Виктор Милан - Черный дракон
В конце концов «Паук» решил поскорее уносить ноги, что, с точки зрения Гавилана, было совершенно правильно. Маленький робот бросился бежать на север, к дороге, ведущей в имперскую столицу. Развернув корпус, он на бегу продолжал стрелять по «Катафракту» Дельгадо, а та вела ответный огонь.
Габби остановился на том, что опустил своего прыгнувшего «Мерлина» позади коротышки «Горожанина», второго по мощи робота этого звена Черных Драконов. Развернувшись, «Горожанин» встретил его огнем автоматической пушки среднего калибра и малого лазера — впрочем, особого выбора у него не было. Помимо того, что «Мерлин» весил вдвое больше, он еще и двигался намного быстрее. Робот Габби налетел на неприятеля, словно ястреб на цыпленка.
Залп РДД дальнего из двух «Шершней» не достиг цели. Последний «Шершень», находившийся гораздо ближе, открыл огонь из среднего лазера. Габби не обратил на это внимания. Жалкий луч какого-то фонарика не представляет для него угрозы. К тому же этому звену Драконов настал конец: на ближайшего «Шершня» через ограждение уже прорывался «командос», а новый «Яд» «Ковбоя» Пэйсона спускался с неба на убегающего «Паука».
Маленькая консервная банка-«Горожанин» оказался для такого легкого робота крепким орешком. Снаряды его автоматических пушек вырывали куски лобовой брони «Мерлина». Но более тяжелый робот, стоя неподвижно, мог вести огонь из всех видов энергетического оружия, не рискуя перегреться. Один из средних лазеров превратил в шлак пушку «Император-Б». Второй средний лазер и ПИИ принялись терзать корпус «Горожанина». Тот, кровоточа расплавленным металлом, взорвался и сдох. Пилот так и не катапультировался.
Взглянув на экран кругового обзора, Габби увидел «Паука», лежащего на земле с оторванной ногой. «Ковбой» повернул назад, присоединяясь к огромному «Катафракту», расправлявшемуся с двумя «Шершнями».
Осознав, что их положение безнадежно, «Шершни» бросились к чернеющему за лентой шоссе лесу.
— Оставьте их в покое, — приказал по радио Гавилан.
«Одной Пресвятой Деве известно, куда они собираются бежать, — подумал он. — Если бы у них было побольше ума, они бы сражались до конца».
Он двинул своих роботов на север, где роботы оставшегося звена Драконов все еще маячили возле ограды.
Со всех сторон в импровизированную броневую коробку, защищающую кабину водителя подъемника, летели пули и лазерные лучи. Несмотря на надетый жесткий шлем, поднятый мягкий капюшон и опущенное забрало, Касси пригибала голову как можно ниже, с трудом маневрируя неповоротливой машиной между коробками, штабелями и стоящими роботами. Бака Ивенса, затаившегося в закрытой бронелистами люльке, не было ни слышно, ни видно. Молодец!
Граната, ударившаяся о край бронеплиты, подлетела вверх и, упав на пол, взорвалась. Над головой Касси рикошетом завыли осколки. Молодая женщина, вздрогнув, вжалась в сиденье. О-ля-ля, еще бы чуть-чуть…
Подъемник подкатил к ногам «Ориона». Касси ткнула кнопку, приводящую в движение люльку. Электродвигатель протестующе взвыл. Но стремянка была предназначена для подъема тяжелых механизмов и узлов, поэтому люлька медленно потащилась вверх. Разведчица, пригнувшись, достала из ножен виброкатану, а в левую руку взяла автоматический пистолет.
Осознав, что выбора у них нет, семеро оперативников ЭУОД, выскочив из-за укрытия, бросились к подъемнику Затаившиеся «кабальерос» только этого и ждали. Шквал огня повалил облаченные в полуночно-черные наряды фигурки на пол.
Генерал Кигури отлично подготовил своих бойцов, привил им дух фанатичного упорства. Двоим командос все же удалось добежать до подъемника. Первый, занеся над головой меч, стал взбираться по прикрепленному к кабине бронелисту Касси, высунувшись на мгновение, вонзила ему в живот виброкатану. Оперативник упал на спину, вырывая оружие у нее из рук.
В руках другого оказались гранаты с выдернутыми чеками. Касси, отпрянув назад, стала всаживать в него одну за другой пули. От попадания в солнечное сплетение оперативник согнулся пополам. Одна граната, упав ему под ноги, взорвалась, швырнув его на ящик с запасными деталями. Вторая откатилась в сторону и разорвалась, никому не причинив вреда.
Тем временем люлька поднялась к люку кабины «Ориона». Командос с торчащей из живота виброкатаной Касси, шатаясь, поднялся на ноги и, схватив меч, попытался выдернуть его из себя, чтобы с криком «банзай!» совершить последний рывок на противника. К несчастью, он не учел природу поразившего его оружия. Лезвие с микронасечками, вибрирующее с частотой несколько тысяч колебаний в секунду, было во столько же раз острее обыкновенной катаны, во сколько простой самурайский меч острее перочинного ножа.
