Последний довод королей - Николай Михайлович Ярыгин
Стоящий рядом с Дарком коннетабль усмехнулся и проговорил:
– Опоил Певьер своих воинов.
Дарк понял, что имел в виду коннетабль: иногда воинам давали травяную настойку, которая притупляла страх, а также придавала сил и выносливости. Враг не стеснялся заваливать трупами армию Болара: погибали трое или четверо, но они утягивали за собой и хотя бы одного боларца. А так как лиройцев было намного больше, то это приносило свои плоды.
Было видно, как с противоположного холма двинулись шеренги более подготовленных воинов: это было видно по их построению и подчинению командам. Они не разбредались, превращаясь в толпу, а так же чеканили шаг, как и в самом начале движения. Лиройцы кидали в битву уже регулярные войска.
На левый фланг армии Болара нацелилась конница неприятеля, надеясь смять и разметать боларцев. Им навстречу ринулась тяжелая конница Болара. Было их немного, совсем горстка, но они смогли остановить наступательный порыв лиройцев, связав противника боем. Битва разворачивалась все больше и больше, втягивая в себя все новые полки. Войска Болара пусть почти незаметно, но пятились, устилая землю телами неприятельских воинов, но и сами теряя товарищей. Неприятель потихоньку, но теснил армию Болара.
Картина, развернувшаяся перед Дарком, завораживала и пугала одновременно. Ведь когда сам участвуешь в битве, ты не видишь всего того, что происходит, да и некогда тебе это разглядывать, в это время надо выжить и не остаться без головы. Сейчас же Дарк видел, как десятки и сотни его людей погибали в одночасье. Он скрипел зубами и сжимал кулаки, глядя, как погибает его тяжелая кавалерия, как гибнут копейщики и мечники.
Однако тысяча конников, пусть с трудом, но смогла остановить несколько тысяч вражеской конницы. Те, понеся большие потери, начали отступать, а остатки тяжелой конницы Болара, буквально несколько десятков, вернулись в расположение.
Левый фланг постепенно отступал, лиройцы почти проломили его, и Дарк, невзирая на протесты своей свиты, вскочил на коня и бросился туда. За ним неслись его охрана и несколько аристократов. «Только бы успеть, только бы не побежали!» – думал Дарк, нахлестывая коня.
Он успел.
– Вперед! Вперед! – орал Дарк, пробиваясь в первые ряды бойцов. – Победа или смерть! Вперед!
– Король! Король! С нами король! – закричали возле Дарка, и эти слова понеслись дальше по рядам.
Какое-то время бойцы еще пятились, но в шеренгах уже повторяли слова короля: «Победа или смерть!» – и постепенно отступающий левый фланг его войск вначале замер, а потом начал движение в обратную сторону. С трудом, через силу, обильно поливая землю своей и чужой кровью, войска Болара стали двигаться вперед, тесня врага.
Дарк рубился в первых рядах. Он не знал, сколько времени прошло. Под ним убили коня, и ему повезло успеть спрыгнуть с него прежде, чем тот упал. «Когда-то это уже было», – вдруг мелькнуло у него в голове, и он улыбнулся воспоминанию, правда, улыбка его напоминала скорей оскал зверя. Рядом с Дарком бился Ринк, а с другой стороны – парень, почти мальчишка, один из сыновей маркиза Сильвио.
Казалось, все лиройцы, оказавшиеся рядом с Дарком, поставили себе цель сразить его. Еще бы, такая слава – в бою поразить короля! Но не так это было просто: Дарк, словно ангел смерти, разил и разил неприятеля. Однако через некоторое время он допустил промашку и уже просто не успевал блокировать удар одного из воинов врага. И тогда этот паренек, сын одного из небогатых баронов с севера, вдруг прыгнул вперед, закрывая Дарка собой, и упал с разрубленным шлемом. И тут же охрана оттеснила от него всех, взяв Дарка в кольцо.
– Унесите парня, вроде бы он еще жив, – проговорил Дарк, ни к кому персонально не обращаясь.
Какие-то воины тут же схватили мальчишку и начали выносить из боя.
Наконец Дарк смог немного перевести дух, и тут его внимание привлек бывший сержант.
– Ваше величество, посмотрите, – проговорил Ринк, указывая на холм, где располагались военачальники лиройцев.
Дарк глянул в ту сторону и увидел, что там творится что-то непонятное. Многие шатры и палатки были завалены, а на самом холме шел бой. Всадники в незнакомых Дарку цветах и экипировке рубили всех, кто был на том холме. А со стороны реки в тыл лиройцам заходила тяжелая фаланга пехоты в блестящих кольчугах и шлемах. Лиройцы этого не видели, а те, кто могли их предупредить, сейчас или сражались на холме, или были уже убиты.
Удар закованной в сталь фаланги был страшен. Удар, еще удар, и еще. А потом пики были брошены под ноги, и в ход пошли мечи. Впереди шла группа с обоюдоострыми боевыми секирами, они словно волнорез рассекали порядки лиройцев, а мечники прикрывали их с боков.
К этому времени на холме, видно, все было закончено, и всадники, улюлюкая и визжа, бросились вниз, на ходу стреляя с коней из луков.
«Неужели? Но откуда? – мелькали мысли в голове Дарка. – Этого не может быть!»
А потом он увидел немного позади катящейся с холма лавы всадников огромного парня, который не спеша спускался в окружении двух десятков конников, на таком же огромном, как и сам, рысаке.
«Ашкен!» – вдруг пришло узнавание.
Дарк перехватил удобней меч и снова врубился в строй лиройцев. Пот заливал глаза, даже не было времени его вытереть, но Дарка охватила какая-то хмельная ярость. Он упивался битвой и знал наверняка: теперь они победили.
Как ни прикрывали короля с боков, но все равно иногда доставали его враги. Сбили наплечник, разрубили рукав кольчуги, несколько раз досталось и кирасе, в пылу схватки у Дарка слетел шлем.
Но тут лиройцы вдруг стали отбрасывать оружие, снимать шлемы и становиться на колени, сдаваясь на милость армии Болара. Схватка постепенно замирала, и через некоторое время над полем стоял только стон раненых.
Дарк снял латную перчатку, еле разжал сведенные на рукояти меча пальцы и, наконец, ладонью вытер с лица пот. А затем в окружении своей охраны двинулся навстречу неожиданным союзникам.
И вдруг один из степняков, стройный молоденький мальчишка в довольно богатом халате и огромном малахае, кинулся к нему. Оттолкнув по дороге Ринка, который пытался заступить ему дорогу, он, подскочив, повис у Дарка на шее. В это время с головы паренька слетел малахай, и по плечам рассыпалась копна каштановых волос.
– Франческа?! Ты тут?!
