Стас Северский - Тени прошлого — тени будущего
— Так точно.
— Иди по прямой линии, как шел, но смотри не только прямо перед собой! Сверяй карты и данные! Думай больше!
Айнер определенно что-то делает с моей головой… Будто гвозди, вбивает коды… Я это понимаю — понимаю, что это какой-то код, но от этого он только крепче вбивается мне в голову… До меня, кажется, начинает доходить, отчего Нор и Сорг так боятся чужой воли… Похоже, здесь командиры волю насаждают не простыми приказами…
— Стараюсь, командир…
— Не верный ответ!
— Будет исполнено.
— Так исполняй, боец!
— Разрешите идти?
Что-то слабо царапнуло где-то за грудной клеткой — это радость… Теперь он меня отпустит… Но нет… Айнер положил на стол стянутые перчатками до проступающих сухожилий костлявые руки так, что они будто сжались на мне удавкой, как лапы хищной птицы.
— Не разрешу. Герфрид, про собственность я тебе уже сказал все — у нас все общее! А общее — это то, что принадлежит всем в общем и не принадлежит никому в отдельности! И личная ответственность — это личное, но не собственное! Ты с ней, что пожелаешь, делать не можешь!
— Так точно, командир.
— А это что?!
Глаза привыкают к свету, и я начинаю различать предметы обстановки — стол, кресло… Но это не значимо. Можно считать, что здесь нет ничего, кроме сетевого компьютера третьего порядка и офицера S9, мерящего помещение широким шагом. Он указывает на свечение этой разумной электронной системной единицы…
— Электронный мозг третьего порядка, командир.
— Штэндштайн! Ты действительно камнем стоишь!.. Но не там, где надо! И ему, и мне теперь известно все, что происходит в твоей голове! Я прочел все твои мысли! И знаю обо всех твоих помыслах! Потому что ты записываешь их все — без разбору! Что молчишь?!
Лейтенант использует ментальное обращение… Переключаюсь на этот контакт… Не правильно это как-то…
— Разъясните, лейтенант.
— Ты понимаешь, что мной сказано?!
— Да, командир.
— Правильно понимаешь?
Я сомневаюсь, что вообще что-то пойму… Лейтенант очень быстро прочертил рукой в воздухе знак — соблюдать ментальное молчание, но он обращается ко мне по ментальной линии…
— Не уверен.
— Герф, под наст провалиться легко, а вот выбраться… особенно, если наст скрывает пропасть, которую ты, может, и не видишь, но до нее один только шаг.
Я не понимаю ничего… Наст — значит Скар… Он имеет в виду…
— Но полковник Скар…
— Помолчи, Герф. Ты думал, что делаешь?!
— Думал.
— Ты понимаешь, что происходит?
— Так точно.
— Так вот, Герф — ни хрена ты не понимаешь!
Айнер, наконец, остановился — видимо, до него дошло, что аналогии я проводить не силен…
— Ты по какому принципу отчетные записи ведешь?
— Составляю подробный отчет происходящего. Сохраняю на дополнительный носитель то, что должно быть сохранено моей памятью, то, что…
— Соображай быстрее!
Айнер не с добром мне в глаза смотрит… Лучше промолчать…
— Герф, ты думаешь одновременно с тем, как направляешь мысли на запись. Тут недалеко до серьезных проблем. Это хрупкая грань. Сначала думай — потом записывай. То, что ты сохранишь на ошейник, будет проверено. И помни, что в первую очередь, — это отчет. Твои мысли, хранимые на ошейнике, как и на каждом другом носителе, кроме твоей головы, — принадлежат не только тебе одному.
— Так точно.
— Есть ошибки, за которые отвечают жизнью. Не забывай об этом. И есть ошибки, за которые ответ не ты один держать будешь. И об этом не забывай. Мы не на особо секретном объекте, но нас — и наши фоны, и нашу технику — проверяют. И об этом не забывай. AVRG жесткая система — не забывай. Мы воюем, и для этого нам нужен порядок — не забывай. Мы выживаем — и делаем это вместе. Помни об этом, Герфрид!
— Так точно.
— Запомни, если нарываться долго и упорно, — нарвешься. Ты просто делай то, что должен. Думай не только о том, что делаешь, что говоришь, — думай о том, что думаешь, что запоминаешь… а главное — что записываешь.
— Так точно.
— Ты волен думать обо всем. Ты обязан не нарушать четко прописанных правил только деяниями. Но ты должен помнить, что мысленные действия могут переступить порог виртуального поля — подойти к полю реальному. Ты можешь перейти от мысленных действий к действиям обычным. Но мы способны узнать, что ты перейдешь к действиям еще до того, как ты к ним перейдешь. Способны узнать, к каким действиям ты перейдешь от каких мыслей. Для этого мы применяем расчет будущего. А твои мысли для проверки мы берем из твоей памяти. Но твоя память закрыта для нас — порядок такой. И мы берем только ту твою память, которую дает нам твой ошейник. Делаем мы это только тогда, когда в этом есть серьезная необходимость. А необходимость — это серьезные подозрения и серьезные проступки.
