Тропы зазеркалья - Кирилл Юрьевич Шарапов
— Ничего, понимаю, — отозвалась та. — Я тут новое зеркало купила в прихожею, взамен битого. Завтра доставят, не мог бы ты заехать, во-первых, защитить его, во-вторых, повесить?
— Конечно, звони, как доставят.
— Сегодня не придешь?
— Нет, я вымотался, резерв почти на нуле, у меня сил не хватит открыть проход, а на машине тем более. Так что, сейчас поем, если в холодильнике вообще что-то есть, хотя сомнительно, может, закажу что-нибудь, — он бросил взгляд на часы, — тут вроде в доставке круглосуточная шаурмичная появилась, вот у них и закажу.
— Так не честно, я тоже шаурму хочу, — притворно надула губки Ольга.
— Так в чем проблема? Приезжай.
— Вот и приеду, — неожиданно согласилась она. — Мне шаурму с картошкой фри, если есть. И лимонад, только не колу, что-нибудь прозрачное. Буду минут через тридцать. Слушай, а если мы дом в деревне купим, как мы будем доставку заказывать?
— Просто, — развеселился Радим, — заказали, открыли проход, забрали заказ, вернулись домой.
— Точно. Кроме того, можно ведь открыть проход туда, где вкусно кормят. Сходили, поели, вернулись. Все, милый я уже почти одетая, так что, жди.
Радим кивнул и, войдя в приложение доставки, заказал две шаурмы и лимонад, пиво баночное у него было в холодильнике, так что, об ужине он позаботился.
Ольга приехала одновременно с курьером.
— Вот видишь, на что я готова ради шаурмы, — стягивая сапоги, провожая взглядом пакет с едой, заметила она.
— Я-то думал, ты ко мне так спешила, а ты за шаурмой… — огорченно вздохнул Вяземский.
— Я не виновата, что все, что мне нужно, оказалось в одном месте, — сдала она назад. — Но сначала я хочу шаурму, а потом уже тебя.
Радим на это улыбнулся, обнял вставшую с пуфика женщину, поцеловал.
— Как день прошел?
— Лучше, чем начался, — вспомнив о трупе в своей прихожей, заметила Ольга. — Правда, задолбалась я мотаться, зеркало искать, салонов шесть объехала, пока нашла то, что нужно. А то, как представлю, что ты вваливаешься в грязных берцах прямо из зеркала в спальне, и мне пол мыть, так у меня глаз дергаться начинает.
— Хорошая шаурма, — спустя двадцать минут, когда все было съедено, а пивные банки опустели, — завила Ольга. Потом посмотрела на Радима и улыбнулась. — Да ты почти спишь, пошли, уложу тебя.
Вяземский только кивнул и с трудом поднялся, после алкоголя и сытной еды его рубило.
Проснулся он от пристального взгляда. В комнате было темно, за окном только занимался рассвет. Дикий сел и посмотрел в зеркало. Оттуда на него смотрела женщина, которая показалась ему смутно знакомой. Она согнула указательный палец и постучала костяшкой по стеклу.
Радиму потребовалось примерно полминуты, чтобы понять, откуда ему известна эта платиновая блондинка с бледной кожей и выразительными черными глазами. Это была Светана, которая приходила к нему на встречу, когда Беглый не явился.
Радим вздохнул и, выбравшись из кровати, покосился на спящую Ольгу, после чего создал руну сна, ему совершенно было не нужно, чтобы она проснулась и начала выяснять, что за бабы ходят к нему по ночам через зеркала. Понятно, что гостья явилась по делу, и свидетель этого визита был ему без надобности.
Взяв в левую руку кукри, он быстро нарисовал на зеркале руну входа, давая ведьме возможность войти.
— Я пришла с миром, — произнесла она. — Беглый сказал, что если он погибнет, то я пришла к тебе и рассказала то, что тебе необходимо знать.
Радим кивнул в сторону кухни.
— Пошли, там поговорим.
Женщина бросила взгляд на спящую Ольгу и пошла следом.
— Чай? — сонно поинтересовался Вяземский.
— Не стоит, — покачала головой Светана, занимая место за столом. — Я здесь, чтобы поговорить, и сразу уйду. Вижу, ты в курсе, что Беглого больше нет, вчера на рассвете рассыпался прахом заклятый браслет. Он был моим мужем.
— Конечно, в курсе, он умер у меня на руках.
Лицо женщины стало злым и заострилось. Вяземский ощутил, как рожается руна, и выставил руки.
— Стой, я не причастен к его гибели, он пришел ко мне, уже умирая. Я только выполнил его последнюю волю, добил его, избавляя от мучений. Я похоронил его в лесу, как он и просил, правда, отдельские забрали тело, но это уже не моя вина. А если и моя, то лишь косвенно.
Светана опустила правую руку, развеяв руну.
— Я верю тебе. Что с ним случилось?
— Он сказал, что нарвался на разведчика демонов. И тот его проклял, он дошел до меня, чтобы рассказать про дневник, а потом попросил его добить.
Ведьма кивнула и окончательно успокоилась.
— Значит, ты знаешь, как его прочесть?
Радим кивнул.
— Тогда одной темой меньше. Отдельские знают?
Радим качнул головой.
— Пока это для них лишняя информация, я же начал читать, и кое-что узнал о ключах и артефактах.
— Значит, минус еще одна тема. Читай, ты все поймешь. Наверняка там куда больше, чем Беглый мне рассказал. Но вот чего там точно нет, так это того, что в отделе есть люди, которые входят в орден «Слияния», и очень хотят добраться до ключей и артефактов, которые могут запустить слияние, и ты им очень нужен.
— Ты знаешь, кто?
— Нет, — ответила Светана. — И Беглый не знал. Он жизнь посвятил защите этих ключей. В ордене знают о тебе, но пока не спешат выходить на тебя. Почему так, я не знаю. Тогда, в вашу первую встречу в Москве, он хотел тебя предупредить, но не смог. Ты знаешь, почему он отрекся от отдела?
— Он сказал, что не дал наложить лапу на какой-то артефакт.
— Верно, этот артефакт очень древний, он пришел из другого мира, и, возможно, с его помощью им бы удалось вскрыть шкатулку твоего предка. Тогда, чтобы защитить его, он убил своего напарника, который работал на орден. Артефакт был уничтожен, его объявили ренегатом.
— Тогда непонятно, почему орден медлит, если я единственный, кто может вскрыть эту шкатулку и взять в руки ключи?
Светана пожала плечами.
— Я не знаю, но берегись, и никому не верь в отделе. Единственный, кому доверял Беглый и с кем у него очень редко, но бывали контакты, это полковник Старостин.
— Уже неплохо, — кинул Вяземский.
— Плохо,
