Александр Быченин - Сафари. Огонь на поражение

Следующий шаг — формирование команды — трудностей не составил. Федотову я просто приказал готовиться к выходу в поле, отправив начавшего возникать Черенкова в распоряжение капитана Юциуса: и для подстраховки, и как консультанта — сержант всяко быстрее "подводника" вычленит нужную информацию из поступившего массива. Волчара с Сашкой даже не стали ни о чем спрашивать, им хватило намека. Разорив оставшиеся запасы и местных силовиков, удалось раздобыть для них приличное снаряжение и даже пару бронекостюмов устаревшего образца — с моей точки зрения, понятно. Так за хлопотами незаметно подошло время обеда, после которого мы в полном составе заявились в цугундер. Здесь нас уже ждали, и сменивший Веню незнакомый капитан без лишних вопросов привел ученого. Док пребывал в отвратительном расположении духа, но при виде нас заметно оживился. Еще больший энтузиазм в нем вызвал факт избавления от наручников.

— Добрый день, Алекс! — вежливо поздоровался он, потирая запястья. — Вы решили забрать меня из этого ужасного места?

— Не обольщайтесь, док, это временно, — я бросил к ногам ученого плотно набитый баул. — Одевайте вот это. Думаю, в нашей маленькой прогулке защита вам не помешает.

Доктор немного скис, но приказание выполнил: извлек из баула бронекостюм пятого класса и принялся облачаться в обновку. Снаряжение для ученого я позаимствовал на трофейном складе, беззастенчиво предъявив права на захваченные у пиратов шмотки. Там же я разжился комплектом портативных передатчиков малого радиуса действия. Нам будет в самый раз, как на базу полезем. Дождавшись, когда ученый оденется, я поручил Федотову следить за ним, и мы плотной группой вышли из здания городской тюрьмы.

— И куда же мы направляемся, если не секрет? — не выдержал, наконец, док. — Если на расстрел, то мне положено последнее желание.

— Не переживайте, доктор! — успокоил я его. — Не буду утверждать, что прогулка предстоит приятная, но смею надеяться, что увлекательная. Вы координаты базы Первых знаете?

— Откуда мне их знать? — удивился ученый. — Я даже понятия не имею, какая система исчисления принята на этой планете, может, вовсе полярные используются. На карте могу показать, не более.

— А большего и не требуется, — усмехнулся я. — Вам какую карту — плоскую, трехмерную?

— Какую дадите, на такой и покажу, — немного заискивающе ответил док. — Вы меня с собой хотите взять?

— Обязательно. Лучшего проводника нам все равно не найти.

— Охраны берите побольше, — забеспокоился ученый. — Там аборигенов очень много, придется отбиваться. Мы туда меньше чем с тремя десятками бойцов не летали.

— А что, настолько все плохо? — не поверил я. — Как же вы там работали, если постоянно отбиваться приходилось?

— Так и работали, набегами, — поморщился док. — Толком ничего исследовать не смогли. Боссам на мои изыскания было наплевать, что успел найти за три ходки, с тем и работал потом.

— Это плохо. Неужели там спрятаться негде?

— Да можно, только этих олухов нереально было заставить маскировку соблюдать. Музыку врубят, зверье по округе гоняют, всех встречных-поперечных стреляют — а потом удивляются, с чего это аборигены на них ополчились.

— Ладно, на месте разберемся, — завершил я разговор. — В полете план действий уточним.

Между делом добрались до лифта и повторили ставшую рутинной процедуру подъема на поверхность. Я впервые после заварухи выбрался на свет божий и теперь с интересом озирался, оценивая ущерб. По правде говоря, в масштабах Порта разрушения в глаза не бросались — лишь три платформы носили явственные следы погрома, причем только одна из них пребывала в плачевном состоянии. На нашей площадке и вовсе не обнаружилось ни малейших следов боя.

— Легко отделались!.. — буркнул я, ни к кому особо не обращаясь. — Нам в пятый ангар, вон, штурмовик стоит и летуны суетятся.

Впрочем, про "суетятся" я ввернул для красного словца — оба пилота меланхолично о чем-то переговаривались, не обращая внимания на окружающую действительность. Правда, при виде нас один из них оживился:

— Капитан-лейтенант Тарасов? Здравия желаю. Лейтенант Щаравский, командир экипажа.

— И вам не кашлять, — не остался я в долгу. — Можно грузиться?

— Валяйте, — махнул рукой летчик. — И давайте сразу с местом назначения определимся.

— Справедливо, — согласился я. — Парни, загружайтесь. Док, давайте к нам. У вас карта есть? — снова переключился я на пилота.

— Ближайших окрестностей подробная, все остальное довоенное, — сообщил Щаравский, забираясь в кабину. — Сейчас на монитор выведу. Давайте сюда вашего проводника.

— Док, полезайте! — подтолкнул я ученого. — Такой карты хватит?

— За глаза, — уверил доктор. — Вас, молодой человек, как величать?

— Дима, — отчего-то смутился пилот.

— Будьте любезны, Дима, карту материка чуть крупнее. Вот так. Теперь выведите Океанариум на середину — он будет точкой отсчета. Порядка полутора тысяч километров на северо-восток, пожалуйста, — док наморщил лоб, силясь что-то припомнить. — Крупнее. Ага, вот примерно этот район.

