Кречет - Константин Георгиевич Калбанов
— Вы не посмеете.
— Посмею.
— Это противоречит правилам войны.
— Не противоречит.
— Но вы никогда прежде так не поступали.
— Всё когда-нибудь случается в первый раз. И я не вижу причин, отчего мне не начать с вас.
— Но в этом случае другие капитаны станут оказывать вам сопротивление.
— За что поплатятся, а после поумнеют. Итак, что вы решили?
— Хорошо. Я отведу корабль по указанным вами координатам.
— Отлично. Приступайте, — я сделал приглашающий жест в сторону пилотского кресла.
Не вижу смысла затягивать с этим. Сюда уже несутся во все лопатки не только корабли сил правопорядка, но наверняка ещё и парочка британских эсминцев. Уж больно подданным короны не понравилась наша бурная деятельность. Настолько, что теперь на станции базировался целый отряд Британского королевского флота из одного крейсера первого ранга, двух второго и четырёх эсминцев.
Прикрыли они такую свою наглость тем, что в секторе станции Андон действует пират, и они вынуждены содержать крупные силы для обеспечения безопасного судоходства. На деле же, начали наращивать своё присутствие и как минимум не позволят японцам безраздельно властвовать в системе Дзета Тукана. Схожая ситуация происходит и у станции Чхунджу, стерегущей червоточину в Конгломерат, где, разумеется, развернулись конгломератцы. Остальные государства причастные к системе пока стараются не обострять отношения с Российской империей.
В любом случае, нам следует поторопиться, если хотим, чтобы наш первый приз не пришлось взрывать к чёртовой матери. До астероидного пояса не так уж и далеко, но военные корабли куда проворней этого неповоротливого грузовика. И если они окажутся достаточно близко, чтобы отследить его маршрут, то наши старания окажутся совершенно напрасными…
За прошедшие полторы недели, с момента нашего выхода на тропу войны мы успели досмотреть одиннадцать транспортов. Три из которых оказались с контрабандой, то есть их груз предназначался для Японии, и ясное дело они были уничтожены.
Что примечательно, второй так же оказал сопротивление. И на этот раз мы действовали более жёстко, проломив обшивку прямиком в жилой отсек. При этом погибло трое членов экипажа и один из пассажиров. Да ещё и на борту пришлось немного пострелять, увеличив количество жертв до шести. Результат тот же, выброшенный в капсулах экипаж и взорванный корабль.
На этом желающие оказывать нам сопротивление закончились. Как говорится — сначала вы работаете на репутацию, а после репутация работает на вас. Суда направляющиеся не в Японию, нами досматривались и отпускались беспрепятственно. Но теперь пришла пора переходить на новый уровень.
Британский «Старый пёс», направлявшийся в Японию, так же не стал оказывать нам сопротивление. Это был среднетоннажный грузовик, по грузоподъёмности уже приближавшийся к границе крупнотоннажных и имевший на борту генератор силового щита такой мощности, что позволял проходить через червоточины.
Сопротивления экипаж не оказал, но вылезла другая проблема. У нас не было пилота способного управлять таким большим кораблём. Всё что я имел, это допуск к пилотированию малотоннажным судном. А это не просто галочка в формуляре, я реально не имел возможности подступиться к крупным кораблям. Только к мелким внутрисистемным каботажникам.
Шерстить их бесполезное занятие. Их конечно же на порядок больше чем крупных, но мы устанем за ними гоняться в поисках хоть кого-то с такой контрабандой, которая позволила бы нам конфисковать судно. Да и не вызовет это особого общественного резонанса. Нужна рыбка пожирнее, чтобы укол был поощутимей.
Успехи «Новикова» на фоне неудач и бездействия русской эскадры, привлекали к нам пристальное внимание. В то время, как флот бездействует, группа из шести отчаянных сорви голов на маленьком кораблике наводит хаос на коммуникациях противника. Наш аккаунт набрал бешеную популярность. Пять миллионов подписчиков за каких-то полторы недели, и это не предел. Причём не только в системе Дзета Тукана. Бритов не любят многие. И теперь главное, не сбавлять темп.
В этой связи я принял решение использовать самих капитанов судов, которых имел полное право изолировать, при условии, что смогу обеспечить им достойные условия содержания для военнопленных. Как ни странно, но криозаморозка вполне отвечала этим требованиям, так как не несла никакого вреда здоровью. Единственно, проблемы случатся, если военнопленный погибнет. Но тут я мог подстраховаться даже на случай своей гибели, отправив в штаб с очередным отчётом и координаты астероида где оставлю капсулу. Так что, я ничуть не блефовал. Ну и разумеется, я намерен опубликовать в сети и эту информацию. Потенциальные мои клиенты должны знать, что я слов на ветер не бросаю.
— Командир, мы тут кое-что нашли, — подошёл ко мне Прохор.
— Что там у вас? — обернулся я к нему.
Капитан управлял судном, я же контролировал, чтобы он не увёл его не пойми куда, а вывел по указанным ему координатам. Парни перекачивали топливо из объёмных баков «Старого пса», в баки «Новикова», разживались картриджами. Продовольствие, расходники жизнеобеспечения и горючее под понятие мародёрства не подпадают, а считались трофеями необходимыми для выполнения боевой задачи. Если только не забирается последнее. В принципе, это относилось к партизанским действиям в тылу врага, но нас это касалось в полной мере.
— Мы обнаружили контрабанду, — сообщил Прохор.
А вот это уже интересно. Контрабанда не проходит ни по каким реестрам и её можно с чистой совестью прикарманить. Так, в наших руках уже оказалось четыре терминала с уничтоженных и захваченного судов. Чёрная касса непременно имеется на любом судне. Ну, а как ещё провести незаконную операцию, если не с помощью безликих и автономных терминалов. Только они принесли нам порядка двух миллионов кредитов. Неслабо так. Считай премия за ещё за один уничтоженный крупнотоннажник.
— Подробности будут? — склонил я голову на бок, не обращая внимания на капитана.
Мы уже подходим к астероидному поясу, и он перешёл в режим ручного управления, а потому не видит и не слышит ничего, из происходящего вокруг него. Пилот в этот момент представляет собой единое целое с судном, и словно сам плывёт в бесконечном космосе.
Говорят, что ощущения возникающие в момент прохождения через червоточину и вовсе невозможно передать словами. Это нечто грандиозное, что нужно ощутить лично.
