Русский супермен (СИ) - Илья Владимирович Рясной
Два рагнитских глайдера пытались удержаться у Антона на хвосте. "Пауку" это не удалось, в отличие от "Змейки". Но и последней удача улыбалась недолго, Если бы в глайдерах не было инерционных нейтрализаторов, то при таких перегрузках летчики размазались бы по кабинам. Но и эти нейтрализаторы не могли полностью погасить неимоверные перегрузки, Пилот "Змейки" превысил свой предел и потерял сознание, управление машиной перешло к бортовому компьютеру, и глайдер начал неторопливый горизонтальный полет. Антон без труда добил его, а потом разнес в клочья последнюю пушку, покончив таким образом с наземной артиллерией противника и оставшись лицом к лицу с двумя вражескими глайдерами.
Наши шансы теперь можно было оценить как очень неплохие. "Клинки Тюхэ" поредели настолько, что Антону не представляло труда обходить их. Он легко ушел от заходящего к нему сбоку "Паука" и саданул по "Черепахе", которая, получив порцию огня, изменила траекторию и напоролась на скалы.
"Стрела" зашла сверху по крутой дуге к последнему оставшемуся в воздухе противнику, которому ничего не светило в такой ситуации. Но удар не был нанесен. Машина судорожно вздрогнула и резкими рывками пошла вверх. Набрав километровую высоту, она камнем полетела вниз. Мое сердце оборвалось, когда я рассмотрел ауру Антонова глайдера — тяжелая, темно-серая. Это означало, что двигатель машины почти мертв. Мгновенный взлет без разогрева, пиковые рывки, непрерывные форсажи — вот результат, машина угроблена. Вот черт, мы были так близки к цели!
"Паук" хищно устремился за "Стрелой" и ударил по ней всеми орудиями. Антону удалось отклонить машину вправо. Второй залп все же задел глайдер, он беспомощно кувыркнулся, в стороны полетели куски обшивки, борт прочертил безобразный рваный шрам. Антон сумел замедлить падение, но противник заходил над ним для последней атаки.
Пилот-рагнит знал, что Антон в его полной власти. Я мысленно проник внутрь "Паука" и увидел, что в обычно равнодушных глазах рагнита мелькнул острый огонек темной страсти. Его переполняло упоение охотника, настигшего дичь. Пальцы уже были готовы вдавить кнопку разрядника…
В этот момент нос "Стрелы" вздыбился, совершил неуклюжее движение, напоминавшее восьмерку. Воздух прорезали ослепительные молнии. Одна из них врезалась прямо в центр нарисованного паука. Пилот-рагнит так и не успел нажать на гашетку. Он потерял какую-то секунду, смакуя беспомощность жертвы, наслаждаясь своей властью над ней. И проиграл. Мертвый глайдер рухнул на форт, и опять в воздухе поплыли снежные хлопья.
Аура "Стрелы" начала проясняться и искриться. Антон сумел-таки вновь запустить двигатель. Правда, тот работал туго, с перебоями, но работал! Машина неуклюже шла боком, но все-таки держалась в воздухе и все еще слушалась управления.
Еще один рагнитский глайдер начал подниматься вверх. Антон пригвоздил его к полю, как муху к чистому листу бумаги. В воздухе никого, кроме "Стрелы", не было, но на взлетной площадке оставалось еще несколько вражеских машин.
"Стрелу" лихорадочно бросало из стороны в сторону. Она крутанулась, ухнула вниз, потом рванулась вверх. Антон опять сумел развеять серый туман, охватывающий глайдер. И стартовая площадка под ним превратилась в стену огня, Через несколько секунд уже никто не смог бы точно утверждать, что гора металлолома была когда-то эскадрильей боевых глайдеров рагнитов.
А потом машина Антона пошла по большому кругу, сея смерть и разрушения. После ее второго круга оборона рагнитов перестала существовать. Все было испепелено и разбито. Некоторые защитники форта сумели скрыться в траншеях, за различными укрытиями и остаться невредимыми среди кипящего стеклобетона и пузырящегося оранжевого металла. Но они перестали быть единым боеспособным подразделением с согласованными действиями, управляемым опытными командирами, а потому уже не представляли опасности. Путь внутрь форта был открыт.
После завершения второго круга глайдер Антона понесло на скалы. Уйти от столкновения с острыми пиками не представляло труда, но для этого нужно было иметь исправную машину, а серое облако опять неумолимо окутало глайдер. Двигательная установка еще теплилась, но почти не реагировали компьютер и системы управления.
На рагнитских глайдерах не было устройств для аварийного спасения экипажа. Идея конструкторов довольно проста и по-своему логична — сам по себе глайдер отключиться не может, слишком уж надежен, ну а если тебя подбили в бою такова твоя судьба, и вымаливать у нее отсрочку страшный грех. Рагниты непреклонные фаталисты.
— Ну давай же, Антон! — прошептал я. — Мы победили. Тебе нужно лишь несколько секунд. Всего лишь приземлиться. Это мелочь после того, что ты сделал. Мы выиграли. Давай!
Я мысленным взором проник за броню глайдера. Антон распластался в пилотском кресле — обессиленный, бледный, выигравший тяжелейший бой, совершивший невозможное. На его губах запеклась кровь, из носа тоже стекали две струйки крови — результат исполинских перегрузок. Теперь у него не осталось сил ни на что. Он не мог подчинить себе глайдер.
Антон улыбнулся разбитыми губами, сжал пальцы в кулак и врезал по умершей приборной панели. Это чудо, но серый туман стал расползаться, по ауре вновь пошли разноцветные полосы. Антон закусил губу и до белизны в пальцах сжал подлокотники кресла. Глайдер начал забирать круто вверх. У Антона получалось!
Машина пронеслась прямо над острым гребнем, взмыла вверх, приняла вправо, чтобы зайти на посадку… Тут по глайдеру прошла крупная дрожь, он на секунду задержался на вершине дуги, а потом обрушился на скалы. Он превратился в покрытые инеем куски металла и пластика, среди которых лежало безжизненное, разбитое тело Антона. В который раз звон обрываемой душой серебряной нити встряхнул меня и обдал осознанием бесповоротности происшедшей трагедии.
Тем временем остальные преодолели последние метры. Готово! Герт, Ковальский и Маклин в форте.
Теперь дело оставалось за малым — освободить базу от уцелевших рагнитов и уничтожить "Изумрудный странник" Большинство солдат противника лежали бездыханными на поверхности, но в форте их еще оставалось не менее полусотни, При бездействующем нейроцентре в узких коридорах, пусть и хорошо им знакомых, они долго не продержатся. Можно считать, что мы победили. Вот только меня вряд ли ждут радужные перспективы. Титанитовая плита, отделявшая меня от рагнитов, стала менять цвет и осыпаться. Рагниты все-таки притащили расщепитель и теперь справятся с преградой минуты за две-три. После этого мне придется туго…,
По полу прокатилась волна, и стены затряслись. Сначала я не понял, что тому причиной. А когда понял, то застонал
