Сергей Спящий - Время terra incognita

Что только не пережил Париж за свою долгую историю. Бывшая столица исчезнувшей страны Франция. Когда-то отсюда выходили рыцари с красными крестами на белых плащах, чтобы нести своего бога и свою правду неверным еретикам востока и юга. Много позже, будто в насмешку, Франция, а вместе с ней и древний город Париж, пал в смуглые руки арабских переселенцев. Пал практически без борьбы, словно перезрелое и подгнившее яблоко. Другой бог и другой народ воцарились здесь. Последние белые французы бежали прочь, оставляя страну новым властителям. Знаменитые химеры собора парижской богоматери были разбиты, а сам собор стал мечетью. Какая разница величественному зданию, кресты или полумесяцы венчают его шпили?

И вот сейчас древний город утопал в дыму, будто в тумане. Красная армия уверенно входила в его пригороды. Закопчённые стены бесстрастно принимали новый виток истории. Париж, древний город, будет ли тебе когда-нибудь возвращено старое имя?

В самом городе проходили точечные бои. Из защитников города остались женщины и дети, так как мужчины сложили головы раньше, на подступах к советским городам. Полученный в боях опыт позволял советским солдатам нейтрализовать фанатичек без массового использования летального оружия. Уже не враги, а больные, исковерканные люди. С ними надо не сражаться, а лечить. Постепенно, шаг за шагом возвращая людям человеческий облик. Подавляющее превосходство в технике, выучке, опыте, помогало красной армии занимать город с минимальными потерями.

На этом мировую войну можно было бы закончить. Постепенно радиоактивная пыль бы осела. Были бы восстановлены разрушенные войной города по обе стороны от бывших границ. А дальше, оттолкнувшись от земли и луны, человек шагнул бы в пространство. Как глупо воевать на земле, когда за границей атмосферы лежит целый космос. Любые разногласия можно преодолеть. Сколь угодно различные идеологии могут существовать рядом. Для этого достаточно всего лишь доброй воли с разных сторон, но почему-то так почти никогда не получатся. Совсем никогда не получается.

Вот путь и основные вехи на нём: моя семья, моя страна, моё человечество. Отчего-то подавляющее большинство проходит в лучшем случае две трети пути.

Вероятность вступления США в открытое противостояние, интеллектом Эрой оценивалось в тридцать процентов. Ужасно много и, одновременно, достаточно мало. Какая разница сколько, если другого выхода не было? Войну с Халифатом следовало заканчивать, пока они не применили что-то более действенное, чем неудавшаяся атака биологическим оружием. В следующий раз у них могло получиться. Поэтому она дала добро на применение ядерных зарядов и советовала верховному совету игнорировать неприкрытые угрозы со стороны американского посла.

Был ли возможен иной выход? Конечно! Другой выход есть всегда, вот только куда бы он привёл, не взялся бы предсказывать ни один аналитик. Можно ли было законсервировать мировую войну на стадии перехода в острую фазу? Оставить тугой узел взаимных претензий и противоречий не развязанным до следующей, лучше возможности разобраться с ними?

Падающими огненными звёздами сгорали в атмосфере обломки уничтоженных с земли орбитальных заводов, научных станций и космических обсерваторий. Из-за множества обломков в околоземном пространстве ближний космос сделался непроходимым для космических кораблей. Лунные армии остались без подвоза припасов и без подкреплений. Вспышки в небе от уничтожаемой орбитальной инфраструктуры были видны с земли даже ясным днём. Сотни, тысячи мелких и крупных обломов валились на поверхность планеты, стираясь об атмосферу, как кусок сливочного масла стирается при прикосновении с раскалённой сковородкой. Сотни гаснувших росчерков. Десятки тысяч килограммов вложенного труда. Миллионы трудодней. Сутками напролёт небо рыдало огненными слезами. На орбитах остались миллионы обломков, запирая землю. Что же ты делаешь, человек? Неужели на пепелище лучше вырастают сады?

Глава 19

Я верю, друзья,Караваны ракетПомчат нас вперёдОт звезды до звезды.На пыльных тропинкахДалёких планетОстанутсяНаши следы.

Занятая советскими войсками европейская часть Объединённого Халифата раскатана в пыль. Там сейчас радиоактивная пустыня. Лесные рощи сгорели дотла. Реки сменили русла. Озёра высохли и земля светится по ночам. Советский Союз не успел развернуть над взятой под контроль территорией зонтик противоракетной обороны и американцы залили огнём крупные города бывшей Европы применив стратегические ядерные силы. Действуя по принципу: не доставайся же она никому.

