Андрей Ливадный - Тень Земли

К нему подошел Реутов.

— Антон, уводи людей! Скелхи в двадцати тысячах километров!

— "Альбион" не способен вести бой.

— Знаю.

— Мы можем закрепиться на астероидах и оборонять их!

— Это сделают машины. Я принял решение, и оно не обсуждается! Теперь ты отвечаешь за их жизни, Антон. — В глазах старика неожиданно блеснула предательская влага. — Андрюшку обними за меня. Яну береги, — он отвернулся и вдруг резко добавил: — Капитан Реутов, выполнять приказ!

"Тень Земли" медленно разворачивался. Эвакуационные модули один за другим стартовали из тридцать седьмого сегмента и брали курс к центру туманности.

К тридцать пятому вакуумному доку только что подошел технический модуль. Из него высыпали сервы. Одни принялись извлекать из грузового отсека поврежденную бронекапсулу диледианского ИскИна, другие, не получая иных команд, быстро потащили потерявшего сознание Максима Верхолина к медицинскому сектору палубы. Кибермеханизмы знали, что в соседних доках идет эвакуация, но состояние человека оценивалось, как критическое. Счет шел на минуты. Единственное, что могло спасти жизнь лейтенанта Верхолина — это немедленная медицинская помощь.

…

Гравилифт доставил адмирала Торна на уровень научной палубы крейсера. Здесь работали автономные источники питания, царила стерильная чистота.

Некоторые действия невозможно осуществить через сеть. На борту крейсера присутствовал род оборудования, команды которому можно отдать только физически.

Искусственные интеллекты "Тени Земли". Их сохранилось немного. Они не могли полноценно заменить экипаж, но были в состоянии на короткое время объединить разорванные повреждениями подсистемы корабля в единое целое, выжать из них все, до последнего эрга, — это адмирал знал точно.

"Одиночки".

Призраки войны, отгремевшей полторы тысячи лет назад, в иной Вселенной. Гибридные личности, хранящие частицы сознания своих погибших пилотов.

Их не использовали в боевых операциях, опасаясь рецидивов. Из тех, кого удалось отреставрировать и вывести из состояния посттравматического шока, сформировали научное подразделение. Они обитали тут, в информационном пространстве, работая над всеми усовершенствованиями крейсера, созидая новые технологии и отшлифовывая уже известные.

Их психология со временем изменилась. Из хладнокровных убийц, способных лишь разрушать, путем кропотливого отбора выделили два десятка нейроматриц, способных на большее, обладавших потенциалом саморазвития.

Теперь адмиралу предстояло их уничтожить.

Только так он мог вернуть их в состояние безусловного подчинения, указать цель и быть абсолютно уверенным, что "Одиночки" справятся с боевой задачей, действуя как прежде, без страха, сомнений, сражаясь даже в полной изоляции, до последнего…

Он остановился у древнего терминала, расстегнул ворот, извлек на свет тонкую цепочку с кодоном офицера Земного Альянса, затем снял защитный кожух, обнажив углубление сканера.

Кодон лег в предназначенное для него гнездо.

Осветился примитивный экран.

Он убрал лишнее, оставив три командные строки:

Уничтожение личных данных.

Инициализация первичного пакета программ уровня "ALONE".

Действие по израсходованию боекомплекта и энергии — самоликвидация.

Внезапно в пространстве отсека появился голографический аватар. Высокий, светловолосый мужчина средних лет, облаченный в форму научного персонала крейсера, подошел к адмиралу

— Это лишнее, — тихим бестелесным голосом произнес он.

Адмирал невольно вздрогнул, обернулся.

Две строки на мониторе неожиданно погасли. Осталась лишь третья.

— Мы осознаем происходящее. Нет необходимости стирать наши личности. Мы не мыслим себя вне "Тени Земли", — третья строка, мигнула, изменив цвет. Команда на самоликвидацию, по исчерпании всех возможностей вести бой, была принята к исполнению.

— Мы ждем приказов, адмирал Торн.

Курс, похожий на туго скрученную спираль, постепенно сужающуюся к центру туманности, отображался на контрольных мониторах боевого мостика.

"Тень Земли" вошел в плотное скопление газопылевых облаков, начиная первый виток. Уже через пару минут его броня озарилась вспышками. На дистанции прямой видимости появились четыре корабля противника, окружившие один из астероидов конвоя.

Скелхи были уверены: с земным кораблем давно покончено. После схватки на окраине газопылевых облаков "Тень Земли", рассеяв атакующую крейсерскую группу, вышел из боя с критическими повреждениями, выбитыми щитами и полностью истощенными реакторами.

Так утверждали данные сканирования, но реальность предлагала иное.

Он вновь появился, как призрак, озарился ракетными запусками, разрядил импульсные орудия, и, не снижая скорости, скрылся в клубящихся выбросах, оставив за кормой расползающиеся обломки уничтоженного крейсера скелхов.

Три уцелевших корабля ударили из плазмогенераторов и, оставив в покое астероид, легли на курс преследования.

Туманность вновь вскипела. По командной сети чужих прошла серия приказов, и потрепанные в затяжных боях эскадры устремились на перехват "Тени Земли".

…

Через пятьдесят три минуты, так и не завершив последний виток спирали, земной корабль вышел в прослойку относительно чистого пространства, двигаясь медленно, по инерции.

На его внешнем корпусе почти не осталось брони. Тускло поблескивали оплавленные ребра жесткости. Пробоины сочились тьмой, — самая крупная из них уходила на глубину четырех палуб, и оканчивалась выжженным пространством полностью уничтоженного боевого мостика.

Вслед крейсеру тянулся шлейф обломков.

Разорванная энергоматрица корабля угасала.

Глубины туманности. Четыре часа тридцать две минуты после начал боя…

Две изрубленные лазерными разрядами машины тянули к вакуумному доку "Тени Земли".

— Герда, держись, — шептал Илья, — Заходи первой… Я прикрываю…

"Валькирия", неуверенно покачиваясь, теряя стабилизацию, часто озаряясь вспышками корректирующих двигателей, приближалась к посадочной секции. Наводящие и буксировочные лучи дока не работали, обшивка надстройки застыла причудливыми потеками, все еще источая багряное сияние.

"Фантом" Ильи Стужина развернулся навстречу двум инфрайтам, показавшимся из мглы окружающих "Тень Земли" декомпрессионных выбросов.

Двигательные секции истребителя сочились жаром поврежденных реакторов. Корпус зиял множеством пробоин. Вслед движению "Фантома" тянулся раскаленный шлейф. Автоматика упорно настаивала на сбросе изувеченной силовой установки, но пилот блокировал аварийные системы.