Сергей Москвин - Контакт третьей степени
Лицо Ольги потемнело. Она нахмурилась.
– Хищник из параллельного мира.
– Хищник, – повторил за ней Дмитрий. – А как он охотится, где обитает?… Впрочем, мы знаем, где он обитает и как охотится. А вот чего он боится?
Ольга пожала плечами:
– Нас. Послал же он своего бронированного монстра убить нас. Не поймать и притащить в логово живыми, а именно убить.
Слова Ольги замкнули в мозгу Дмитрия логическую цепь, обрывки которой уже давно крутились у него в его голове. У него как будто заново открылись глаза. «Не поймать и притащить в логово живыми, а именно убить». Если пришелец так стремится убить их с Ольгой, значит, он видит в них реальную угрозу. А ведь прежде пришелец и его твари действовали по-другому. Сначала они заманивали и похищали людей, а потом начали убивать! Почему же пришелец изменил свою тактику? Ведь не из-за того, что один сомневающийся во всем лейтенант познакомил группу с дневником, найденным в солдатской казарме? Это же полная чушь! Как какие-то записи могут быть опасны для иноземного пришельца? Если только в них не содержится информация о том, как можно убить это иноземное чудовище. Дмитрий вспомнил, как он ночью в жилом вагончике впервые перелистывал страницы, заполненные торопливым неровным почерком, как изумленно вчитывался в текст, как неоднократно повторял его про себя и не верил. Глупости! Он несколько раз прочитал дневник от первой до последней страницы. Там нет даже намека на то, как можно уничтожить пришельца. Да и откуда ему там взяться, ведь Сморкалин как начальник взвода охраны не принимал участия в проводящихся в бункере исследованиях. Изучением пришельца занимались ученые – Ольгины коллеги. Это они дни и ночи проводили в бункере рядом с чудовищем, пока оно в один далеко не прекрасный день не напало на них. А почему нападение произошло именно в этот день? Пришелец выяснил о человеческой расе все, что ему было нужно, или… исследователи своими действиями сами спровоцировали его нападение?
Дмитрий снова взглянул на Ольгу.
– Оля, а что делали твои коллеги на той записи, где пришелец напал на них?
– Что делали? – повторила она. – Трудно сказать. Запись длится меньше одной минуты. Да они ничего и не успели. Видимо, собирались провести очередной эксперимент. А зачем это тебе?
– Ты можешь еще раз промотать ее? – попросил Дмитрий.
Ольга побледнела, словно он сам на ее глазах превратился в монстра.
– Ты хочешь еще раз увидеть это?
– Не хочу, но это нужно сделать. Нужно нам обоим.
– Зачем?!
– Пока не знаю, – признался Дмитрий. – Но на этой видеозаписи может быть что-то очень важное, раз кто-то так старался сохранить ее.
– Это полковник Макаров, начальник объекта, – ответила Ольга.
Потом достала свой наладонник, найденную флешку и, соединив приборы, нашла нужный файл. На крохотном экране наладонника снова появился широкий металлический стол с раскинувшимся на нем жалким большеголовым уродцем и двое склонившихся над столом людей в специальных костюмах. Похоже, они о чем-то говорили между собой, но на записи звуки были неслышны.
– Что они собираются сделать?
Ольга нервно пожала плечами. Она тяжело дышала.
– Не знаю.
На экране одного из исследователей пронзило вылетевшее из головы пришельца жало. Он покачнулся, взмахнул рукой и что-то опрокинул на пол.
– Что это за прибор, который он уронил?
– Да не знаю я! – воскликнула Ольга. – Как ты можешь на это смотреть?!
Она сунула наладонник в руки Дмитрию, а сама хотела отойти в сторону, но он удержал ее на месте. В общем-то, зря. Оба исследователя больше ничего не успели сделать. А из того, как они начали превращаться в монстров, вряд ли можно было понять, в чем слабость пришельца.
– Посмотрел? Доволен? Или хочешь увидеть еще? – зло спросила у Дмитрия Ольга, когда видеозапись закончилась.
Он покачал головой.
– Нам нужно вернуться в лабораторию. Я хочу понять, что там произошло.
