Бен Бова - Колония
Бхаджат кивнула и ничего не сказала.
— Но… — Лео поднял тяжелую руку и показал на потолок. — Как мы попадем туда? Они не станут присылать нам приглашение, выгравированное на карточке.
— Нет, станут, — пообещала Бхаджат. — Предоставь это мне. — И внутренне улыбнулась. «Отец хотел, чтобы я отправилась на „Остров номер 1“. Теперь его раскаявшаяся дочь попросит у него прощения и разрешения быть с ним».
В помещение ворвался молодой араб с диким взглядом и едва видным на челюсти синяком.
— Пленник… тот, из космической колонии… он сбежал!
35
МОЛНИЯ! МОЛНИЯ! МОЛНИЯ!
ПЕРЕДАТЬ НЕМЕДЛЕННО, ПРЕРЫВАТЬ СРАЗУ ВСЕ ПРОГРАММЫ.
30 ноября 2008 г.
МЕССИНА: С неожиданной быстротой Совет Всемирного Правительства согласился на встречу с представителями отколовшихся стран Аргентины, Чили и Южной Африки для обсуждения способов покончить с глобальными вспышками насилия и революций.
— Буду рад встретиться с представителями сецессионистов, — сказал Кови Бовето, и.о. Директора Всемирного Правительства, — и лично с самим Освободителем.
Ходящие в Мессине слухи предполагают, что место встречи может быть буквально не от мира сего — на «Острове номер 1», в космической колонии, в четверти миллиона миль от Земли.
— Это нейтральная территория, — сказал член Совета, отказавшийся назвать свое имя. — Там нас конечно, не прервут беспорядки и другие вдохновленные политикой акты насилия.
Через несколько мгновений после того, как Бхаджат пулей вылетела из комнаты, Дэвид резко повернулся к Эвелин.
— Скажи часовому, что ты уходишь, — бросил он.
— Что?
— Скажи ему. Сейчас же! Скажи ему, что хочешь уйти.
Выглядевшая сбитой с толку и обиженной, Эвелин поднялась с кушетки и подошла к двери.
— Выпустите меня, — попросила она. — Я ухожу.
Часовой все еще усмехался, когда распахнулась дверь. Дэвид схватил его за руку к себе, развернул кругом и нанес сильный удар в челюсть.
Эвелин уставилась, вытаращив глаза.
— Они тебе доверяют? — спросил он. — У тебя будут неприятности, если они подумают, что ты помогла мне выбраться отсюда?
— Конечно, у меня…
Дальше она не продвинулась. Он врезал в челюсть и ей тоже, и она упала навзничь на кушетку.
— Будешь умной, останешься тут, пока не очнется часовой, — пробормотал себе под нос Дэвид, высвобождая карабин из онемевших рук часового. Он выскочил в коридор, а затем закрыл за собой дверь.
Мне никак не сбежать и некуда бежать, подумал Дэвид, быстро и бесшумно ступая по коридору.
Что ему нужно, так это информация. Здесь должна быть компьютерная система, говорил он себе. Найти пустой кабинет и…
Он сунулся же в первые открытые двери, какие нашел. Еще одна квартира, незанятая. Шкаф уборщицы, с раковинами и швабрами.
Пустой кабинет с компьютерным терминалом на голом столе. Его пустой серый видеоэкран показался Дэвиду драгоценным камнем. Он закрыл дверь и заложил ее карабином. Затем усевшись за стол, застучал по клавишам, проникая в банк данных компьютера.
Это заняло вроде несколько минут, но он знал что время стремительно истекает. Компьютер зажег на экране информацию. Он не утаивал никаких секретов. Что бы ни хотел знать Дэвид компьютер ему скажет… если он задаст нужные вопросы.
Как он и подозревал, тут работала медицинская лаборатория. По большей части она производила антитоксины к заразным болезням. Как и в большинстве современных лабораторий, в производственном процессе участвовали мутировавшие микробы, с удовольствием репродуцировавшие антитоксины, вставленные в их генетическую структуру биологами. Но довольно большой сектор изобретал новые антитоксины и испытывал их на живых бактериальных и вирусных культурах.
Еще один крупный сектор занимался производством стероидов и других гормонов.
Познай врага своего, подумал Дэвид, выудив из компьютера медкарту Лео. Над этим пришлось немного попотеть, так как его занесли под настоящей фамилией и именем. Дэвиду пришлось запросить у компьютера список клиентов, сидевших на стероидной терапии, и проверить их по физическому описанию.
Эллиот Грир, сообщило досье пылающими на видеоэкране зелеными буквами.
— Боже мой, да он ходячая химлаборатория! — пробормотал Дэвид. Андренокортикалы, АСТН, соматотрофические гормоны для стимулирования роста, гормоны щитовидной железы для поддержания скорости обмена веществ, циклические АРМ… — Даже темный цвет кожи у него от препаратов, — заметил вслух Дэвид.