— Доктор, при всем уважении — это кусок степи общей площадью в пару сотен квадратных километров! — возмутился Дима. — Мы там все топливо сожжем, пока круги нарезать будем. Давайте точнее.

— Не могу! — развел руками ученый. — Но мы на базе маяк оставили.

— Что за маяк? — оживился пилот. — Частота какая?

— Откуда я знаю?! — огрызнулся док. — Слышал, как техники обсуждали, дескать, если про него не знаешь, то и не обнаружишь вовек. Радиус действия у него ограниченный. Километров сто всего.

— Нормально. Выдвинемся в означенный район и просканируем частоты, — летчик Дима поколдовал с сенсорным дисплеем и скомандовал: — Экипаж в машину! Готовность две минуты.

— Док, пойдемте, — я взял ученого под локоток и увлек к люку десантного отсека. — Располагайтесь. Чувствуйте себя, как дома.

* * *

Система Риггос-2, планета Ахерон, где-то в степи,

1 апреля 2535 года, день

Полторы тысячи километров наш не нагруженный и наполовину штурмовик преодолел часа за полтора — Дима вел машину на самом экономичном режиме. И правильно делал, на мой взгляд: остаться без топлива посреди голой степи в окружении агрессивных кочевников не лучшая перспектива. Весь полет док Исайя провел в глубокой задумчивости, и вывел его из этого состояния лишь голос пилота, объявившего по громкой связи о прибытии в заданный район. Ученый встрепенулся и вытянул шею, силясь выглянуть в иллюминатор. На самом деле рассмотреть пока ничего бы не удалось — штурмовик шел на высоте в добрых десять тысяч метров, и как раз в этот момент сидевший за штурвалом Дима бросил летательный аппарат в пике. Нас прижало перегрузкой к креслам, сдавило невидимыми тисками грудь, выдавив почти весь воздух, но это ощущение почти сразу прошло — штурмовик снизился до трехсот метров, если верить показаниям моего сканера, и перешел на горизонтальный полет.

— Есть маяк! — объявил Дима, настроившись на мою персональную волну. — Запускайте синхронизацию, товарищ капитан-лейтенант! И доктора подключите.

— Принял, — лаконично отозвался я. Тронул дока за плечо: — Синхронизируемся. Дима сказал, есть сигнал.

Электронная начинка моего бронекостюма превосходила "железо" гражданского броника пятого класса на голову, так что процедура синхронизации прошла без сучка и задоринки: спецпрограмма за доли секунды взломала защиту доковского костюма и запустила режим принудительного обмена данными. На наши дисплеи одновременно спроецировалось изображение с обзорных камер штурмовика: с трехсотметровой высоты открывался неплохой вид на бегущую под днищем аппарата равнину. Это действительно была степь, а не жалкие полянки, как в окрестностях Чернореченска. Попади я сюда в самом начале моей эпопеи, и поход закончился бы, толком не начавшись.

— Даю пеленг, — снова вышел в эфир Дима. — Расчетное время прибытия полторы минуты. Как только засечем цель, сразу же уйдем на круг. Потом будем присматривать место высадки.

— Действуй, — одобрил я план пилота и переключился на ученого: — Док, на что хоть она похожа, база ваша?

— Скала посреди степи торчит, очень странной формы, — отозвался доктор. — Издалека можно за неизвестное науке насекомое принять. Если увидите, то не пропустите.

Некоторое время провели в молчании, потом ученый вновь оживился:

— Вон она! Вон та черная хреновина на горизонте! Это база!

— Есть контакт! — одновременно с доком возвестил Дима. — Объект вижу. Уходим на круг, даю максимальное увеличение. Думайте, куда садиться будем.

Я на эти реплики не отреагировал, поглощенный открывшимся зрелищем. Следящая аппаратура штурмовика выдала картинку в высоком разрешении, так что рассмотреть таинственное сооружение можно было во всех подробностях. Плюс умная электроника тут же построила трехмерную модель объекта с наложением реальных текстур. Развернув виртуальную рабочую станцию, я принялся рассматривать находку со всех сторон. Сперва мне показалось, что руины древней базы колоссальны, однако масштабная линейка, услужливо высвеченная в углу дисплея, быстро убедила меня в обратном: скала, вернее, целая гряда, площадь занимала не очень большую, примерно с хороший стадион. Но вот рельеф у нее куда затейливее — нагромождение пересекающихся под немыслимыми углами плоскостей резко контрастировало с плавными линиями перетекающих один в другой пиков. Все это дело разбавлялось выступающими тут и там округлыми горбами антрацитово-черного цвета, выделяющимися чужеродными кляксами на фоне сероватого камня. Скалы возвышались метров на десять-пятнадцать, и примерно до середины были увиты странным плющом и покрыты тошнотворно-желтым мхом. Метров на сто во все стороны от этого своеобразного "корабля" расходились заросли затейливо изломанной травы выше человеческого роста, живо напомнившие мне растительность Мутагенки. Уловить какие-либо закономерности в архитектуре базы — если это была она — не удавалось. Я даже примерно не мог прикинуть, где лучше высаживаться. Спас положение док Исайя.