Петля - Сергей Александрович Арьков
– Да, это тоже. Мы бы могли создать человекоподобных роботов, могли бы разработать для них самую изощренную программу, но это была бы фальшивка, сразу бросающаяся в глаза. Все дело в деталях. В том, чтобы враждебные объекты игрового мира не просто наполняли его, выполняя заложенную программу, но жили, развивались, менялись, принимали подчас самые неожиданные и нелогичные решения и оказывали влияние на сам игровой мир и игроков. Понимаешь? Это двухстороннее взаимодействие. Игрок в такой системе не является центром мироздания и пупом земли, вокруг него не вертится вся вселенная. Он, по сути, ничем не отличается от мобов. Никто не станет двигать его по сюжету, давать подсказки, озадачивать квестами.
– Но ведь у игры должна быть цель, – заметил Андрей. – Игроку положено ее знать.
– Цель у игры одна – получить новую порцию впечатлений. Если брать данную конкретную игру, то она проста, линейна и имеет четко выраженный сюжет – игрок, очнувшись в лабиринте, должен найти из него выход. Попутно стараясь не протянуть ноги от голода, жажды, ран и мобов. Есть игры иного рода – там вообще нет никакой цели. Игрок просто оказывается в определенных условиях, и существует в них какое-то время. Лет пятьдесят назад большой популярностью пользовалась эпоха великой чумы. Потом в моду опять вошли войны. Какая цель может быть у простого солдата в мировой войне? Какая цель у жителя пораженного бубонной чумой города? По сути, только одна – не умереть хотя бы сегодня. Зато впечатлений остается масса.
– Ладно, – произнес Андрей, – это все не так уж и важно в настоящий момент. Ты сказал, что не можешь выбраться из лабиринта. Что тебе нужна помощь. Помощь в чем?
– Как я уже говорил, это линейная игра, – ответил Бродяга. – И задача, поставленная ею, предельно проста – покинуть лабиринт. Игрок, попадая в него, поднимается с нижних этажей вверх, преодолевая всевозможные препятствия, борясь за жизнь, обзаводясь необходимыми навыками и снаряжением. Но последнее, главное испытание, его ждет перед выходом наружу. Финальный босс.
Андрей прикрыл глаза и шумно выдохнул. Значит, все эти байки про некого монстра, обитающего на верхних этажах, имели под собой реальное основание.
– Я так понимаю, это не человек, – не столько спросил, сколько догадался Андрей.
– Правильно понимаешь, – ответил Бродяга.
– Да мать твою!
– На самом деле, в его наличии нет ничего странного, – пожал плечами Бродяга. – Напротив, довольно типичное, и, я бы даже сказал – приевшееся явление. Но проблема здешнего босса в том, что он дьявольски силен. Не в том смысле, что его сложно пройти, а в том, что это невозможно сделать. По крайней мере, сделать в одиночку. Сам понимаешь – игра еще не доработана, и босс, соответственно, не сбалансирован.
– Убить невозможно? – угрюмо повторил Андрей. – А ты пытался?
– Много раз, – махнул рукой Бродяга. – Я что только ни испробовал. Вначале думал, что к этой заразе нужен какой-то особый подход. Пытался его отыскать. Да только нет там никакого подхода. Он слишком сильный, вот и весь секрет. Со здешним оружием….
Бродяга поджал губы и отрицательно мотнул головой.
– Значит, много раз пытался, – медленно повторил Андрей.
Он поднял взгляд на собеседника и спросил:
– В одиночку?
– По-разному. Пробовал и один, и с помощниками.
– Но ты вот сидишь здесь, живой и здоровый, – заметил Андрей. – А где твои помощники?
Бродяга не стал юлить и ответил прямо:
– Мертвы.
– И ты предлагаешь нам с Олей последовать их примеру? – спросил Андрей. – Хочешь использовать нас для очередной попытки?
– Слушай, я тебя прекрасно понимаю, – со вздохом признался Бродяга. – Тебе кажется, что я желаю использовать вас. Ну, это правда. Более того, я не стану лукавить и скажу прямо – весьма высока вероятность того, что вы погибнете. Но, подумай сам, какая у вас альтернатива? Провести остаток своей жизни в этом месте? В этой, прости за выражение, жопе. А это ведь жопа, как ни посмотри. Даже по меркам двадцатого века.
– Двадцать первого, – машинально поправил его Андрей.
– Да без разницы. Сколько ты уже здесь с момента активации?
Андрей задумался. Точного количества прошедших суток он не помнил, да их и невозможно было сосчитать. В лабиринте не происходило циклических событий, которые могли бы послужить мерилом времени. Время в нем текло неравномерно – иногда ужасно быстро, а иногда почти останавливаясь.
– Ну, где-то около месяца, – неуверенно ответил Андрей. – Возможно, чуть меньше. Не могу сказать точнее.
– И как оно? Как ты провел этот месяц?
Вместо ответа Андрей грязно выругался.
– Вот видишь, – значительно произнес Бродяга. – Это место не создано для тихой и спокойной жизни. Чтобы выжить здесь, нужно непрерывно драться, убивать и, зачастую, пожирать других людей. Не рассчитывай, будто вы с подругой обустроите себе уютное гнездышко, и будете наслаждаться безмятежной жизнью. Не будете. Лабиринт вам этого не позволит. Я же предлагаю вам пусть и недолгую, но неплохую и безопасную жизнь. Три с половиной года это сильно меньше, чем то, на что вы оба рассчитывали. Но в лабиринте ваша жизнь будет еще короче. Здесь смерть повсюду. Она может прийти в виде заражения крови в результате ранения, в виде серьезной травмы, получить которую – раз плюнуть. В любой момент вас может схватить банда людоедов и тупо съесть. Здесь такое происходит постоянно и со всеми.
– Нас не съедят людоеды, зато прикончит босс, – ворчливо заметил Андрей.
– Ну, во-первых, это далеко не факт. А, во-вторых, с вами буду я, что существенно повышает наши шансы на успех. В ходе своих предыдущих попыток я неплохо изучил эту скотину, и нашел ее слабое место. Я смогу убить босса. Но мне нужна помощь. Одному не справиться. Тут все решает численность. Чем она выше, тем выше вероятность успеха.
– В таком случае, не следует ли собрать больше людей? – спросил Андрей.
Бродяга невесело усмехнулся.
– Ты ведь уже достаточно пронаблюдал здешний контингент, – сказал он. – Те, кого не убивают в первые дни, очень быстро звереют, и начинают воспринимать любого встреченного человека как врага или еду. Представить себе не можешь, как трудно найти общий язык с такими людьми.
– Кое-что я себе представить могу, – заверил его Андрей, вспоминая свой опыт общения с обитателями лабиринта.
– В таком случае, ты понимаешь, что собрать здесь армию просто нереально. Знаешь, сколько времени я ждал вас двоих? Подожди, дай-ка припомнить. Ну, да, месяца три, или около того. Если я ничего не путаю, поскольку сутки я считал чисто по ощущениям, а ощущения обманчивы.
– Сюда так редко поднимаются? – удивился Андрей. – Это не то, чтобы легко, но выполнимо.
– Поднимаются….
