Диагноз - Мария Карташева
Кира вышла вон, медленно преодолела три ступеньки и вдохнула полной грудью несущийся навстречу ветер. Девушка зацепилась обеими руками за железо тонких перил и, чуть подавшись вперёд, перегнулась через борт, вглядываясь в зеленоватую воду, слегка бурлящую возле самого борта.
– Ты чего? – послышался голос Кости.
– Нет, – Кира выпрямилась и покачала головой, – ничего. Я что-то упускаю. Знаешь, как бывает: вертится слово на языке, ты пытаешься его вспомнить, а не можешь. Вот ты рассказывал, как вы в эту лабу попали, что там произошло, потом эти уродцы монстрячие, – Кира помолчала, – непохоже всё это на случайность. Две лабы, которые так близко расположены и в обеих делают такую хрень, которая потом одна другую слушается.
– Тебе бы словарный запас расширить, и цены бы тебе не было, – усмехнулся Костя.
– Скажи, ты до сих пор любишь её? – вдруг резко сменила тему Кира. – Только честно скажи. Мне нужно на что-то опираться. Я не буду устраивать истерик этих бабских или ещё что-то, но просто если ты её любишь, то я пойму, что мне не на что рассчитывать. А если там всё уже, ну или пустота у тебя, или какая-то ещё там печальная хрень, то я тогда подожду, пока ты во мне рассмотришь своего человека.
– Честно, – Костя вздохнул, перевёл взгляд на лесистые берега и тихо добавил, – Кира, я не знаю. Мне легко с тобой, хорошо. – он помолчал. – Секса у меня такого никогда не было, вот это прям честно. Но я не могу тебе сказать, что люблю, впрочем, дело не в Лилинг, – он пожал плечами, – я сейчас могу думать только о том, чтобы просто это всё остановить. Хотя и не понимаю, для чего. Но я солдат и должен выполнить приказ.
– Мне этого достаточно. – разулыбалась Кира. – Пошли, поможем девчонкам на стол накрыть, – весело проговорила она, – надо голову разгружать, а я слышу, там даже кто-то смеяться начал. Даже несмотря на всё произошедшее. – Кира вдруг остановилась. – Хотя постой.
Девушка вдруг скинула с себя свитер, резким движением стянула мешковатые штаны и, спустившись по лесенке, мочившей свои ступени в воде, сложила руки и нырнула. Костя даже не успел ничего сказать или сделать, насколько стремительным было Кирино движение. Мужчина стал метаться по палубе, высматривая в толще воды девушку, но её не было видно, а теплоход потихонечку смещался вниз по течению, отплывая от того места, где она прыгнула.
– Ты чего? – крикнул Кудрин.
– Кира нырнула, – заорал Костя, – я не вижу её!
– Да здесь я. – послышался откуда-то из-за борта весёлый голос. – Я под водой вернулась и за верёвку схватилась. Вода до жути холодная, но такая кайфовая.
– Вылезай немедленно! – гаркнул Костя и побежал по ступенькам.
Кира отпустила широкий канат, тянувшийся вдоль борта, сделала несколько широких гребков руками и быстро вскарабкалась к ждавшему её мужчине.
– Прости, – обвивая ледяными руками его шею, сказала она, – не могла удержаться. Так хотелось окунуться. Я видела, там каюты есть, отнеси меня, пожалуйста, – тихо сказала она, – ноги просто не держат, я согреюсь, и пойдём помогать.
Кудрин, краем глаза узрев развернувшуюся картину, хмыкнул, отвернулся и только крепче сжал штурвал.
– Держи, – протиснулся в тесное помещение рубки Руслан и протянул Кудрину бутылку с пивом и тарелку с бутербродами.
– Откуда такое богатство? – брови Кудрина взлетели вверх.
– Девчонки кампус распотрошили. Кучу еды нашли, много чего, правда, на выброс, но всё-таки. Сейчас ужин стряпают. Там, между прочим, и коньячок имеется. – Руслан тяжело выдохнул. – Не нравится мне эта идея шлёпать по лесу до дома бабы Васи. Дорога, в нынешних условиях, ни хрена не безопасная, без транспорта фиг пройдём. Все там останемся.
– А далеко ещё до того места, откуда дойти можно? – Кудрин отхватил половину бутерброда и стал шумно жевать. – Давай с ним все вместе поговорим. Я понимаю, что экспедиция нужная, но она будет никому не нужна, если нас по дороге раскатают. Где Толоконников?
– Они с мужиками собирают всё полезное по теплоходу. Ну и ещё он, по-моему, от Крис бегает, чтобы наедине с ней не оставаться. – ухмыльнулся Руслан.
– Как там наша медицина?
– Серёга в дым, но при этом руководит процессом обустройства медкабинета, словно и не пил ничего. Ему там Кирилл помогает и Катюха. Эмма спит. – добавил Руслан и, глянув в сторону берега, нахмурился. – Мы скоро на месте будем. Пойду за Костей, нужно что-то решать.
– Он там это, – кивнул куда-то за спину Кудрин, – ну это. С Кирой греться в каюту пошёл.
– Замёрз, что ли? – скептически спросил Руслан.
– Ой, завидуй молча. – махнул на него Кудрин. – Иди лучше Толоконникова сюда пригони, надо подумать, как сейчас действовать.
***
Костя разлепил тяжёлые веки и понял, что уснул. Он тряхнул головой, переложил голову Киры со своего плеча на подушку и, глянув сквозь круглое стекло иллюминатора, понял, что день уже уступает место вечерним сумеркам. Выйдя в коридор, мужчина услышал взрывы смеха со стороны закрытой палубы и быстрым шагом прошёл туда.
Все, кто смог спастись, сидели вместе на стащенных в центр скамейках, усердно ели, постоянно слышался звон бокалов, мерное гудение на улице говорило о том, что посудину удалось завести, и наступила долгожданная передышка.
– Руслан, – гаркнул Костя, – нам нужно в дом к бабе Васе. Что вы веселитесь тут? Вы что, совсем обалдели?
– Мы уже проехали, – спокойно сказал Толоконников в наступившей тишине, – пойдём выйдем, – Михаил встал из-за стола и, обернувшись к погрустневшим людям, сказал, – ребята, отдыхайте, видит Бог, мы это заслужили.
Выйдя на палубу, Толоконников дождался, пока выйдет играющий желваками Костя, и мирно проговорил:
– На загнанной лошади соревнования не выиграть. Мы все – та самая загнанная лошадь. У нас нет транспорта, чтобы доехать туда. Пешком идти – это самоубийство. Поэтому мы приняли коллегиальное решение, что идём в Бийск, может быть, там найдём что-то подходящее и потом вернёмся. У людей сейчас есть почти что безопасное место, есть еда, возможность выдохнуть и поспать. И потом, Костя, если бы ты так переживал, то не отправился бы в койку.
– Ты не понимаешь…
– Я всё понимаю. – жёстко сказал Толоконников. – Но если мы убьём всех, кто смог сюда дойти, то грош цена всем стараниям. Просто дальше некому будет сражаться. – Толоконников помолчал и добавил. – Будь мудрым, пойди и извинись перед всеми, дай им сегодня выдохнуть, неизвестно, что ждёт нас дальше.
– А за штурвалом кто?
– Сейчас Кудрин, я иду его менять. С теплоходом сложнее, не все умеют управлять, это же не машина. Я вздремнул
