Павел Корнев - Пятно

—Ты как, кстати, себя чувствуешь? — спросил вдруг опер.

—Лапы ломит и хвост отваливается.

—Это понятно, мне больше морально-психологическое состояние интересно.

—А что такое?

—Ну, — усмехнулся Кузнецов. — Ты же умер вроде. А тут такая насыщенная жизнь началась. Не хочется обратно в уютную могилку?

—Хочется, — сознался я. — У безмятежного существования живого мертвеца есть масса преимуществ.

—Например?

—Например, в меня давно уже никто не стрелял. Очень давно. А за последние дни… — Я замолчал и махнул рукой: — Да ладно, чего уж там.

—Живым сложней приходится. Но ведь так интересней?

—Интересней? — оскалился я и указал на небо: — Вот сейчас зарядит дождь, и придется с крыши убираться. А в доме мутанты шастают!

—Удручающая перспектива, — заулыбался Кузнецов. — Но зато нет времени для жалости к самому себе, не так ли?

—Какая еще жалость? — уставился я на собеседника. — Ты о чем?

—Ах, меня убили! Ах, все умерли! Ах, не осталось никаких возможностей! Твои слова? Да ты бы никакими возможностями и не воспользовался в принципе! Либо бухал бы по подъездам, либо жил от зарплаты до зарплаты!

—Неважно, воспользовался бы я чем-нибудь или нет! — не выдержал я. — Главное, чтобы такая возможность была! Никто не должен решать за меня!

—Так за тебя уже решили, — ответил Кузнецов с неприкрытым пренебрежением. — Так и сдохнешь в своей норе, потому что за тебя так решили, или попытаешься добиться чего-то нового? Сам?

—Ну я и пытаюсь, — пожал я плечами. — Если что…

—Это не ты, это твои гормоны. Взялся бы за ум уже. Жизнь только начинается!

—Ты чего привязался вообще? Че хотел-то?

—Да так, — отвернулся опер. — Решил вдруг, что надо тебя взбодрить, пока не скис окончательно.

—Психолог выискался, — фыркнул я. — Все в порядке со мной. Понятно?

—Готов жить дальше?

—Умирать пока точно не собираюсь.

—Уже радует. И какие планы на будущее?

—Загад не бывает богат, — хмыкнул я. — Толку планировать-то? Тут не знаешь, что и через пять минут будет!

—Через пять минут мы будем сидеть на этой самой крыше, — пожал плечами федерал. — А планы на будущее в любом положении не помешают.

—Бла-бла-бла!

—Так и будешь в своей норе отсиживаться? Смотри, могу за тебя словечко замолвить.

—Это к вам, что ли? — поморщился я.

—А хотя бы?

—Не возьмут. Это раз. Не пойду. Это два. Добровольно записаться на курсы психологической коррекции? Да никогда!

—И почему? — уточнил федерал.

—Администрация пляшет под дудку инопланетян! А я к ним на побегушки не собираюсь!

—Глупости говоришь, — зевнул опер. — Не все так просто…

—Ой, да перестань ты! — отмахнулся я. — Скажи лучше: ты точно уверен, что звери и Алиса пробрались к кораблю?

—Очень на это надеюсь, — вздохнул Кузнецов. — Иначе просто не представляю, где их искать.

—А может, они уже внутри?

—Запросто. Но пока не будет отключена система безопасности, мы туда не полезем.

—Из-за возможности самоуничтожения транспортника?

—Или самоуничтожения транспортника, или же нашего уничтожения. Меня ни тот, ни другой вариант не устраивает, знаешь ли. Поэтому сидим, ждем.

—А как мы поймем, что дело сделано? — Прогнать мысль о том, что Алису уже тащат к чану с биомассой, удалось с трудом, но я справился. Так и так помочь ей сейчас ничем не могу. Только сам пропаду, если суетиться начну. — А?

—Легко, — вновь глянул вниз федерал. — Пока от искусственного интеллекта идут приказы, модели поведения биороботов постоянно меняются. Как только они зациклятся на чем-то одном, придет наше время.

—Уверен, что сумеешь это заметить?

—Не сомневайся, замечу.

—Лады, — вздохнул я, вытащил из рюкзака пакетик с орехами и предложил оперу: — Будешь?

—Ну ты и проглот!

—Нервное это, — усмехнулся я и отправил в рот несколько ядрышек фундука. — Так будешь, нет?

—Спасибо.

Кузнецов отсыпал себе полпригоршни орехов и вернулся к краю крыши. Я быстренько дожевал остатки, заложил руки за голову и закрыл глаза. Толком выспаться ночью не получилось, поэтому неудивительно, что вскоре мне удалось задремать. Уж лучше покемарить, чем сидеть и ждать у моря погоды. Хоть какая-то польза. Да и нервы успокоить надо. А то сорвусь…

Кузнецов растолкал меня, когда пятно едва просвечивавшего через серую пелену облаков солнца зависло прямо над крышей. Поморщившись спросонья, я потянулся, скривился от боли в мышцах и сглотнул вязкую слюну.

Чертовски хотелось курить. Просто чертовски.

Во сне я потягивал невесть где раздобытую сигаретку и, даже проснувшись, казалось, ощущал щекотавший нос запах табачного дыма.

—Эй, ты в порядке? — потеребил меня за плечо федерал.

Я помотал головой и уставился на федерала:

—Чего опять?

—Похоже, сейчас начнется, — вернулся тот к краю крыши. — Сам посмотри.

—Ну и что тут у нас? — подобрался я к нему, взял протянутый бинокль и приник к окулярам.

Что бросилось в глаза прежде всего — слаженного прочесывания окрестностей больше не наблюдалось. Искусственно выращенные уроды занимались своими делами и, распавшись на группы, уже не представляли единого целого. Да и в остальном их активность заметно уменьшилась. Будто на автомате ранее полученные задания выполняют.

—С полчаса назад убегавшие к кораблю биороботы перестали возвращаться. Если они и выходили обратно, то просто отправлялись работать в соответствии с заложенной программой. Реакция на внешние раздражители перестала проявляться, — просветил меня Кузнецов. — Думаю, дело в отключенной системе безопасности.

—На какие еще раздражители?

—На разные. Обрушение кровли в одном из ангаров, например.

—И что, мы уже можем идти? Если система безопасности отключена, Алиса зверям больше не нужна! Они могут убить ее в любой момент!

Убить или сделать что-нибудь похуже.

—Не суетись! — одернул меня опер. — Для начала надо убедиться, что не случился какой-нибудь краткосрочный сбой. Или ты собрался просто выйти из дома и пойти к кораблю? Это только центральный компьютер сдох, отдельные твари нас, как и прежде, атаковать будут.

—И что ты предлагаешь?

—Для начала проверим реакцию на внештатные ситуации.

Улегшийся на крышу Кузнецов упер приклад «Винтореза» в плечо, поймал в оптический прицел группу из трех пауков и потянул спусковой крючок. В бредущую посередине тварь будто кирпич со всего маху угодил — ее завалило набок, а из огромной дыры выходного отверстия начала толчками бить зеленоватая жидкость.