Михаил Белозеров - Черные ангелы
— Стойте! — крикнул я. — Лука!..
В ответ отозвалась ватная тишина подземелья. Я сразу заподозрил, что снова произошел этот чертов сдвиг по времени, потому что мы опять стояли на каменистой почве, а не на металлических плитах. Для проверки я присел и пошарил вокруг — под ногами была только одна крупная щебенка. Хорошо хоть нас не выкинуло назад в дом, где хозяйничали черные ангелы.
С этой секунды меня не покидало такое ощущение, что все события протекают очень медленно: вот рука Люси дернулась, и Леха спросил:
— Где ты его бросил?
Его фраза прозвучала в ушах так долго, что я пережил сложившуюся ситуацию десятки раз и даже успел вспотеть от волнения.
— На какой-то мгновение он выдернул руку, а потом снова…
— Что снова?
— Сунул мне, — ответил я.
Даже мои слова сложились в длинную-длинную речь, полную непонятного смысла и намеков.
— Вот в чем дело, де-л-оо… де-ло-о… — произносил Леха целую минуту, — нас вернуло в тот момент, когда он выдернул руку. — Лука? — позвал он. — Дело дрянь, — произнес он через несколько секунд, в течение которых мы бессмысленно вслушивались в тишину пещеры. Где-то в отдалении стреляли. — Похож-е-е… похоже-е-е… похоже-е-е… его выкинуло где-то в другом месте.
Клянусь, прежде чем он закончил фразу, я готов был уснуть и посмотреть сон. Единственного я им не сказал — прежде чем Лука отлучился отлить, я думал о Полине Кутеповой. Мне страстно захотелось, чтобы время остановилось и я увидел ее. Честно говоря, мне показалось, что первая часть моего желания сбылась. Еще я думал о Мироне и о том, что мне пришлось выстрелить ему в голову. Смог бы я это сделать второй раз, я не знал.
— В каком месте? — спросила Люся. И фраза ее прозвучала, как самый длинный монолог в жизни. Она все еще не привыкла к странностям мира. — Давайте лучше поищем.
Прошла еще целая вечность, пока она включила свой мобильник, и хотя последний, что называется, едва тлел, он показался мне настоящим прожектором, и я прикрыл глаза рукой.
Луку мы нашли сразу: из стены пещеры торчали его рука и нога. Люся тихо ахнула, а Леха присвистнул. Но Лука был жив и шевелился. Я притронулся к стенке туннеля, и моя кисть погрузилась в камень, словно в теплый воск. Несомненно, со временем творилось что-то несусветное. Похоже было, что оно замкнулось именно в этом месте. Если бы я был пьяным, то решил, что перебрал, но я уже целые сутки был трезвым как стеклышко. Тогда недолго, подумал я и дернул Луку за руку.
— Да помогите же мне!
Мы втроем ухватились за Луку. Лучше бы мы его не трогали. Он вдруг дернулся, словно утопленник в болоте: 'Плюх!!! и окончательно погрузился в стену. По ней, как по озеру, пробежали круги.
Леха шлепнулся на землю. Несколько секунд мы с надеждой взирали на стену. Я даже попытался сунуть в нее руку, но у меня ничего не получилось. Мне до смерти надоели все эти фокусы со сдвигом временем. Они оказались не таким уж безобидными — эти фокусы.
А из стены вместо Луки появился черный ангел, за ним — следующий. Я их убил дихлофосом из баллончика. Но теперь я был умнее и пшикнул совсем немного. Но и этого хватило. Впрочем, что произошло дальше, мы не увидели, потому что в следующее мгновение все потекло обычным порядком, то есть, мы опять стояли на металлических плитах, а Леха захохотал. И хохот его был бы нормальным, если бы не истерические нотки.
Люся пообещала:
— Если мы выберемся отсюда, то я поставлю в Иссакие большую, толстую свечу и закажу за здравие.
Я ломал же голову над происшедшим. Неужели мне удалось остановить время? И почему Лука выпал из него? Не потому ли, что не держался за меня. Странное предположение. Очень странное. Я был почти уверен, что на этот раз временной сдвиг — дело моих собственных рук. Но у меня не было возможности это проверить. Единственное, я не мог согласиться с тем, что нарочно отпустил руку Луки. Но я же не знал, что время сдвинется! И пока шел, оправдывал сам себя и даже некоторое время чувствовал себя виноватым. Хотя — почему? Ведь я же подспудно хотел избавиться от него? Хотел! Хотя бы из-за Люси. Так какого черта, спрашивается, я должен переживать? Кесарю кесарево, а Богу богово.
* * *Они почти нас нагнали. Мы бежали так, что, казалось, за нами черти гонятся. Вначале мы услышали знакомый нарастающий грохот то ли вагонетка, то ли фермы на колесах и уже готовы были отдать богу душу, как влетели в тупик. Явственно пахло навозом. Откуда-то сверху, как на дно бездонного колодца, падал тусклый свет.
