Сердце Маски 1 - Алексей Владимирович Калинин
— Ну что? Боишься? — подмигнул Низший Бог.
— Нет, я не трус… Но я боюсь. Слишком уж легко Ни Зги справился со мной. Прямо как с младенцем, — вздохнул я. — Сейчас буду биться со всех сил, но не уверен, что побежу его… Победю… В общем, справлюсь с этим невидимым придурком.
— Не бойся. В конце концов ты всего лишь не сможешь оправдать надежды Высшего Бога и просто умрешь. Делов-то, — пожал плечами Прыг Миг.
— Делов-то, — эхом повторил я и сплюнул. — Ладно, нечего рассусоливать! Перед смертью не надышаться. С Глу Пышом не попрощался, но это меньшее из зол… Поехали!
Я залез в повозку, она взлетела в воздух и понеслась по ночной улице. Прыг Миг развил неимоверную скорость — огни витрин и разноцветные глаза светофора мелькали передо мной, как стеклышки в калейдоскопе. Ветер пытался выбросить из повозки, а я сопротивлялся его настырной атаке и держался изо всех сил.
Так продолжалось несколько минут, а потом круговерть разноцветных пятен резко остановилась, а вот повозка продолжала кружиться. В следующий миг затормозилась и она. Меня едва не стошнило. Только то, что тошнить было нечем, остановило меня от позорного выражения недовольства действиями Низшего Бога.
— Вот мы и приехали. В этом доме живет Ни Зги. Желаю тебе удачи. Ни пуха, ни пера, — прошелестело у меня в ушах, а потом по улице пронесся быстрый ветер.
— К демонам Подземного Мира, — вырвалось у меня в ответ.
Я стоял возле красивого трехэтажного дома с пагодами. Поддерживающие крышу красные колонны обвивали нефритовые стебли вьюна. Дверь из черного дерева явно могла выдержать не один удар тарана. Затянутые рисовой бумагой окна мрачно смотрели на меня. Невольный холодок пробежался по моей спине и затерялся где-то в… внизу.
Эх, ладно, где наша не пропадала? Понадеемся на авось и пойдем в бой!
Я не знаю, откуда у меня в мозгу промелькнула предыдущая мысль и что такое "авось", но сам настрой мне понравился. В бой, так в бой!
Энергия Ци начала наполнять моё тело. Кулаки стали тяжелыми, словно вылитыми из стали. В ногах вместо костей появились пружины. Голова прояснилась. Давление в норме. Пульс участился до темпа стучащего по крыше ливня.
Я готов!
Из дома раздался женский крик, и я узнал голос Чёрной Лисы. Это была она. Моё правое ухо сразу зафиксировало крик и место, откуда он раздался.
Третий этаж! Комната слева!
Там качались всполохи света, как будто задели хрустальную люстру и теперь она радостно прыскала счастьем вокруг.
Ноги напряглись, согнулись в коленях и…
Вот честное слово — я услышал щелчок при их выпрямлении. Прямо как у кузнечика!
Щёлк!
И я уже на уровне третьего этажа с красиво выпрямленной правой ногой и поджатой левой.
Хрясь!
И под стопой ломается драгоценное красное дерево рамы.
Шлеп!
Я влетаю в комнату и становлюсь в свою странную стойку, готовый нападать и защищаться.
— Ты кто, придурок? — раздалось из пустоты.
Я ошалело огляделся по сторонам. В комнате явно потрудился дизайнер из числа тех, кто обожает доставлять людям боль. Стены были задрапированы красной тканью, словно комната гейши с низкой социальной ответственностью. Вот только вряд ли у какой гейши найдутся плети с металлическими наконечниками, биты с блестящими шипами и прочие принадлежности искусства боли. Сверху спускался зеркальный шар, пускающий разноцветные лучики по разным сторонам.
Неподалеку от большой кровати в углу сжалась полуобнаженная Черная Лиса. Глаза её распахнулись от удивления — она не ожидала меня увидеть. Её руки скованы наручниками с шипами за спиной и притянуты за кожаную веревку к потолку. Ноги цепями крепились к полу, ограничивая движения. Неплохая поза, но я здесь не для того, чтобы любоваться играми будущих молодоженов.
— Ни Зги! — громко прокричал я в сторону Чёрной Лисы. — Выходи на честный бой и прими смерть свою, мерзкий извращенец! Все женские слёзы упадут в мой кулак, а потом этот кулак вопьется тебе в переносицу. Готовься к смерти, грязный мусор!
— Ты можешь погулять полчасика? А? — спросила пустота. — Я тебя как мужик мужика спрашиваю…
— А ну да… если так, то… Да какого демона Подземного мира? — опомнился я. — Я пришел биться, а ты тут… Черная Лиса, тебе не больно?
Чёрная Лиса чуть покрутила головой.
— Да ты кто, самоубийца в оранжевом кимоно? — спросил Ни Зги. — Почему мешаешь мне доставлять себе удовольствие посредством этой замухрышки?
— Мы с тобой уже виделись раньше, и ты обещал избить меня. А потом ещё раз виделись и ты едва не убил меня. И на третий раз я намерен тебя убить. Готовься к битве! И вообще — стань видимым, если ты настоящий мужчина!
— Ты в самом деле дурак? Я останусь невидимым, оторву тебе руки и ноги и отлюблю твою подружку во все щели, пока ты будешь медленно умирать. Я всегда готов преподать урок таким глупым дуракам как ты…
— Ты же обещал на ней жениться? — недоуменно спросил я.
— Я? А-ха-ха-ха! Да я победил её за три удара, а потом заставил написать бумажку, чтобы эту красотку никто не искал. Да, пришлось пообещать чего-то, но я и не подумаю выполнять обещание. Сейчас я разберусь с тобой и заставлю смотреть, как развлекаюсь с ней. Ваши взгляды будут последними, что вы увидите, а после в Мосгав-реку упадут два трупа. Кислотные воды хранят свои тайны… Ты сейчас умрешь!
Я приготовился к бою и в этот момент Чёрная Лиса тоже вступила в бой!
Девушка вытянулась, насколько ей позволяла веревка и зубами вцепилась во что-то невидимое. Она сжала зубы что было мочи. Пустота завизжала пронзительным старушечьим фальцетом, потом завыла басом и завершила певческую партию детским дискантом.
Чёрная Лиса мотнула головой и её губы, подбородок окрасились красным. В воздухе заалела рваная рана, из которой хлынула горячая кровь.
В следующий миг Ни Зги взорвался криком:
— Демоническая девка! Я убью тебя прежде твоего хахаля!
Я дернулся к ней, но не успел…
Раздались три удара. Голова Чёрной Лисы мотнулась направо, налево, потом подбородок задрался вверх и послышался противный хруст.
Чёрная Лиса…
Моя Чёрная Лиса обмякла на веревках, но потом она подняла голову. Её черные глаза с трудом фокусировались в одной точке. Она силилась что-то сказать, но губы еле шевелились.
— Что? Ты хочешь попросить прощения? — раздался издевательский голос. — Ну, шепни
