Дмитрий Казаков - Монстры Кремля
– Рад приветствовать, – сказал он без особой радости. – Реваз, докладывай!
Порядки в маленькой общине были, конечно, не совсем армейские, но все же к ним приближенные.
– Вот так дела, – проговорил молодец, выслушав доклад. – Меня зовут Семен Петренко, для вас – товарищ сержант, и здесь я решаю, кому, что и когда делать… Понятно?
Андрей хотел сказать, что они вовсе не навязываются, но оказалось, что вопрос был риторическим. Сержант продолжил, не дав никому и рта раскрыть, и напору в его краткой, сдобренной крепкими словечками речи оказалось столько, что хватило бы на пару бульдозеров.
Это было нечто вроде предупреждения чужакам – не суйтесь в наши дела, и все будет хорошо.
– Ну, вот, теперь можно и о деле, – сказал Петренко, закончив вступление, и заулыбался вполне по-человечески.
Через полчаса гости были не только размещены в одном из домов, накормлены, а еще и вымыты – на территории общины имелась скважина с ручным качком, и летний душ, где налитая в огромную бочку вода грелась на солнце.
– Прямо рай, зуб даю, – заметил Илья, когда они вернулись к себе.
– Да, неплохо они устроились, – согласился Андрей, но тут в комнату заглянул Петренко.
– Вижу, что довольны, – громыхнул он. – Можно на пару слов?
Последняя фраза относилась к Соловьеву.
Они вышли во двор, к стоявшему у забора «Запорожцу», настолько грязному и ржавому, что цвет его можно было только угадать. Сержант покряхтел, смерил Андрея взглядом и даже с какой-то робостью поинтересовался:
– Вы что, и вправду до Обнинска собираетесь дойти?
– Да.
– Зачем?
На язык просился резкий ответ, но Андрей сдержался и сказал спокойно, даже лениво:
– Есть там кое-что, что нам очень сильно хотелось бы осмотреть. А в чем дело?
Петренко замялся, выказывая необычайную для военного человека нерешительность, а затем махнул рукой, словно перед прыжком вниз головой в пропасть, и заговорил:
– Мы, конечно, разведки не ведем… Не до того, понятное дело.
Из дальнейших его слов выяснилось, что на юге, в той стороне, где находится Обнинск, дела обстоят «нехорошо», что оттуда ползет всякая хренота, с которой человеку лучше не связываться, если он, конечно, хочет остаться в живых и при здравом рассудке.
Сержант упомянул явившегося из Обнинска сумасшедшего, что умер через два дня, а до этого нес околесицу, рассказал о «светящемся небе», поведал о появляющихся на южной окраине странных тварях.
– Мерещится, что они людьми вчера были, так на нас похожи, – выдал он в завершение.
О том, что чудовища, даже самые нелепые и странные, недавно принадлежали к человеческому роду, здесь не догадались.
– Хм, надо же, – сказал Андрей. – Но мы все же рискнем.
Пройдя чуть ли не пятьсот километров, справившись с разными опасностями и повидав такое, чего хватит на полсотни кошмарных снов, глупо отступать из-за страшилок, придуманных теми, кто все это время просидел на месте.
– Дело ваше, – буркнул Петренко. – Силой держать не будем. Спокойной ночи.
И, развернувшись, он зашагал прочь.
Андрей вернулся к своим и, не дожидаясь вопросов, пересказал беседу с Петренко.
– А может, ну его, этот Обнинск? – засомневалась Лиза.
– Да ты чо, подруга? – напустился на нее Илья. – Зря ноги били, зря патроны тратили?
– Мы бы все равно их били и тратили, – сказал Андрей. – Но отступать глупо. Заглянем, посмотрим, что в городе. Вдруг там разгадка катастрофы? Если станет очень нехорошо, отступим.
В эту ночь спали все трое, и прошла она на удивление спокойно, только перед самым рассветом поднялась стрельба на одной из сторожевых вышек, а донесшийся лай сообщил о том, что в гости к людям пожаловали «собаки». Затихло все быстро, и Андрей, взявшийся было за автомат, чтобы отправиться на помощь хозяевам, положил его на место, вновь лег.
Утро наступило солнечное, обещая новый жаркий день.
– О, к нам там пацаны! – сообщил Илья, проснувшийся последним и позже всех совершивший прогулку во двор.
В дом, куда поместили гостей, зашел Петренко, а за ним Реваз с Колей, все трое – при оружии.
– Решили вас проводить, – без обиняков сказал сержант. – Заодно глянем, что там на юге делается… Лучше через Боровский совхоз двинуться, там дорога чистая. Вы как, готовы или нет?
Спустя десять минут открылась та же калитка, и они оказались за пределами укрепленного участка. Махнула с вышки девушка, не вчерашняя Маша, а постарше и погрудастей, и Илья в ответ гордо заулыбался.
