Ученик шиноби 3. Второй год - Роман Пастырь
На этой мысли я не остановился и решил, что это очередная проверка. А потом, уже в конце обсуждения, рискнул задать вопрос.
— Мастер, а наше задание — грабеж обыкновенный?
— А есть необыкновенный? — спросил Такен. — Может, есть необыкновенные убийства? Предательства?
— Причины разные бывают… — сказал я неуверенно.
— Да неужели, — посмотрел на меня серьезно Такен. — Приведи пример.
— Убийство колдунов.
— Что убийство колдунов?
— Это не то же самое, что убийство людей.
— Ты так уверен, что колдуны и ведьмы — нелюди? — посмотрел на меня Такен исподлобья.
— Я видел гору трупов молодых девушек, которую после себя оставил всего лишь один начинающий колдун. Так что да, он нелюдь, и я не вижу ничего такого в том, чтобы убить его.
— Эх, молодость, — покачал головой Такен. — Запомните. Убийство есть убийство. Без разницы кого. Человек такая скотина, что найдет оправдание чему угодно. Это не плохо. Я бы сказал, что помогает упростить жизнь и не терзать себя чувством вины. Но также это верный путь превратиться в палача, который будет убивать направо и налево, потому что это легкое решение проблемы.
— Но наставник, — вмешался я, когда он взял паузу, — вы не ответили на вопрос. Это задание — обычный грабеж?
— Так и ты не ответил, бывает ли грабеж необычным? Оправданным, достойным, быть может, священным?
Я нахмурился, пытаясь разобраться. Это сейчас урок или попытка уйти от ответа под видом замысловатого урока?
Такен, кажется, прекрасно уловил смысл моего взгляда. Посмотрел на учеников, подумал и дал ответ.
— Это задание — лишь отчасти грабеж. О чем я сказал сразу. Ваша цель — захватить все ценности, которые будут перевозить в основном грузовике. Но добыча станет приятным бонусом к главной задаче — захвату важного человека. Остальное вас не касается.
Последнее было сказано с намеком, что права слова инструментам не давали. Ну, или только что забрали это право.
Когда обсуждение задания было закончено, и мы вышли из здания, спросил у наших, что они об этом думают.
— Дело как дело, — ответил Шупа и потянулся. — Прогуляемся, от крепости отдохнем. Надоели однообразные пейзажи.
— От тебя я другого и не ожидал, — ответил ему и перевёл взгляд на Калию.
Та сразу не ответила. Шупа свалил, с нами лишь Гатс задержался, остальные дальше на занятия пошли.
— Рано или поздно это должно было случиться, — сказал Гатс. — Если тебя что-то беспокоит, то думать надо было, когда принимал все предложения Мастера.
— Значит, если он предложит тебе поработать мясником, ты не откажешься?
— Мне это не понравится. Но не думаю, что Такен будет это предлагать. Если потребуется, он отдаст приказ. Таков уговор, — пожал Гатс плечами.
— А ты? — перевёл я взгляд на Калию.
— Мне это тоже не нравится. Хочется верить, что у Мастера есть высшая цель и до обычной резни он не опустится.
— Ясно всё с вами. Идемте, — махнул я рукой.
Что сам думаю по этому поводу, я сказать так сразу не смог. На моих руках уже крови много, и не скажу, что меня это хоть раз обеспокоило. Такова жизнь. Это не значит, что я хотел бы увеличить число крови в своей жизни. Наоборот. Чем меньше, тем лучше. Но об этом и сам Мастер говорил. Что всегда надо стремиться к мирному решению и прибегать к насилию только в крайнем случае. Видимо, эта операция и была тем крайним случаем.
Впрочем, беспокоился я зря. В следующие дни многое прояснилось.
Во-первых, что касаемо забегания вперед и слов Такена, что мы сами будет план составлять. Это оказалось наполовину правдой. Мы сами составили, предложили, а потом нас закидали вопросами наставники на следующем разборе. Что привело к полному переделыванию плана.
Во-вторых, устным обсуждением подготовка не ограничилась. Следующие пять дней мы отрабатывали штурм грузовика. Для чего самую настоящую паровую машину загнали прямо в крепость. Туда забирались охранники, в разном количестве, в зависимости от того, что говорил Стропо и Такен, после чего мы штурмовали машину. К финалу грузовик разве что на свалку буксировать можно было. Оторвались мы по полной. Гатс так и вовсе загорелся идеей, сможет ли прорубить мечом броню машины. Ему дали разрешение на проверку.
Смог. Не прошли для него мимо тренировки на брёвнах. Мне эта наука пока никак не давалась. Я с переменным успехом тело усиливал за счёт мини-шара, а уж пропускать энергию через оружие — это пока для меня заоблачные высоты.
Про Мастера я зря плохо думал. За пару дней до миссии мы покинули крепость. Куда ехали — без понятия, конечную точку нам не называли. Все два дня провели внутри закрытого кузова. Редкие остановки, чтобы справить нужду, не в счёт.
В какой-то момент нас высадили — так и поняли, что прибыли на место. Почти… Захватив оружие, припасы и всё то, что нам требовалось для миссии, устроили двухчасовой марш-бросок через лес, к соседней дороге, по которой и должна была проехать нужная нам машина. Дальше нас оставили одних. С этого момента мы вверялись сами себе. Подготовка засады, грамотное нападение — как подготовимся, в таких условиях работать и будем.
Мне в некоторой степени повезло. Как самого мобильного участника группы, меня отправили на разведку. Точного времени, когда поедет конвой, известно не было.
Зато перед тем, как оставить нас одних, Такен наконец-то рассказал, в чем суть миссии. В машине будет не кто иной, как один из иерархов Псов Господних. Уже на этой части мои сомнения куда-то улетучились, и я замотивировался как следует. Только вот на этом подробности не заканчивались. Такен рассказал, что сейчас в церкви Псов происходят изменения, и она набирает силу. Что само по себе плохо. Не только для нас, их врагов, но и для некоторых членов этой секты, которым не нравятся изменения. Вот один из иерархов и решил выйти на связь с Такеном и продаться ему. Помощь с исчезновением, обеспечение сытной жизни до конца дней в обмен на все секреты.
Это мою мотивацию повысило и вовсе до небес. В конце же Такен дополнил, что этот иерарх собирается вывезти с собой казну одной из крупных церквей. Драгоценности, камни, ценные архивы. На этом моя мысль скакнула с «грабить и убивать — это плохо» к «грабить и убивать Псов очень даже хорошо, особенно если в награду дадут парочку камней».
Справедливости ради скажу, что устыдился этой мысли. На долгую секунду или две.
Перед тем как отпустить нас, Такен сказал, что ждать стоит чего
