Путеводная звезда. Том III (СИ) - Извольский Сергей

Да, это кун-фу явно много круче моего — в очередной раз поймав состояние полного опустошения, подумал я. Георгий разобрался со всеми противниками кроме меня и, возможно, Николаева. Который, я надеюсь, все же чухнется и начнет атаковать — война на пороге, чего ждать-то? Или он так и будет дожидаться, пока Георгий меня завалит вместе с проснувшимся Абаддоном?

Георгий, кстати — я видел по взгляду, время больше тянуть не собирался. Резким броском воткнув кровавый меч в ледяной пол, он уже быстрее двинулся в мою сторону.

У него огромная фора — больше двадцати лишних лет обучения, которые он потратил на освоение темных искусств, ментального контроля и стихийной силы Льда. Свой единственный козырь — флюгегехафмен, я уже использовал. И единственное, что мне сейчас остается — это или бежать, или постараться как можно дольше не умирать. Надеясь, что Николаев все же вмешается.

Мысленно обозвав себя идиотом, я остался на месте.

Георгий атаковал, когда до меня ему оставалось меньше десятка шагов. Я был готов, и телепортаций ушел с траектории двойного удара — ледяного хлыста и копья Тьмы. Едва осознал себя в другом конце зала, так перед лицом увидел раскрывающуюся пасть, сотканную из Тьмы — которую рассек ударом кукри, и сразу очередной телепортаций ушел от падающих сверху ледяных шипов.

Повторялась история моего поединка с вождем племени кровавых бурбонов — я буквально на интуиции, на удачу перемещался, уходя от атакующих конструктов в самый последний момент.

Чередой прекрасных чудес, можно сказать.

Георгий, также как и я, очень легко оперировал стихией — напрямую, без привязки к источнику. Вот только я повелевал Огнем, а он Льдом. А мы сейчас были в мире, противоположном жаркому Инферно — и сколько я не тянулся к Огню, ощущал лишь пустоту. Поэтому мне оставалось лишь возможность управлять Тьмой — что без вариантов, потому что он против меня же мои конструкты и повернет, слишком сильна разница в развитии. Еще я мог обратиться к демоническому пламени, но в этом варианте мне еще и душе лорда-повелителя предстоит противостоять — поэтому оставил это на самый крайний случай.

После очередной серии атак Георгия я остановился, замерев на миг. Остановился потому, что и сам Георгий замер — он сейчас находился в другом конце зала. И глядя на меня, покачал головой, оценивая разделяющее нас расстояние. Я же смотрел на воткнутый в лед пола кровавый меч, который оказался невероятно близко. Выглядело оружие печально — клинок оказался словно ржавчиной разъеден, только вместо ржавчины выступала голубоватая, наполненная стихийной силой изморозь.

Меч, как я вдруг понял, постепенно умирал. Но… но все же, несмотря на несовместимое с жизнью увечье, несмотря на разъедающую его будто кислота льдистую изморозь, меч все еще жил и дышал силой. Есть еще порох в пороховницах.

А вот если взять умирающий меч…

Нет уж, спасибо. Не в это раз — решил я все же не рисковать.

Георгий в этот момент уважительно покачал головой. Надо же — череда чудес, благодаря которой я ушел от его атак, оказалась просто его тонким расчетом подставить под мою руку кровавый меч.

— Пшел-ка ты в… — начал я было, но Георгий снова атаковал.

В этот раз уже серьезно — и недавняя пляска со смертью показалась мне просто легкой прогулкой. Вновь началась череда чудес уклонения — цепочка телепортаций, во время которой я наугад выбирал направления перемещения. Действуя наудачу — иного мне просто не оставалось. И пусть я уходил от череды атак Георгия, при этом понимал — партия без вариантов проигрышная.

Понимал это также, как понимает это шахматист, когда ситуация на поле становится для него безвыигрышной. Не уходил я отсюда только потому, что не мог оставить меч — потому что, если я сейчас уйду, Георгий уйдет тоже. С мечом. И взять меч я тоже не мог — Георгий явно подготовил мне сюрприз, или подчинив, или заразив оружие.