Двинулись не к железнодорожному вокзалу, а на юго-запад, сначала по краю поля, затем по узким кривым улочкам – Петренко со своими бойцами впереди, остальные сзади. За полем, на безопасном удалении, мелькнуло синее озеро, затем в другой стороне показалось обычное.
– Там какие-то твари были, вроде лягушек, но мы их всех вывели, – сообщил сержант. – Динамитные шашки, большой бабах, и только трупы всплыли, а тех, что шевелились, мы постреляли.
Начали попадаться дома, выглядевшие так, словно на них наступила исполинская нога – приплющенные, с обрушенными стенами и выпавшими из расшатавшихся коробок дверьми и окнами. Пришлось обойти небольшое «болото», затем свернуть, чтобы обогнуть участок «джунглей».
Зеленая чаща возникла снова и потянулась по левую руку, а справа оказался обычный лес.
– Тут уже могут начаться шалости, – предупредил Петренко, и его бойцы посерьезнели.
Шагов через пятьдесят Андрей обратил внимание, что солнечный свет померк, словно небо затянули облака. А подняв голову, не обнаружил дневного светила там, где ему вроде бы положено быть.
– Э, а куда солнце делось? – спросил Илья. – Или мы на «Поле Чудес» и сейчас глюки полезут?
Ответить никто не успел, поскольку заросли за правой обочиной затрещали, качнулись ветки, и к людям бросилось нечто лохматое, похожее на «гориллу». Андрей развернулся, нажал на спусковой крючок, но понял, что палит в пустоту, а тварь куда-то исчезла.
– Это и есть «шалости»? – спросил он, дождавшись, пока стрельба затихнет.
– Они самые, – сказал Петренко. – Иногда они даже севернее начинаются, но обычно немного южнее, у Маланьина. Вы все еще хотите идти дальше? Там будет только хуже.
Получив в ответ кивок, он пожал плечами.
Вскоре наткнулись на заросли липких грибов высотой по пояс человеку, с которыми Андрею довелось познакомиться во время переправы через Клязьму. Пришлось замедлить ход, выискивая дорогу между огромными «мухоморами», чьи шляпки пульсировали и вроде бы даже тянулись к людям.
«Джунгли» сменились ельником, тот – березняком, а затем лес закончился, открылось поле, за ним деревня.
– Ну, все, – сержант остановился. – Дальше вы сами, мы голову в петлю совать не будем.
– И на том спасибо, – сказал Андрей.
– Возвращайтесь к нам, если что, – Петренко улыбнулся. – Удачи!
Когда вышли на открытое место, стало понятно, что исчезновением солнца проблемы не ограничились – небо по краям обзавелось черными полосами, похожими на отпечатки колес, словно по хрустальному куполу раскатывали на мотоцикле, и, приглядевшись, можно было заметить, что отпечатки эти медленно двигаются.
Жара царила такая, будто светило никуда не исчезло, ветра же не было вовсе.
– А эти куда сгинули? – спросила Лиза, оглянувшись.
Последовав ее примеру, Андрей убедился, что опушка пуста – сержант и его бойцы как сквозь землю провалились. Сам же лес, еще пару минут назад совершенно обычный, изменился, стал напоминать волшебную чащу из какого-нибудь фэнтезийного кино – высоченные деревья, изящные ветви, листва с золотистым отливом.
– Все же «Поле Чудес», – пробормотал он. – Только не совсем обычное.
Небо потемнело еще сильнее, по нему побежали непонятно откуда взявшиеся облака – темно-лиловые, рваные, но пропали почти мгновенно, растворились бесследно. Показалось, что вся земля, от горизонта до горизонта, вздрогнула под ногами, попыталась встать на дыбы.
Андрей невольно расставил ноги, чтобы удержать равновесие.
– Это уже не «Поле Чудес», это что-то покруче! – воскликнул Илья, и голос его прозвучал испуганно.
Земля перестала дрожать, стало неимоверно тихо.
Андрей попытался сказать, что, может быть, им надо вернуться, но слова увязли в сгустившемся, неожиданно помутневшем воздухе, и изо рта не вырвалось ни единого звука. Обернулся еще раз, и увидел, что там, где дорога уходит в лес, стоит невысокое, темнокожее существо с шафрановыми глазами.
Заметив к себе внимание, «желтоглазый» скользнул в заросли и укрылся меж ветвей, но сомнений не осталось – за ними вновь началась слежка, причем обычным, традиционным способом, известным еще гестапо, КГБ и ЦРУ.
С помощью «топтуна».
– …не могу! – прорвался через тишину раздраженный голос Лизы, и показался он таким громким, что Андрей невольно поморщился.
