Игра - Дмитрий Миркулов
— Помощь нужна?
Монах до этого упорно смотревший себе под ноги вздрогнул, остановился что бы посмотреть кто загородил дорогу, но его сразу же потянуло в сторону. Стефан с легкостью перехватил мешок, вырвал, закинул себе за спину:
— Я помогу.
Монах посмотрел с тревогой, закованный в железо воин был грозен, особенно в подкрадывающихся сумерках — когда не понятно кто пред тобой, человек добрый или не очень…
— Это еда для сироток, не бери грех на душу сын мой, кроме меня у них никого нет.
— Не переживайте, я не вор, а солдат на службе барона, мое имя Стефан. Святой отец давайте поторопимся, в это время на улицах не безопасно, особенно с прибытием беженцев.
Монах выдохнул с облегчением засеменил впереди, указывая дорогу:
— Хвала Мириэль, вас то мне самое настоящее провидение послало! Идемте, идемте скорее.
Стефан торопился, шагал бодро, служитель церкви еле поспевал. Странно, но эта дорога была ему не знакома, разве их путь лежит не на главную площадь в храм Ирен? Он решил задать этот вопрос монаху.
— Храм? Нет, что вы. Богиня Ирен не единственная кому покланяются в этом городе.
— И кому же вы служите?
— Можете звать меня просто Родерик, а богиня моя Мириэль. Давайте свернем, нам совсем немного осталось.
На храм это здание походило мало, деревянное сооружение было хоть и аккуратным, но очень маленьким, что-то вроде небольшой кельи. Монах трижды стукнул в деревянную дверь, кто-то крикнул с той стороны, створка отворилась.
— Идите за мной.
Отец Родерик нырнул в темноту, Стефан последовал за ним. От порыва ветра на стенах заплясали причудливые тени, десятки пар глаз неотрывно следили как он боком протискивается через узкий проход, гремит доспехами задевая рукоятью топора деревянные лавки. В маленьком помещении царил полумрак, в воздухе витал запах воска и ладана, Стефан на секунду провалился в детство, когда они с сестрой впервые оказались в церкви. Дети сидели на дощатом полу поджав под себя ноги, сложив вместе ладони они тихо шептали молитву то и дело бросая любопытные взгляды на гостя. На небольшом возвышении стояла статуя женщины, это было единственное изделие из розового камня, все остальное в этом месте было из дерева.
Отец Родерик развязал мешок, стал протягивать детям ломти свежего хлеба, яблоки и даже небольшие кусочки сыра. Отворившая дверь монахиня принялась помогать:
— Берите, берите скорее пока не остыл.
Дети завороженно брали в руки выпечку, грели озябшие пальцы, перед тем как откусить прижимали к груди словно пытались сохранить ускользающее тепло.
— Один пекарь, задержался допоздна что бы испечь этот хлеб, на таких добрых людях и держится наш приход.
— Грядет война, хлеб обязательно подорожает, — заметил Стефан. — Все об этом говорят.
Монах нахмурился, понимая куда клонит гость, проговорил тихо, но убежденно:
— Нечего, как ни будь справимся, богиня нас не оставит.
Один мальчик подошел к монаху заговорил не по-детски строго:
— Нельзя есть! Мы же еще не закончили вечерний молебен.
Старик потрепал его по голове, сказал с теплотой:
— Богиня Мириэль милостива, на сегодня она нас простит. Не отставай, ешь вместе с остальными.
Дети не переставали глядеть на него, стали подходить к монаху, шептаться.
— А кто этот лыцарь?…А что он здесь делает? А меч у него есть?
Стефан решил не дожидаться пока его представят, заговорил сам:
— Мое имя Стефан и я не рыцарь, а солдат на службе барона.
Как всегда, бывает с детьми, они поначалу робко, затем все смелее стали приближаться, задавать вопросы. Им всегда все интересно.
— А откуда еда, это барон для нас передал?
— Нет, это отец Родерик постарался, я просто помог донести.
— Вы, наверное, очень смелый раз не боитесь ходить по ночам. Мать Рейна говорит, что ночью на улицах бродят чудовища.
Чудовища!? Стефан вспомнил мелких гоблинов, задорных квагонов и чертовски опасных представителей орочьей народа. Других чудовищ этого мира он не знал.
— Мать Рейна права, по ночам на улицах не безопасно, но здесь вам ничего не грозит.
Монахиня слегка наклонила голову в знак благодарности.
— А меч, меч то у вас есть? — Спросил белокурый мальчишка с большими глазами и мечтательно улыбкой на лице.
— Нет, только топор.
— Жалко, — протянул он разочарованно. — А конь, может тогда конь у вас есть?
Стефан улыбнулся, ему нравились эти дети, чем-то они напоминали его самого, такие же брошенные и одинокие. Но живые…
— Конь? Конь, есть. Можно сказать, что даже боевой.
— Вот это да-а, — мечтательная улыбка вновь озарила лицо мальчишки. — Красивый наверное?
— Ну все! — Мать Рейна, приоткрыла неприметную дверь, за которой была лестница, уходившая вниз. — Хватит вопросов, спускайтесь, пора спать. Уже поздно, господин рыцарь то же хочет вернуться домой!
Дети с неохотой стали спускаться. Внезапно кто то взял его за руку, то была маленькая девочка с серебристыми волосами. Она посмотрела на него чистым проникновенным взглядом, спросила робко, почти шепотом:
— А где ваш дом?
Стефан хотел бы до сказать, что здесь, рядом, у городской стены, но отчего то не смог, горло будто тисками сдавило. Он скорее прохрипел, чем сказал:
— Далеко…
— Мира идем! — Монахиня взяла девочку за руку повела к лестнице, а та скользнула по нему взглядом, напоследок одарив печальной улыбкой.
— Сын мой с вами все в порядке?
Стефан только сейчас понял, что, дети ушли, а он уже некоторое время просто стоит и смотрит на свою ладонь, до сих пор ощущая на коже прикосновение маленьких теплых пальцев.
— Да, кажется…
Монах улыбнулся, спросил между делом:
— Говорят войска барона выступят со дня на день?
— Да, я уже завтра покину город.
— Не хотите помолиться?
— Что?! — Не ожидавший подобного вопроса Стефан встал в легкий ступор. Он и молился то один раз в жизни, когда сестра утонула. Да вот бог не услышал его молитв и сестру не вернул.
— Зачем это?
Отец Родерик коснулся его руки, поманил за собой. Они встали перед статуей и надо признаться в свете луны, проникавшей в помещение через единственное окно в потолке, она казалась прекрасной.
— Вы идете на войну и одним только богам известно, что вас там ждет. Думаю, что получить благословение перед сражением будет не лишним и…мне кажется, что вам это нужно!
Стефан посмотрел на монаха не совсем понимая, о чем он:
— Я не думаю, что…
— Прошу вас, попробуйте! Я не буду мешать, пока подышу воздухом.
Одинокие свечи догорали, оставляя в чашах