— Так точно.
— У нас почти нет времени. И мы способны четко увидеть то, что ищем, имея одну только обобщенную схему памяти — отчетной памяти. Поэтому мы и установили четкий порядок ведения отчетов. Только нужное. Ничего лишнего быть не должно. Понял?
— Так точно.
— Твои мысли принадлежат тебе — это твое право, это данная тебе свобода. Но то, что запоминает твой ошейник, — не твое.
— Так точно…
Айнер сел на едва обозначенное в ярком свете кресло, откинулся на его спинке… и положил на стол блок сахара…
— Хватит тупить. Возьми — помогает…
Я взял блок…
— Герф, мы создали эту систему, чтобы обеспечить порядок, — и нам он обеспечен… Но за этим стоит строгий контроль. Стоит нам потерять его над чем-то одним… Нет, всей системе от этого не рухнуть! Но ей будет нанесено тяжкое увечье! И случится что-то подобное тому, что случилось с нашей техникой. Машины служат нам. Но подчиняется нам только часть машин! А с другой их частью — мы воюем! Мы никогда не должны забывать этого! Того, что произошло это от одной ошибки, Герф! От одной!.. Мы не можем сохранить систему без поддержки техники, и нам приходится полагаться на технику. Но мы должны быть готовы к сбою — постоянно готовы. Та же модель применима и к обществу. Агрессивная внешняя ситуация увеличивает возможность поломок внутренних. Мы все контролируем, все держим в своих руках. Это делает каждый из нас! И если кто-то что-то упустит, стоять ему врагом по другую сторону системных границ!
— Так точно.
— Но есть еще кое-что, что учесть следует… Помнишь, я тебе про пограничную зону нарушений говорил?
— Да.
— Это почти то и есть… Мы избегаем вражды между нами. И за установленным порядком следит у нас техника — по большей части. Мы не обязаны доносить об известных нам преступных мыслях. Но только до поры. Нельзя будет не отнести эти мысли к преступлениям, содеянным в будущем времени и в реальном пространстве — мы обязаны будем донести. И это будет серьезное обвинение — будет проведено серьезное расследование и будут приняты серьезные меры. Ясно, Герф?
— Так точно.
— Только есть здесь еще тонкость… Это ничтожные проступки. Это мелочи. Мы не мелочимся, Герф. Мы закрываем глаза, видя что-то ничтожное. Но это только до поры! До того, как кто-то тупой нам этим чем-то «ничтожным» глаз колоть не станет! Это обяжет нас возиться с чем-то, чего и не видно толком! И мы будем делать это вместо того, чтоб горы воротить! Понял?!
— Так точно…
— Значит, ты знаешь, что это такое! Значит, ты знаешь, что я с этим должен буду делать!
Закоротило… Айнер вскочил так резко, что его шинель, не успев пролететь за ним ветром, напоролась на еще более резкое торможение — рванулась ко мне его острой тенью… Нас больше не разделяет стол — командир стоит прямо передо мной…
— Это донос, Герфрид! Но ты не доложил об этом вовремя! Это регистрация информации для рассмотрения уполномоченным прокуратурой с последующей попыткой ее утаить! Ты соучастник, Герфрид!
Я бы отступил, хоть на шаг, опустил бы глаза — если бы протокол позволил…
— Я не понимаю…
— Молчи! Тебе точного будущего никогда не узнать! К тебе требование одно и простое! Решил четко, что чьи-то мысли — это настоящее преступление — доложи! Не уверен, что эти мысли окажут значительное влияние применимо к реальности — не сообщай! И учти — проступок — это еще не преступление! Это только провинность! И учти еще! И преступления, и провинности выявлять — наша забота! Наша и техники! Остальное только для страховки этого контроля! Не докладывай ни о чем, что не влечет тяжелых последствий! Ясно тебе?!
— Командир, мне…
— По твоему отчету мне ясно видно, что ты намеренно умолчал о том, что тебе был указан «путь дезертира»! Указание было дано без отягощений прямотой, но дано оно было! Умолчал о разглашении секретной информации! Информация была дана без подтверждений, но была дана! О переданных ментальным сигналом заявлениях, подрывающих стабильность системы! Сигнал был ограничен короткой зоной действия, но был передан! Это подстрекательство. Это проступок. Не слишком серьезный, но проступок. Провокация дает только толчок к преступлению. Безответные провокации мы значимыми не считаем и строго не караем. Но безответны они только на реальном полигоне, только на данном отрезке времени. На виртуальном — мысленном поле им дан ответ.
