Молот империи 1 - Никита Киров
— Я не начинал стрельбу. Твой человек выстрелил через окно и сказал о чёрном ходе.
— Мой? — удивился Радич. — Ладно, спрошу, кто это. Риноцеронто ушёл. Хуже всего, что император об этом узнал. Но он настроен решительно. Я слышал краем уха, что его гвардейцы разыскивают падре по всему городу.
— Чтобы убить?
— Чтобы сказать, что он взял на себя лишнего и откусил кусок, который не может прожевать. И предупредить о последствиях.
— Я бы убил, — похрустел шеей и поднялся.
— Знаю, я бы тоже. Но это политика, а мы с тобой не политики.
— Неважно, — я отряхнул штаны. — Это бандит, и он опасен, раз почуял власть. Его надо прикончить. Что вообще стало с империей? Бандиты ставят условия императору, мятежники Клайдеры ходят чуть не по столице на своих риггах, а каждый второй человек может участвовать в заговоре. В моё время такого дерьма не было.
— А ты не думал, что сам приложил к этому руку? — Радич усмехнулся. — Всё дерьмо началось, когда ты повесил старого императора.
— Дерьмо началось намного раньше, — сказал я. — Когда я ещё не был генералом. А всё, что случилось дальше — это итог. Но сейчас… а, плевать, это всё разговор ни о чём. И плевать на академию. Надо перевезти девочку на север, в Огранию. Здесь небезопасно. Сам могу остаться здесь, привлекать внимание, пока старик не помрёт.
— Не выйдет, — Радич покачал головой. — Император запретил. Она останется здесь.
— Я не смогу её защищать в таких условиях. Это место опасно.
— Император запретил, — упрямо повторил он. — Но сказал, что этого повториться не должно. Прямо сейчас секретная служба тормошит всех сотрудников охраны академии, ненадёжных меняют. Будет больше людей, за тобой будут присматривать ещё лучше. И легенда всё ещё в силе. Но принцесса останется здесь. Это приказ, который я не обсуждаю. Ты военный, ты меня понять должен.
— Он хочет, чтобы она сразу отправилась во дворец после его смерти? — спросил я. — Это опасно.
— Не только. Он хочет её увидеть напоследок. Если позволит здоровье, он прибудет сюда, когда меры безопасности улучшатся. Но приказ я не нарушу, генерал. И даже помешаю тебе, если захочешь вывести её сам. Без обид.
Я посмотрел на него, но Радич взгляд выдержал.
— Я догадываюсь, что ты хочешь после его смерти увести её через горы, — продолжил он. — Тем же маршрутом, которым шёл сам. Тогда это будет иметь смысл, и мы тебе поможем. Я даже найму пару надёжных человек, чтобы они всё проверили. Но сейчас — девушка остаётся в академии, пока он не умрёт и не будет объявлено завещание. Таков приказ.
Он закашлялся и поморщился.
— Долбанная погода. И долбанная работа, — он показал на метлу. — Никуда от неё не деться. Но, надеюсь, эти дни будет поспокойнее. Испугаются, раз мы так мощно ответили. Ты бы видел, что осталось от клуба.
— Я видел много руин. Ни на что это не влияет.
— Наверное, но в одном я уверен точно, — Радич усмехнулся. — Скоро пойдёт снег, у меня спина ноет.
* * *
Радич был прав в одном, но ошибся в другом. Пару дней было спокойно, и мы уже готовились к установке пушек. Демонтированный главный калибр в поле поменять невозможно, да и в ремонтном ангаре это сложная задача для маленькой группы студентов.
Рядом был артиллерийский завод, где нас ждала новая пушка. Всего-то перебраться через реку. Ещё одной ригге требовалась смена основного орудия, так что мы уже планировали совместный поход туда на днях. И под незримой охраной, само собой.
А вот обещанного снега так и не было. Наоборот, даже стало теплее.
— Что он говорит? — спросил я. — Подслушал ещё что-то?
Катерина Громова вздрогнула и повернулась. Она стояла у алтаря предка, и все думали, что она молится.
— Ничего больше не слышал, — ответила она, держа руку на камне. — Но он рад, что есть хоть с кем поговорить. Ему скучно одному.
— И ты приходишь, чтобы его повеселить? — я пожал плечами. — Ну, пусть, дело твоё. Занятие вот-вот начнётся, пошли.
Громова без споров пошла следом за мной. Я не торопился, успеем. Сегодня даже вышло солнце, можно было прогуляться спокойно. Наверное, последние тёплые дни, но в тени уже сильно холодно.
На севере же в это время все готовятся к Ночи, когда солнце исчезнет почти на полгода, и будет тёмно. От сумерек до полуночной тьмы.
Следом за нами выдвинулось двое, я их давно заметил. Один в форме охране академии, другой временный преподаватель младшего потока. Оба агента Радича, они следили за мной днём, с моего же позволения.
Пока за мной идут они, охранник Катерины успевает пообедать.
— Зачем вообще мне эти занятия? — тихо спросила Громова. — Мне же не надо управлять риггой, и не надо стрелять, и не надо её ремонтировать. Все пилоты — мужчины, женщин в бой всё равно никто не пустит. Зачем всё это?
— Мне кажется, они просто не знают, чем занять дворянок. Ну и ригги, в конце концов, это же наша гордость. Выходец из каждого знатного дома должен хотя бы немного понимать, как это работает.
— Твоя троюродная сестра понимает в этом получше, — Громова имела в виду Марию. — Я бы даже сказала, что у неё талант. — Она остановилась и куда-то присмотрелась. — Смотри! Помнишь его?
Она показала на полосатого кота, который сидел на скамейке и вылизывал себе лапку. На шее у него был надет кожаный ошейник. Я вспомнил зверюгу. Это его тогда привязали, и мы едва не подорвались на растяжке, пока его спасали.
— А я думала, он бродячий, — сказала она и нахмурилась. — Ублюдки сделали из него наживку. Что он им плохого сделал?
— Те ещё гады, да. Хотя видал и хуже.
— А ты мне не расскажешь? — Катерина повернулась ко мне. — Откуда взялось это?
Она чуть дотронулась до моего предплечья. Рукава застёгнуты, но кончик татуировки выглядывал.
— Это