Впрочем, думать обо всем этом, даже в состоянии ускоренного времени, было уже совсем некогда. Очередная, на пределе сил и возможностей, вереница телепортаций прервалась на середине. Путь мне преградили зубастые головы, сравнимые с гигантскими анакондами. Крупные челюсти лязгнули, хватая воздух в считанных сантиметрах от моего плеча.

Да где, мать его, Николаев вообще?! — даже не выдержал я, сорвавшись в совершенно искреннюю мысленную истерику. Даже безо всяких усилий — потому что и так находился на грани паники. Верить в то, что Николаев и сейчас решит меня оставить на расправу брату, все же не хотелось.

Сам Георгий, судя по усиливающему натиску — вокруг меня уже беспрестанно клубилась Тьма и гремел скрежетом лед, также, похоже, начинал нервничать. Его тонкий расчет действительно превратился в череду чудес — и я даже подумал мельком, что мне помогает богиня Кали. Потому что несколько раз из-под ударов Георгия, которые просто не могли пройти мимо, меня уводило словно чужой волей, с помощью извне.

Вихрей силы вокруг стало настолько много, что маневры уклонения выкинули меня из башни — вместе с выбитым прочь огромным куском стены. Который упал на широкую лестницу ледяного замка, разваливаясь на отдельные глыбы и скатываясь вниз, давя десятки демонов. Я приземлился рядом, но тут же снова растворился в миге времени в цепочке телепортаций.

Все, хватит, пора бежать — решил я, чувствуя что и силы, и удача на исходе.

Георгий рванулся за мной. Он выпрыгнул из рваного проема стены на лестницу, и еще в прыжке запустил в меня еще два конструкта — два сходящихся вместе ледяных смерча. Один из них сорвался у него с руки, а второй сформировался далеко на земле, поднимаясь снизу. Правда, из-за размеров смерчей разделяющее их расстояние они преодолели за считанные мгновения. Через череду ледяного крошева я прорвался очередной чудесной (просто не понял как это произошло) телепортацией.

Соединяющиеся смерчи попутно снесли не меньше пары сотен попавшихся на пути демонов, и развернувшись, догнали меня в арке портала. В этот раз по мне попало краем — очередной цепочкой телепортаций я проскочил через зал к рукотворной лестнице, стремясь к мягкому электрическому свету.

Мокрые, тающие ледяные глыбы, раскиданные по залу, волей Георгия пришли в движения, закручиваясь в вихрящийся капелью смерч, направленный на то, чтобы меня перемолоть. На остатках удачи ускользая от рушащихся и свистящих мимо кусков льда, я бежал и бежал. В голове колотилась только одна мысль одной последней идеи — подняться наверх, найти священника и попросить его передать Господу, что тут надо жечь вообще все, потому что уже ничего не исправишь.

Больше никаких идей у меня не было, а в помощь Николаева я уже не верил.

На выходе из портального зала я едва не попал в ловушку. Буквально из пола на моем пути выросла завеса Тьмы, принявшее очертания хищника и бросившаяся на меня в атаку. Сзади при этом в меня летели, со скрежетом, ледяные глыбы, и от этой очередной двойной атаки я ушел через Изнанку астрала. Так, что мое тело на краткий миг буквально растворилось, развеялось — и ледяная стена шипов прошла через него, словно через дымку.

Все, добрался — телепортация, еще одна — и вот я снова в темном мире отражения.

— Фух, — выдохнул я, прокатившись по полу и поднимаясь на ноги.

Спасся. Пусть пока в моменте, но я смог, ушел от карающей длани почти высшей сущности. Облегчение было настолько сильным, что хотел было еще добавить вслух впечатлений, но не успел.

— Не впечатлил, — услышал я вдруг голос за спиной.

Черт. Со всем этим вокруг меня кружащимися Льдом и Тьмой я просто забыл, что Георгий не только владеет темными искусствами, но он еще и ментат. А ментальная магия — это не только умение копаться в чужой голове. И очень запоздало я подумал о том, что если он на уровне магистра подчинил себе и Лед, и Тьму, то почему бы ему не научиться ходить в темные миры отражений собственной астральной копией?

«А вот теперь действительно конец», — хором сказали голос разума, внутренний голос и, что еще печальнее, сложившее полномочия дьявольское предчувствие.