Артем Каменистый - Холод юга

– Но вижу, звездную болезнь ты не подцепила.

– Зачем цеплять болезнь?!

– Это выражение такое. А что такое ри?

– Ты не знаешь?!

– Откуда? Я же совсем древний. Динозавра видел живого, и даже шашлык из него ел.

– Может трилобита[7] тоже видел?

– Ага. Варил их неоднократно. Неплохо под пивко идут.

– Смешной.

– Так что там насчет ри?

– Ну, ри… Как сказать. Вот тебе нужна вещь, в которую вложено много ресурса. Что в твоем мире делают, чтобы вещь такую получить?

– Идут в магазин, платят деньги, забирают.

– Деньги?

– Универсальный меновой эквивалент. Каждый товар стоит определенное количество денег.

– А. Поняла. Древнее примитивное общество. Обмен прямой материальный. У нас не так. У нас есть ри.

– Ваши деньги называются ри?

– Это не деньги. Это то, чего ты достиг сам. У ри нет единиц, как деньги. Сделал ты изобретение, которое всем помогает. Про тебя говорят, что ты пользу совершил, молодец, хороший. И ри твоя повышается. Не делаешь ничего плохого, образ жизни твой достоин примера. Ри твое повышается. Знания получаешь трудным путем, что на пользу идет мышлению, и пользы от тебя, конечно, тоже больше, ри выше становится. Сделал себе из ресурсов не очень многих дом скромный, но красивый, вкус видно, сад посадил тоже красивый, ри повышается. Захотел еще один дом, а тебе скажут: зачем человеку два дома? Ри понижается. Построил дом огромный, свет людям закрывающий солнечный, некрасивый, ри делается ниже. Вредишь своему здоровью плохим образом жизни – и ри это тоже вредит. Если ри совсем незначительная, придешь, скажешь, дайте мне вон ту мебель, которую мастер великий вручную делал, а тебе скажут: пластик бери покрытый, с таким ри недостоин ты другого. Вот что такое ри. Ну, я так, просто стараюсь объяснить.

– Шутишь? – удивился Либерий.

– Зачем. Так было у нас.

– То есть денег вообще не нужно, а только что-то вроде уважения со стороны окружающих?

– Ну да. Так. Почти. Трудно просто объяснить, но общее да.

– А если ты живешь нелюдимо, и никто не знает, что ты хороший человек и все хорошо делаешь, откуда тогда ри возьмется?

– Так не бывает. Все открыто живут. Нет тайн. Принято показывать все, что делаешь. Иначе отрицателем будешь, у них ри нет, смешные и странные. Но Гармония даже об отрицателях заботится. Пусть чудаки странные, но надо обо всех думать.

– А эти «Сто двадцать пять последних судей» с высоким ри были?

– Откуда? Что ты! Пусть выкопанные они в земле ладно, но они ненатуральные все были сразу. У ненатуральных ри высокий не бывает.

– Это как так ненатуральные?

– Мозг усиливают всем, чем можно и не рекомендуется. Тело изменяют сильно и часто. Нет вкуса, нет уважение себе.

– Это как?

– Ну я говорила про чистый мозг? Помнишь?

– Да.

– Вот у них он не чистый. У них закон такой в общине, что надо в мозг обязательно добавлять много всего, тогда он сильный. Глупо ведь, потому что чистый мозг работает в чем-то медленнее, зато сильнее неизмеримо становится и больше возможность. Тренировка эффективнее, чем имплантатами разгон. Они не принимать и не понимать такой путь. А высокий ри получить легче гораздо, если мозг чистый. Возможность такого мозга помогает. Еще тела они тоже сильно меняют. Женщина хочет быть стройной, а у нее жир на ногах некрасиво. Она не в спорт идет, а изменяет тело в медцентре. Это быстро и легко. День один, и ноги стройно ровные без жира. Но такое все замечать, и ри меньше становится. У «Сто двадцать пять последних судей» все меняли свои тела значительно. Высокие, сильные, нет изъяна. Но это ненатуральность. У нас ненатуральность красотой не бывает. Ее все видят, как ни прячь. Отворачиваются. Некрасиво, глупо. Нет уважения. Ри меньше сильно.