Больше нет древних городов, на их месте отгорели костры всепожирающего пламени. Собор парижской богоматери отправился в небытие вслед за уничтоженными фанатиками столетием ранее картинами и скульптурами.

Орбитальной инфраструктуры больше нет. Вокруг земли вращается медленно оседающий и сгорающий в атмосфере пояс из обломков и осколков представляющих большую опасность взлетающему космическому кораблю на опорной орбите. Суборбитальные полёты также больше недоступны. От массовой бомбардировки территории противника генеральные штабы противоборствующих сторон удерживают тонкие ниточки здравого смысла и выкладки искусственных интеллектов.

Используя Англию, как плацдарм для высадки, американская армия вторжения закрепилась на территории карело-финской советской социалистической республики, отчаянно пытаясь развить успех и выйти к Ленинграду. Потеряв наиболее обученные и боеспособные части в залившем Европу огненном шторме, красная армия вела ожесточённые оборонительные бои, пытаясь выиграть время на формирование и минимальное обучение в тылу новых армий. Надводные и подводные флоты остервенело сражались вокруг английских островов. Бывшая метрополия давно превратилась в колонию заокеанского гегемона. За десятилетия политического противостояния с Советским Союзом и Объединённым Халифатом, американцы создали из Англии крепость размером со страну. Несколько успешно нанесённых с подводных крейсеров ядерных ударов, не смогли причинить европейскому фортпосту заокеанских империалистов существенного урона и оставить действующую на территории карело-финской ССР армию вторжения без крепкого тыла.

Технический уровень соединённых штатов не менее высок, чем у советского союза. Армии с обеих сторон усилены аналитическими способностями искусственных интеллектов. На стороне Эры полученный в сражениях с войсками Халифата боевой опыт. На стороне Либерти более чем двухкратное превосходство в вооружённых силах армии вторжения и экономика огромной страны, не испытывающей до настоящего времени тяжесть войны на планете. Эра брала хитростью и была значительно свободнее в мыслях, творчески внося изменения в существующую тактику. У Либерти больше возможностей в обработке информации. Если не усложнять, то Либерти думал быстрее, но менее качественно. В целом возможности ни одного из интеллектов не превосходили возможности другого настолько, чтобы это предопределило победу. А значит, как и сотни лет назад, всё решалось солдатами, на полях сражений и рабочими, в переориентированных на выпуск боевой техники заводах и производственных комплексах.

Положение Союза осложнялось войной на два фронта. Потеряв Европу, Объединённый Халифат отозвал назад предложение о капитуляции и продолжил войну. Советский союз вынужден сражаться на два фронта. Это была война на выживание.

С луны продолжали поступать отрывочные, противоречивые вести. Каждую ночь небо рыдало огненными слезами. Сгорающие осколки звёздной мечты человечества ещё многие годы будут пытаться достичь поверхности, не в силах вырваться из крепкой хватки гравитационного колодца.

Человек феноменально легко привыкает к чему угодно. То, что вчера казалось немыслимым — концом всего, сегодня видится частью общей картины мира. Неприятной, но отнюдь не смертельной. Защитный механизм психики: удивительный и закономерный.

Раньше Мотыльку казалось, что нет и не может быть ничего на свете хуже войны. А сейчас? В принципе тоже самое.

Напали — сражайся. Что война, что какой-нибудь космический катаклизм вроде падения шального астероида — явления одного порядка. Очередная проблема, вставшая перед человечеством в начале долгого пути к кораблям и городам под светом других солнц. Экзамен на выживание для ростка будущего в мире настоящего — для советского союза, зародыша космического истинно коммунистического общества. Не первое испытание. Не последнее искушение. Уж точно не последнее.

Людям ещё предстоит доказать пространству, что они достойны владеть им. Также как они доказали это высоте, без крыльев научившись летать. Война — ошибка. И нет надобности утверждать, что это не наша ошибка, чужая. Перед вселенной все люди одинаковы, все равны и каждый отвечает за каждого. Это только здесь, на земле, видится масса различий. Для вселенной мы все — одно. Такие разные, разделённые миллионами идеологических различий, долгой памятью на обиды, взаимными претензиями, жаждой местью, внутривидовой ненавистью — для вселенной мы есть одно.