И без постоянного снабжения препаратами сердечно-сосудистой системы Лео закупорится за считанные дни — если сперва не случиться чего-нибудь еще с мускульными системами.
Он нажал на клавишу ВРЕМЯ. Часовой должен уже очнуться и поднять тревогу. Пора сматываться.
Дэвиду требовалась скорость и бесшумность. Он держался самых темных частей коридора, скользя по нему незамеченным. Он услышал гул голосов внизу, в районе кафетерия, и догадался, что его «побег» обнаружили.
Обойдя кафетерий по окружавшему его балкону, он направился обратно к лабораторному участку.
Только бы там не повымели все начисто, думал он. Препараты Лео забрали, но, может, есть шанс, что оставили нужное мне.
Сами лаборатории представляли собой огромную сбившуюся с толку путаницу из стеклянных и металлических трубопроводов. Дэвиду приходилось останавливаться у каждого терминала компьютера и выяснять, где именно он находится, и что полагается делать окружавшему его оборудованию.
Он услышал в отдалении крики и погасил вокруг себя свет. Видеоэкран компьютера сиял зловещим зеленым светом, но он не мог действовать без искомой информации.
Затылочной частью мозга он понимал, что поставлено на кон: не только его жизнь, жизнь Бхаджат и всех остальных, но и «Остров номер 1». Именно он им нужен. Возможно, они сами еще этого не знали, но Дэвид-то знал. Раньше или позже они сообразят, что ключ к их настоянным на насилии мечтам — «Остров номер 1». Они обязательно попытаются захватить «Остров номер 1» или уничтожить его. Дэвид знал, что остановить их придется ему. Никто другой этого сделать не мог.
Он находился в самом глухом углу лаборатории заразных болезней, когда зажегся весь верхний свет.
Дэвид оторвался от лабораторного стола, слез с придвинутого к нему табурета и как можно медленнее и спокойнее пошел к входу в лабораторию.
В помещение ворвалось полдюжины черных юнцов с Лео во главе.
— Вот он!
Один из юнцов вскинул автомат, но Лео оттолкнул дуло в сторону.
— Он нужен им живым.
— Спасибо, — поблагодарил Дэвид, подняв руки вверх, ладонями наружу, показывая, что он безоружен.
— Не благодари меня, приятель, — хмыкнул Лео. — Как только тебя начнут обрабатывать, ты, возможно, решишь, что лучше быть покойником.
Бхаджат сидела за столом, Хамуд нервно расхаживал перед ним. Единственное окно в маленьком кабинете представляло собой всего лишь вертикальную щель в стене. Воздух стал едким от электрического напряжения.
— Уничтожить его! — резко бросил Хамуд. — По-моему, его надо казнить здесь и сейчас. Он уже раз чуть не ускользнул от нас. Мы не можем позволить ему сбежать и открыть наше местонахождение.
Бхаджат молча сидела на стуле, пытаясь оставаться спокойной, когда на самом деле в голове у нее кружился смерч противоречивых чувств.
— Мы не должны убивать его, — возразила она. — Он слишком ценен для нас.
— Для тебя — может быть, — зло глянул на нее Хамуд.
— Для наших планов схватить «Остров номер 1», — как можно сдержаннее отпарировала она.
— Вы пробыли вместе не один месяц, гнул свое Хамуд. — Не говори мне, будто ты не спала с ним.
— Я скажу тебе другое. Я выяснила, что он всю жизнь проживал на «Острове номер 1». Он знает каждый уголок этой космической колонии — каждый лист на каждом дереве, каждый датчик на терминале каждого компьютера. Он живая схема всей колонии.
— И ты любишь его!
Она оставила это без внимания.
— "Остров номер 1" — огромное, сложное сооружение. У нас будет для его захвата лишь столько людей, сколько мы сможем втиснуть в единственный космический челнок. Нам надо узнать, где ударить, где ключевые центры управления, как их взять.
— Знаю. — Хамуд перестал расхаживать и повернулся лицом к ней. — Нам нужны подробные сведения о каждом квадратном сантиметре «Острова номер 1». Сам знаю.
— И такие сведения у нас есть. Они у него в голове. Он знает все об «Острове номер 1» — все!
— Но скажет ли он нам?
Бхаджат вдруг почувствовала себя так, словно находилась где-то в другом месте, глядя на себя, словно смотрела пьесу или телепостановку. Она увидела себя жестоко улыбающейся и сказавшей:
— О, я уверена, мы сможем убедить его. Если не поможет все прочее, то мы всегда можем дать ему посмотреть, как мы будем резать по кускам его английскую подружку.