Вслед за виброкатаной потянулись внутренности, упавшие к ногам умирающего кроваво-бурыми петлями.
Выпрямившись в люльке, Бак нажал на рычаг. Люк кабины «Ориона» открылся. Сделав сальто, Ивенс скрылся за броней «Велиэнт Ламеллор», по которой тотчас же застучали пули. Люк закрылся.
Касси дала подъемнику задний ход. Оперативник, неосмотрительно выпотрошивший себя, запутался в собственных кишках и упал, не выпуская виброкатану из рук. Подъемник проехал прямо по нему.
На дисплее О'Ханрахана замигали красные лампочки. «Ночное небо», воспользовавшись тем, что он поглощен борьбой с другими роботами, подкрался к «Кусторезу» сзади и обрушил на него свою страшную секиру.
У О'Ханрахана перед глазами в бешеном темпе замелькали разнообразные картинки: омерзительно ухмыляющийся «Бешеный кот», стремительно кружащий вокруг «Гильотины» Солдацо, терзающий ее мерцающими лучами импульсных лазеров, молниями ПИИ и залпами шестиствольных установок РБД, установленных на плечах; «Копье», робот Оямы, выпустивший два залпа ракет ближнего действия в «Черного Джека» и бросившийся бежать прочь — он тотчас же споткнулся, получив прямое попадание восьми ракет от «Джека»…
Увидев, как машина Оямы рухнула на землю, О'Ханра-хан пустил «Кустореза» вперед бегом. «Ночное небо» мог без труда догнать его, но командир Черных Драконов не помышлял о бегстве. «Кусторез» был достаточно неповоротливым: О'Ханрахан хотел оторваться от преследователя и развернуться к нему лицом.
Этот неожиданный маневр, похоже, застиг его противника врасплох. Время, потребовавшееся пилоту «Ночного неба» на то, чтобы опомниться и броситься вдогонку, позволило О'Ханрахану резко крутануть своего робота. Гироскопы застонали, огромная машина опасно накренилась.
Но капитан Черных Драконов был опытным пилотом. Удержав равновесие, он обрушил всю мощь своего вооружения на более легкого противника.
У «Кустореза» остались боеспособными всего два вида оружия главного калибра — но с автоматической пушкой и большим лазером шутки плохи. «Ночное небо», бросившись вперед, внезапно содрогнулся. В средней части выступающего вперед килевидного торса робота появился желтый сияющий кратер. Средний импульсный лазер «Зутель», установленный в левой части груди, взорвался под стаккато орудийной пальбы.
«Ночное небо» ответил стрельбой из второго установленного на груди среднего лазера, большого лазера в руке и маленького в черепахообразной головке. Смертоносные лучи вонзились в пилотскую кабину боевого аппарата противника, вспоров охлаждающую куртку на левой стороне груди и подпалив обшивку кресла О'Ханрахана. Тот вскрикнул от боли.
Система анализа повреждений «Кустореза», обнаружив возгорание, немедленно залила пламя пеной из огнетушителя. Но «Ночное небо», забыв о батарее лазеров, обрушился на врага, нанося неистовые удары секирой. О'Ханрахан стрелял в неприятеля изо всех видов оружия, в том числе ракетами дальнего действия из установленных на правом плече направляющих, хотя сейчас от них не было никакого толка. Большой лазер и снаряды пушки вырывали из брони «Ночного неба» куски размером с человека, но пилот-«неверный» продолжал упрямо стоять на месте, рубя в капусту «Кустореза».
— Кто ты? — переполненный отчаянием, крикнул во внешний громкоговоритель О'Ханрахан. — Что ты?..
— Я оборотень, — ответил Бобби «Волк». — Я твоя смерть!..
Луч большого лазера впивался в тело «Ночного неба», приближаясь к жизненно важным органам. Верхнюю часть робота заволокло дымом. «Дружок, продержись еще чуток, — взмолился О'Ханрахан, ощущая на прокушенной губе вкус крови. — А твой реактор я превращу в солнце!..»
Левая рука «Ночного неба» оторвалась от раздробленного плечевого активатора, искрясь перебитыми кровеносными сосудами-электропроводами. Опустившаяся секира разрубила бронированную кабину «Кустореза» и скошенное стекло из транспекса, отняв жизнь Теренса О'Ханрахана.
Роберт Бегей отступил назад от искореженного остова неприятельского робота, поднимая в торжественном салюте секиру, окропленную кровью убитого врага.
— Дах итсаа! Смерть приходит, — объявил он. «Навахо-Волк» нажал кнопку аварийного катапультирования — за долю секунды до того, как смертельно раненный реактор термоядерного синтеза взорвался, превратив верхнюю часть корпуса боевой машины в ослепительный огненный шар.
