
Эннабел прикоснулась к руке отца.
— Не горюй, папа, я его приглашу. Своей сестре он не откажет. Правда, Тан?
Тангейзер посмотрел на мать и неопределенно повел плечом.
— Не откажет, — заверила Маркасса. — И выскажет папе все, что о нем думает.
Троллор вздохнул и понурился на откидном сиденье.
— Господин Тронколен, приношу вам свои извинения за подозрения… не подтвердившиеся… — Судя по тому, как Тумберг раньше поглядывал на иргария, он давно хотел это сказать. — Но вы должны меня понять…
— Проехали! — весело воскликнул Хорригор. — На танке! И кто сказал, что моя сестра погибла? Я кое-что знаю об этих штуках, которые вы называете космоворотами… Есть все основания считать, что они далеко не всегда смертельны.
— Ой! — воскликнула Эннабел. — Дядя Хоррик, ты мне обязательно расскажешь!
— Непременно, племянница! — улыбнулся иргарий. — Только сначала мне нужно встретиться с родней. Думаю, господин следователь поспособствует мне с… э-э… документированием моей персоны.
Тумберг прижал руки к груди.
— Сделаю все, что смогу, и даже больше!
— Кстати, о родне, — подключился к разговору Спиноза. — Вот, посмотрите, я произвел реконструкцию. Такой вид имел тот участок Галактики в давние времена. Если смотреть с планеты Дредейн-Дредина.
На экране появилось звездное небо с двумя большими лунами.
Хорригор чуть не влез головой в экран. Быстро оглядел звездные узоры и подпрыгнул в командирском кресле, которое любезно уступил ему Дарий.
— Она! Несомненно! Это Дредина!
— Вот и чудесно, — если можно назвать голос улыбающимся, то именно такой был сейчас у Спинозы. — Да будет славно время это — нашлась родимая планета!
— Силы первичные! — воскликнул иргарий. — Что за чудо-машина! Я рад и очень дных — увижу я родных!
— О! — сказал танк. — Вижу, в ваше время тоже слагали стихи. — И осторожно спросил: — А что такое «дных»?
— А это чтобы в рифму! — с довольным видом пояснил Хорригор.
— О! — вновь сказал Спиноза. — Своеобразный подход. Это открывает новые возможности…
Он замолчал, видимо, погрузившись в размышления, но при этом не забывал взбираться на холм. Скатился с противоположного склона и устремился через луг к роще. Она уже не походила на картинку, потому что ее листва покачивалась от ветерка.
— Остановитесь, Бенедикт, тут я выйду, — попросил Хорригор. — До этих деревьев я дойти уже не мог.
— А если бы ехали на танке? — спросил Дарий.
— Думаю, тогда бы танк не прошел. А без меня прошел бы.
Хорригор направился к двери салона, исчез в коридоре, и через несколько секунд все увидели его на экранах. Он шел по высокой траве к роще, шел осторожно, словно под ним была топь, и все больше замедлял шаг. Почти остановился… выставил ладони перед собой… и рывком преодолел невидимую черту! Которой, правда, там уже не было. Бросился дальше, победно вскинув руки, закружил среди деревьев, запрыгал, срывая листья, а из динамиков несся торжествующий вопль.
— А говорят, пить вредно, — заметил Тангейзер. — Вон, сколько энергии появилось у старикана.
— Эй, братишка, выбирай слова! — метнула в него убийственный взгляд Эннабел. — Это не старикан, а мой дядя! Вот устрою вам соревнования, и посмотрим, кто тут старикан.
— Не кипятись, сестренка, — примирительно сказал Тангейзер. — Ладно, не старикан, но долгожитель уж точно!
Хорригор вернулся в танк, блаженно развалился в кресле и закрыл глаза. И медленно произнес:
— В полной мере почувствовать, что такое свобода, можно, лишь посидев в клетке…
— А чтобы не попадать за решетку, нужно соблюдать законы, — назидательно изрек Шерлок Тумберг. — Хотя если бы никто не нарушал законы, я лишился бы любимой работы. Между прочим, за успешное расследование этого дела мне светит новое звание…
Хорригор открыл глаза.
— Выходит, я вам сослужил добрую службу.
— Выходит, так. А вот интересно, если трижды повторить то слово: «караба…» и так далее, вы вновь окажетесь взаперти?
Иргарий небрежно махнул рукой.
— Одно и то же заклятие дважды не действует, милейший. Экий вы, однако…
— Да нет, я ничего такого не имел в виду, — начал оправдываться Тумберг. — Это я из простого любопытства.
— Ладно… — Хорригор сладко потянулся, словно все время в Авалоне провел в оковах. — Едем к дому, надо бы отметить это дело!
— А что, есть чем? — удивился Дарий.
— Увидите, — загадочно улыбнулся экс-атаман силы Ирг.
И вскоре Дарий, как и другие, действительно увидел. Оказывается, перед тем, как вместе с Хорригором покинуть межсистемник, Троллор Дикинсон накупил десятка два бутылок с разнообразными алкогольными напитками. Так он намеревался отметить обретение пропавшей дочери. Сумку со спиртным подвыпившая парочка оставила в доме Хорригора, и теперь она была торжественно представлена на всеобщее обозрение, и содержимое ее перекочевало на стол. Не тот, с остатками недавнего пиршества, а другой, что стоял у дальней стены. На этот раз еды выставили гораздо меньше — так, легкие закуски, поскольку изголодавшихся не нашлось. Все расселись, наполнили рюмки, а танк расположился поблизости, за открытым окном, и не чувствовал себя оторванным от компании.
