Олег Таругин - Танкоопасное направление. «Броня крепка!»

И снова то же самое ощущение, словно он – одновременно и он, и не он.

Их оказалось всего трое – не считая Соньки, разумеется. Краснов каким-то невероятным, ранее непостижимым для него образом ухитрялся в считаные доли секунды оценивать обстановку. Нечто подобное уже случалось там, в прошлом, на войне, когда до выстрела нацеленного в упор вражеского орудия не оставалось времени, и перепачканный глиной и мазутом сапог рушился на педаль спуска, а разум орал: не успеть, не успеть… Иногда разум ошибался, иногда – нет… Но тогда все было как-то… ну, медленнее, что ли? Зато сейчас? Работающий, словно компьютер, мозг мгновенно оценивал опасность и выдавал необходимое решение.

Наиболее опасный – тот, что справа от Сони. В руке незнакомый пистолет, дуло, правда, смотрит в пол, зато другой рукой он держит девушку за руку повыше локтя. Сонька морщится от боли, но молчит. Еще двое чуть позади, один с заброшенным за спину автоматом и увесистой матерчатой сумкой в руке, второй – всего лишь с небольшим чемоданчиком. Предохранитель «укорота», кстати, поднят – работающее в непонятном ритме сознание Василия успело уловить даже столь незначительную деталь.

Х-хэк! – железяка в руке Василия описала короткую дугу, на миг совместившись с остриженным почти под ноль черепом сопровождавшего девушку бандита. Звук… неприятный, в общем, звук. И следом короткий, режущий уши визг Соньки – и глухой стук падающего тела. Ничего, коль жить хочет, перетерпит, а замаравшую лицо кровь не так и сложно смыть. Еще двое готовы. Так, железяку долой и рывок вперед. Захват шеи противника согнутой в локте рукой, левая кисть замыкает несложный «замок», поворот и рывок слева вниз. Еще один. Ну, и последний… куда ж ты бежишь, родной? Стой…

В два прыжка догнав противника, Василий повалил его, прижимая к полу и заламывая левую руку. Зарычав, бандит попытался перевернуться и скинуть его, отжимаясь от пола правой. Глухо грюкнул о паркет слетевший с плеча автомат. Автомат?! Уперев кургузый компенсатор в бок, танкист нащупал спусковой крючок и дважды нажал. Оружие коротко дернулось, стреляные гильзы улетели куда-то под лестницу, и тело врага обмякло под ним. Ну вот вроде бы и все. Поднявшись на колени, перевернул, проверил: готов. Куда он попал, непонятно, но бандит уже не дышал.

Опустившаяся на корточки возле стены девушка тихонько выла, инстинктивно прикрывая голову руками, и Краснов не нашел ничего лучшего, как подхватить ее под руку, поднимая:

– Сонь, ну ты это… хватит, а? Уходить нужно. Давай пойдем уже, что ль, а? Ну, Сонь, ну, пожалуйста…

Как и любой другой нормальный мужик, младший лейтенант Васька Краснов панически боялся женских слез, поскольку просто не знал, как на подобное реагировать.

– Пошли, – согласилась девушка, громко хлюпнув носом. И поднялась на ноги, опершись на протянутую руку. – А с тобой, оказывается, весело, Вась… Сплошные трупы кругом. И где только научился?

– На войне, Сонь. Причем сам не знаю, на какой именно. Идем?

– Идем, – апатично согласилась та. – Не, ну ты прямо терминатор какой-то…

– Дык, стараюсь, – выдавил тот, понятия, впрочем, не имея, кто такой этот самый терминатор. Видать, какой-то местный герой, осназовец, там, или диверсант. – Слушай, Сонь, а ты машину водить умеешь?

Девушка с удивлением взглянула на него:

– Нет, конечно, откуда? У отчима тачка есть, но кто ж меня за руль пустит…

– Блин, вот и я не умею… – пробормотал себе под нос Краснов, двигаясь в сторону выхода. Соня семенила следом, испуганно сжав его запястье.

– А дядя Дима умел. И машину, и бронетранспортер, и эту, как ее, «бээмпэ». Он как-то сам рассказывал. Наверное, и ты сможешь?

Краснов на миг остановился, задумавшись: а ведь Сонька права. Если он столь лихо сворачивает врагам шеи и крушит челюсти – значит, и авто, вполне вероятно, сумеет управлять. И наплевать, что все эти умения вовсе не его: ну, не обижаться же?! Кстати, вот еще кое-что… Метнувшись обратно, танкист прихватил сумку и чемоданчик, сунув девушке:

– Держи.

– А зачем? – искренне удивилась та, послушно принимая груз.

– Не знаю пока. Раз с собой тащили, значит, что-то ценное. Пускай полковник разбирается. Ну что, пошли?

– Пошли, – обреченно вздохнула Соня.

– Держись позади, если что – падай на землю и лежи, как неживая. Я сам разберусь, – и танкист осторожно приоткрыл тяжеленную, словно в подъезде, входную дверь. Любят они тут, в будущем, бронированные двери. Быстро огляделся сквозь щель: ага, вот оно как. Двое бандитов копошились возле машины, черной, приземистой и явно дорогой.

«Что ж, понятно, наверняка Карасю принадлежала, – отстраненно подумал Краснов. – Так, а там у нас что?»

«Там у нас» оказался знакомый микроавтобус, лакированный темно-синий борт которого отблескивал в свете фонарей. Тот самый, на котором их сюда и привезли. Возле автомашины прохаживался охранник, даже отсюда был виден висящий на его плече автомат. Итого, трое. И всего-то? Что ж, задача, определенно, упрощается. Вопрос только в том, слышали ли они выстрел? Если слышали – это одно, если нет – совсем даже другое. Но, судя по поведению, все-таки не слышали. Дверь вон какая толстенная, окна наглухо закрыты, да и машины не под самым крыльцом стоят. И выстрелы вышли совсем негромкими, стрелял-то он в упор. Нет, точно не слышали: как занимались своими делами, так и продолжают. А охранник у автобуса и вовсе отвернулся, закуривая.

– Сонь, – Василий обернулся к девушке и, подумав миг, обеими ладонями легонько сжал ее лицо, приподняв голову так, чтоб встретиться с ней глазами. Висящие на правом запястье окровавленные наручники легонько звякнули. – Ты тут посиди пока, хорошо? Только наружу не лезь, ни в коем случае не лезь. Я быстро. Их там трое всего, я справлюсь, ты не переживай только. Договорились? А потом мы уедем. И все это закончится, навсегда закончится, я обещаю. Обещаю, слышишь? Хорошо?

Коротко всхлипнув, девушка вдруг сползла по стене, опустившись на пол, словно из нее вытащили некий стержень:

– Васька, не уходи, пожалуйста, только не уходи… ты не вернешься, я знаю, я точно знаю, потому не уходи… они тебя убьюу-у-у-т… – Соня даже не заплакала – зарыдала  навзрыд, словно сдающая экзамен в театральный вуз абитуриентка. Несколько секунд Краснов растерянно стоял над сотрясающейся в рыданиях девушкой, затем неуверенно пожал плечами:

– Ну, вот снова ты, блин… ну зачем? Если боишься, то на вот, держи, – парень протянул ей пистолет. Успел прихватить, пока трофейничал среди убитых бандюков. – Патрон в стволе, если что, просто жми на спуск. Давай, я быстро.