– Чудное у вас общество… А почему «Сто двадцать пять последних судей» вдруг решили всех убить?

– Не так это. Не совсем так. Долго объяснять.

– Да выкладывай уж, худышка, интересно ведь, – не выдержал Либерий.

– Я не худышка! Не говори так!

– А ты не спорь, рассказывай давай.

– Ну сами просили, вот слушайте. Ты, Влад, из древних времен сюда попал. И они тоже.

– Хочешь сказать, что они мои земляки? То есть единовременники?

Влад неожиданно для себя расхохотался, представив, как в мир будущего попадает группа потасканных гламурных куриц при соответствующих кавалерах, и вдруг они узнают, что можно из старухи, замаскированной толстым слоем грима, сделать школьницу-нимфетку, а из коротышки-толстяка, у которого лишь бумажник и язык не обделены размерами, двухметрового красавца. Да еще и в мозг можно напихать устройств, с которыми можно блеснуть эрудицией при разгадывании кроссворда. «Пресноводное ракообразное, три буквы. Вторая «а», третья «к». Как, вы не знаете? В наше время лучше учили, куда же катится этот мир».

Да они до конца дней своих поселятся в косметических клиниках и центрах имплантации.

– Влад? Зачем смеешься?

– Да так. Подумал кое о каких своих единовременниках.

– Ну нет, судьи не из твоих. У них были биометки. Но могу ошибаться. Там случилась большая война. Прилетать флот другой расы, их называли разными терминами: стальная саранча, железная саранча, инсекто, инсы, анаксы. Разное. Там всякие виды были. Мы не знаем, откуда они прилетели и зачем напали так. У них даже биология другая, им Земля не подходит жить. Война с ними была очень трудная, чересчур значительные жертвы. Почти такая катастрофа, как с нами произошла. Тогда победили, но цена высокая получилась. Некоторые решили, что человеку не выжить теперь. У них образовалась община, сперва там насчиталось сто двадцать пять человек. И они решили переждать время, когда Земля сама очистится от яда саранчи. Для этого построили убежище глубоко, хроноизолировали, поставили устройство – разбудить через миллион лет. Они думали, что тогда не останется вообще людей, все вымрут, а планета станет чистой. Но произошел обвал, часть судей погибла, остальных спасли наши люди. Была сенсация, когда их спасали. Их приняли, не делали разницы с обычными людьми. Но никто из них не смог набрать высокий ри. Не приспосабливаться к Гармонии, все, как было у себя, оставить старались. Они только разговаривали и жаловались, но ничего не делали. Ри не рос. Их это беспокоило, злило. И еще злило, что люди не стали вымирать, очистили Землю от яда и живут хорошо. И теперь им не стать основателями нового человечества, как хотелось. Не знаю, решили они тогда устроить войну или потом все получилось, но они начали делать радикалов постепенно. Собирали таких же, как сами, недовольные ри, системой управления Гармонии, чем-то еще. Был остров, где жили отрицатели. Они говорили, что существуют отдельно от Гармонии. Глупость, ведь ресурсы все брали от Гармонии. На том острове отрицатели и судьи создали Альянс Запада, объявили остров его столицей. Сказали, теперь мы точно отдельно от Гармонии. А все продолжали брать от нее. Люди другие посмеялись над чудаками забавными и забыли. Но те, у кого мало ри, и даже те, у кого не так мало, присоединялись продолжали. Хотели большего. Или собирали общины, где свои законы, и тоже говорили, что отдельно от Гармонии живут. Движение такое возникло из-за судей. У отрицателей таких масштабов не было никогда. Но все равно одни слова получались, над ними смеялись продолжали. Потом они начали общее требование выдвигать, что за изменение тел и мозга не должен падать ри. Это понравилось многим, кто любил производить изменения, но опять только слова остались. Не отменить такое словами. Люди привыкли, все знали, что изменить тело и мозг сверх необходимости – значит потерять часть ри. И еще знали, что измененные уступают неизмененным значительно. Изменение есть показатель их слабость, неуверенность, трудность сложные решения находить, эффективные. Дальше, как я сейчас понимаю, много недовольных объединилось вокруг «Сто двадцать пять последних судей» и стали делать заговор, чтобы убрать Гармонию совсем.