Рельсы уходили прямо в лифт. Мы прыгнули в кабинку, в которой стояла вагонетка, и прежде чем черные ангелы успели сообразить, рывками потащились вверх.
Мы тяжело дышали, вжавшись в стенки лифта, и ожидали, что черные ангелы разнесут кабинку вдребезги, но они почему-то не стреляли, а только грозно кричали нам вслед, потрясая ах-пучами:
— Стойте! Стойте!
Леха скис. Он уже и не рассчитывал пополнить свою коллекцию ушей. Со стороны правого кармана, в который он засунул отрезанные уши, проступало большое красное пятно. Я никогда не думал, что мой друг может быть таким кровожадным. Он изменился после того, как стал хлыстом, и в нем проснулись худшие качества натуры, которые он прятал за свою профессию военного фотокорреспондента.
Лифт полз и полз, цепляясь за стены шахты, и дополз до небес — под самый потолок, расписанный античными рисунками. Проемы украшали фрески, стены — лики святых, ниши — старинные иконы в серебряных и золотых окладах. Грели свечи, пахло ладаном. Все атрибуты церкви, подумал я. Наверное, ее тоже украли с Земли, посчитав, что духовная атмосфера улучшает пищеварение.
Потом мы очутились на эстакаде. Далеко внизу среди прессованных тюков с сеном торчали пятеро черных ангелов. Они торопливо пожирали траву и нервно поглядывали в ту сторону, откуда доносились звуки боя, сливающиеся в дружную какофонию автоматных очередей и хлопки гранат. Трое из черных ангелов разминали крылья, хлопая ими в воздухе, а потом складывали и прижимали к телу.
— У кого есть спички? — спросила Люся, не отрывая от них глаз.
Признаюсь, эта мысль посетила меня на секунду раньше. Леха уже лежал на эстакаде, как бывалый пехотинец, и держал черных ангелов под прицелом.
Он скромно напомнил о принципах тактики:
— Мы поджаримся…
— Ну и что?! Испугался? — возразила Люся. — Зато избавим Землю от астросов.
Это был вариант, но не самый лучший, даже в нашем положении.
— Пожар они наверняка потушат, — сказал я. — Это не выход.
Половина огромного помещения было забита прессованным сеном. Тюки громоздились до самого потолка. Вторая половина была завалена сеном. Пахло высохшими травами и навозом. Прессовальная машина, похожая на монстра с поднятыми конечностями, застыла в центре сеновала.
— Нам нужно спуститься и поджечь снизу, — прошептал я, — а под шумок смыться.
— Они не будут стрелять, — убежденно высказалась Люся.
— Идея! — горячо зашептал Леха, показывая на вагонетку.
Вряд ли вагонетка из дерева могла быть серьезным укрытием для огня черных ангелов. Мы выкатили ее из лифта и установили в центре подъемника, выкрашенного по периметру в желто-черную зебру.
Я подполз к Лехе и сказал:
— Стрелять начнешь, после нас или по обстановке, но если они начнут — первым.
Мы встали с Люсей за вагонеткой. Подъемник заработал, и мы стали рывками опускаться вниз. Черные ангелы оказались слишком беспечными. Они даже не обратили внимания на работу подъемника, и когда он остановился, продолжали равнодушно, как лошади, щипать сено. Один из тех, кто оказался в моем секторе обстрела, пил из большой жестяной кружки.
Упав на пол за колесом вагонетки, я успел подумать, что если наша атака сорваться, то у нас не будет ни малейшего шанса выбраться отсюда. До черных ангелов, как в тире, было метров тридцать. В этот момент Леха, не экономя патроны, дал длинную очередь. И я тоже выстрелил, стараясь попасть в двух черных ангелов, которые находились передо мной. Один сразу же пропал из поля зрения, а второй от неожиданности взлетел. Чувствуя, что трачу непозволительно много патронов, я повел за ним мушку, и пули, образуя пыльную дорожку, рикошетили от стены в потолок, и только последние, когда я уже отчаялся попасть, настигли черного ангела, и он, не успев выстрелить, хотя держал в руках ах-пуч, рухнул куда-то за прессовальную машину. Позже я понял, что летящие ангелы стрелки никудышные и что они предпочитают сражаться на земле.
После этого я послал в их сторону две очереди веером — скорее наугад, чем целенаправленно. Теперь мне для того, чтобы бить наверняка, надо было сделать перебежку и спрятаться за рядами тюков на полпути к черным ангелам. Автомат Люси замолк на секунду раньше. Молчал и Леха на эстакаде, хотя у него-то был прекрасный обзор. Было ясно, что если кто-то из жуков и остался цел, то это пауза для него как подарок.
