Кайл Иторр - Змеиное логово

— Вам, Владимир, за перенесенные тяготы полагается определенная компенсация, — подмигивает сеньор комиссар, — и я позволил себе попросить сеньора Кеннета Балларда из орденского представительства быть вашим контрагентом в вопросе обсуждения ее размера. Полагаю, вы не станете возражать.

— Ни в коем случае, — усмехаюсь в ответ.

Как же, знаем мы, что это на самом деле за компенсация. Когда Рамирес еще там, в зале суда, подошел поздравить с успешным завершением дела и услышал мою «конспирологическую версию», сеньор комиссар с минуту помолчал и заявил, что совершенно не представляет, кого могло бы хватить на подобный замысел, однако за отцом Иннокентием теперь будут присматривать наитщательнейшим образом, а просьбу организовать аналогичный негласный надзор за падре Пикаром он сегодня же передаст в Порто-Франко известной сеньоре Бригитте Ширмер… Ибо если я все-таки прав, личность с подобным талантом нерационально оставлять без внимания.

— Со своей стороны и от имени тайной службы республики, — добавляет комиссар, — прошу принять на память один скромный сувенир.

И достает из кабины «самурая» стандартный оружейный баул. Поскольку пломбы нет, тут же в него и заглядываю. Сувенир. Факт. Сам я при всем своем оружейном маньячестве такой ствол покупать не стал бы никогда, однако в любой коллекции исторических образцов он займет достойное место.

Комиссар Лоренцо со товарищи упаковали в баул самое что ни на есть стандартное изделие доктора Хуго Шмайссера — «штурмгевер» образца сорок четвертого года, с четырьмя рожками и солидной упаковкой боеприпасов Fiocci — и то, кто ж в наши дни еще выпускает антикварные, считай, патроны «семь-девяносто два курц»… Подарок не скажу что сильно дорогой, это не личный «вальтер» Геринга, а рядовой армейский образец, которых до конца Отечественной успели наклепать не то двести тысяч, не то полмиллиона; но — памятный, факт. Первый в мире настоящий, в смысле поставленный в массовое производство автомат, сиречь индивидуальное оружие бойца (а не облегченный ручник вроде «бара», который, как пулемет, по определению «оружие поддержки группы», в нынешней нише РПК или «миними»), под полноценный промежуточный боеприпас (не под пистолетный, как «папаша» и «томмиган») и способное вести нормальный автоматический огонь (а не «только в крайнем случае», как, скажем, АВС-36 или даже более поздняя «эм-четырнадцать»). Именно после ознакомления с трофейным прототипом «штурмгевера» ГРАУ выдало техзадание на отечественный армейский автомат, и после многих итераций на конкурсе и в производстве родился пресловутый «калаш».

Не могу не похвастаться сувениром. Увы, ни родня, ни семейство Кушнир ничего не понимают в оружейной истории и лишь пожимают плечами. Разве что дед Яр кривится:

— Помню, собирали однажды трофеи — сколько-то маузеровских карабинов, тридцать четвертый «эмгач», «шмайсс» и вот этот самый, как занесли в список для тыловиков — «автомат неизвестной конструкции»… ну еще пистолеты, которые мы по карманам попрятали, у кого табельных не было, мне тогда «вальтер-тридцать восемь» достался. «Шмайсс» и пулемет сразу прибрали парни из разведбата, они же про этот «штурмгевер» и просветили, что за «неизвестная конструкция». Остальную кучу трофейщикам сдали, а автомат ушел бойцам на растерзание. Тяжелый, капризный и патронов хрен добудешь. Хотя кучно и далеко бил, зараза, лучше «папаши» и немногим хуже винтовки, это правда…

— Да мне ж с ним не воевать, — отвечаю, поглаживая вороненую сталь шмайссеровского детища, — на случай перестрелки «фал» есть, он во всех отношениях лучше. Просто — живой кусок военной истории.

Дед Яр отмахивается:

— Влад, когда ты после боя выползаешь из стрелковой ячейки и печенкой понимаешь, что остался в живых, — вот тогда ты сам и есть живой кусок военной истории. А в сумке у тебя так, обычная железка. С ней воевать лучше, чем без нее, только тем и хороша.

Эх. Весь кайф обломал. Тем и обломал, что я прекрасно понимаю: дед прав по всем статьям, история — это люди, причем исключительно живые.

А могучий транспортный паром — тонн на двести-триста, пожалуй, на борту десятка три груженых машин, влез весь конвой Крамера и еще пара попуток, — неспешно взбивает винтами воды Белой реки и приближается к правому берегу. Там заканчивается испанская территория и начинается литовская. Очередной кунштюк новоземельной политической географии, что тут еще скажешь. В Старом Свете мне в Прибалтике побывать как-то не довелось, а вот здесь — хотя бы проездом, но что-то увижу. Не думаю, правда, что увижу нечто сверхвпечатляющее, литовские земли считаются просто одним из уголков Евросоюза «между Испанией и Штатами», тут таких уголков еще несколько. Я наконец загрузил «НьюВолдВьюэр» и тщательно «прошелся» по Южной дороге от Виго до Форт-Линкольна, виртуально рассматривая ближайшую часть маршрута. За Литвой (в которую входит польская автономия) идет Италия, а далее располагается великая и сильномогучая Болгария (нет, был, конечно, интересный исторический период, когда вчерашние кочевники-булгары, осев на землю, встали почти вровень с ромеями и хазарами, глубоко задвинув в угол разных там славян — но сомнительно, чтобы здешние мигранты выстраивали свою жизнь по образцу полуторатысячелетней давности). К западу от Болгарии — Греция (а внутри у ней — Македонская автономия), ну и завершает перечень Окситания, соседствующая через невысокий Меридианный хребет сразу с двумя американскими территориями (Техасом на северо-западе и АСШ на юго-западе). Забавно получилось; в Старом-то Свете во время оно французы, присоединяя к коронным землям южные графства, провели три или четыре крестовых похода, выкорчевывая альбигойские ереси, и «страна Ок»[73] навсегда утратила независимость, о которой далее уже не вспоминала и в смутные дни Столетней войны, и при позднейших пертурбациях, раскалывающих страну вдоль и поперек. Мне вообще казалось, что окситанский язык давно вымер, как «исконный швейцарский», как бишь там его, ретророманский, что ли… А вот поди ж ты — среди мигрантов-первопроходцев из французских земель оказались фанатики «независимости от Парижа», и заявили о создании отдельной окситанской территории в составе ЕС. То, что такие же сдвинутые на возрождении Конфедерации оказались среди переселенцев-американцев, меня как раз удивляет меньше, у них до сих пор на югах каждый год проводятся игрища реконструкторов на эту тему с регулярным сюжетом «как бы я на месте Роберта Ли врезал этим янки», и интерес не ослабевает — а вот во Франции я никакого движения за реанимацию незалежного Лангедока как-то не припомню, там только Эльзас-Лотарингия регулярно пищат, и то не о независимости, а о переходе обратно в немецкое подданство, мол, у тевтонов кормят лучше. Так что в Окситании надо бы спросить уже местных старожилов, как это они дошли до жизни такой…