* * *Ольга устала спорить. И не только спорить. Устала ходить, устала дышать спертым воздухом подземелья, перенасыщенным углекислотой и пропитанным запахами разложения. Еще она была голодна, и ей постоянно хотелось пить. Но больше всего хотелось присесть где-нибудь в углу, закрыть глаза и уснуть, а проснуться уже в Москве, в своей уютной и мягкой постели. Или не проснуться совсем. Если бы она была одна, то давно бы уже так и сделала. Хотя нет. Если бы она была одна, то ее давно уже разорвали на части, как прапорщика Злобина, или пришелец накачал бы ее своей мутагенной кровью, как профессора Глымова, и она, точнее, ее переработанное тело пополнило бы число сотворенных иноземным монстром чудовищ. Без Димы она бы и часа не прожила в подземелье. Это он научил ее убивать биоботов и теперь ищет способ, как убить их создателя. Правда, ищет довольно странно. Сначала заставил ее еще раз просмотреть запись страшной гибели Глымова и его ассистента, а теперь собирается вернуться в лабораторию, где это произошло. Дмитрий так и не объяснил ей, зачем ему это нужно. И Ольга сомневалась, что он сам это представляет. Со стороны его поиски напоминали блуждание в потемках. Но Ольга решила не вмешиваться. У нее уже не было на это сил.
Прежде чем направиться в «операционную», Дмитрий подобрал с пола свой автомат, последний оставшийся у них фонарь и теперь разыскивал ракетницу. Она помнила, что в момент взрыва держала ракетницу в руках, но совершенно не представляла, куда та подевалась потом. Очевидно, она потеряла ракетницу, когда упала, или ее выбило у нее из руки, когда начал рушиться тоннель и отовсюду полетели осколки.
В конце концов, Дима устал перебирать разбросанный повсюду мусор и вернулся к ней. Он старался казаться бодрым, но у него это плохо получалось.
– Твою ракетницу и мой фонарь, видимо, придется списать в безвозвратные потери, – глядя в сторону, хмуро объявил он. – Нашел несколько автоматов, которыми пришелец вооружил своего механического паука, но после взрыва они ни на что не годятся. Это уже не оружие, а металлолом. Можно было бы использовать их патроны, но они не подходят по калибру. А у меня остался последний магазин, – мрачно добавил он.
Ольга грустно улыбнулась. О чем он переживает? Возможно, против биоботов первого поколения автоматы и были эффективны, но против защищенных железным панцирем монстров они совершенно бесполезны. И пришелец прекрасно знает об этом.
Дима как будто прочитал ее мысли. Еще сильнее нахмурился и уже другим голосом сказал:
– Ладно, надо еще обыскать лабораторию.
– Ты уверен, что нам это нужно? – все-таки решилась спросить Ольга.
Но Дмитрий остался непреклонен.
– Уверен. Пошли.
Они снова протиснулись между заклинивших дверей пропускного шлюза и через него пробрались в «операционную». Прокатившаяся по тоннелю взрывная волна добралась и сюда, но после того разгрома, который учинили в «операционной» сотворенные пришельцем монстры, здесь уже нечего было разрушать. И только железный анатомический стол непоколебимо стоял на своем месте. К нему и направился Дмитрий.
После взрыва в «операционной» стало светлее. Во всяком случае, Ольга без труда различала окружающие предметы и даже дальнюю от входа стену. Тем не менее Дмитрий зажег фонарь – видно, решил больше не экономить батареи, присел возле стола на корточки, потом достал нож и принялся ковырять кучу застывшей грязи под ногами. Он возился довольно долго, пока, наконец, не поднял с пола облепленный засохшей грязью длинный металлический штырь, в котором Ольга с трудом узнала лабораторный штатив.
– Это он?
Ольга недоуменно нахмурилась.
– Кто?
– Прибор, с которым на видеозаписи работали твои коллеги!
– Это лабораторный штатив, – пояснила Ольга, но тут же сообразила, что, скорее всего, Дима прав. И именно этот предмет они видели на экране.
– Там еще должен быть электрический провод, – напомнила она Дмитрию.
Он снова нагнулся, светя фонарем по сторонам, даже заглянул под стол, но провода так и не нашел.
– А что могло быть на этом штативе?
Ольга пожала плечами:
– Все, что угодно. Но, раз был провод, значит, что-то электрическое. – Она вдруг вспомнила про посыпавшиеся со штатива осколки стекла. – Какая-нибудь колба.
– Колба с проводом?
– Тогда, может быть, лампа?
– Лампа? – удивился Дмитрий. – Насколько я успел заметить, здесь и без дополнительных ламп было светло, как в медицинской операционной.
Это точно. Панов лично проследил за тем, чтобы в центральной лаборатории было достаточно света. При необходимости можно было зажечь еще и дополнительные светильники. Однако не все лампы используются для освещения.
– Это могла быть кварцевая лампа, – предположила Ольга. Хотя при ней кварцевание «операционной» ни разу не проводилось. В лаборатории и так поддерживалась почти стерильная чистота, поэтому никто из исследователей просто не видел в этом необходимости.
