Саймон Кларк - Царь Кровь
– Я им не доверяю.
– Слушай, Малыш К, вряд ли они это будут с нами делать, раз им нужно, чтобы мы отвезли их в Уитби. Подумай об этом, брат.
– Я им не верю. Ты не знаешь, каковы они.
Он сощурился:
– Рик, ты знаешь, что я делал вчера вечером?
– Черт, Стивен, ты слушай меня! Эти люди убийцы, и мы…
– Вчера вечером, – продолжал он сквозь стиснутые зубы, – я ходил и собирал слизняков в банку.
Я вытаращил глаза.
– Именно, – кивнул он. – Мы едим слизняков и улиток. С ними надо осторожно. Не брать улиток с яркими домиками – они бывают ядовиты. А сегодня утром я заставил Дина варить себе крапиву и корни одуванчиков на завтрак, чтобы его доля овсянки досталась малышке Ли. Как тебе такая диета?
– Но были же тайники с провизией на пустоши!
– Их нашла другая группа. Когда мы пришли за припасами, тайники оказались вычищенными.
– О Господи!
– Ага, “Господи”. Хорошо было бы, если бы Он помог, но, кажется, нам придется выпутываться самим. Ферштейн, мальчик?
Такого Стивена я еще никогда не видел. Впервые в его голосе слышалась примесь угрозы и глаза его тоже глядели с угрозой. Никто, даже брат, не будет критиковать его действий. Он увидел решение всех своих проблем – Корабль, с большой буквы. И он рвался к этому решению так, что горе любому недотепе, попытавшемуся встать у него на пути. Стивен стал опасен.
Я мысленно вернулся назад в Ферберн, когда мы бегали наперегонки к мосту через Тон. Я видел тогда, насколько он рвется к победе. Он даже пошел на подвох, чтобы выиграть. И его жажда победы меньше не стала.
Со щелчком Стивен вставил в камеру батарейку.
– Зачем она тебе? – спросил я.
– Поснимаю, как живут эти люди.
– Для архива?
– Да.
У меня перед глазами поплыла красная пелена.
– За каким хреном тебе этот архив?
– Я думаю, что важно сохранить для истории, как мы выжили.
– Зачем?
– А чтобы этот период не стал действительно новыми Темными веками. Наши дети не будут знать, что произошло, и возникнет пропасть между миром, который мы знали, и жизнью в будущем.
– В каком еще будущем?
– Которое мы сами построим, Рик.
– Может, и построим. Но если не будем связываться с этими людьми. Я им…
– “Я им не доверяю”, – передразнил он. – Знаю, слышал. Ты это уже говорил.
Как раз тут показалась Кейт с подносом, на котором стояли кофейные чашки. Она замерла, широко раскрыв глаза, когда поняла, что попала в разгар озлобленной перебранки.
– Я им не доверяю, – повторил я громко. – Они задумали подвох!
– Ни хрена они не задумали.
– Ты их не знаешь!
– А ты знаешь?
– Пойди со своей дурацкой камерой в подвал, где они меня держали. Прочти, что писали люди на стенах перед…
– Ты оглох или что?
– Я оглох?
– Похоже, оглох. Я тебе говорил, и я тебе повторяю. Это уже другой мир.
– Другой мир!
– Да, другой мир! И правила в нем другие!
– И можно травить людей питбулями или сжигать на костре, а десятилетних девочек насиловать раскаленными паяльниками?
– Рик, нам надо убраться с Фаунтен-Мур! Идет зима, а мы живем в палатках!
– Прыгать со сковородки в огонь?
– У нас нет еды!
– Так найди ее! Не трать времени на свой призвезденный архив, будто тебе больше делать нечего!
– Мы пытались найти еду, но все выбрано начисто! Вот, гляди! Видишь?
Он раскрыл рот и оттянул щеку пальцем.
– Что я должен видеть?
– Язвы во рту. Дефицит витамина В. Они у нас у всех. Мы голодаем! У нас нет сил работать, всех косит усталость…
– Но разве это их спасет?
– Ты знаешь способ получше?
– Стивен, – начала Кейт, – давай сядем и обсудим…
– Не лезь! – рявкнул Стивен. – Нечего мне обсуждать. Это у Рика тут проблемы.
Кейт залилась краской.
– У меня нет проблем, Стивен. Ты так рвешься вывезти этих людей в Фаунтен-Мур, что даже не хочешь десять минут послушать…
– Мы вывозим отсюда этих людей, а потом летим к кораблю. Ты понял?
– Кто решил?
– Это мое решение, – холодно ответил Стивен.
– Значит, Дин, Говард, старый Фуллвуд – никто не знает, на что подписывается?
– Я объяснил ситуацию, и мы ее обсудили.
– Ага, как сейчас с Кейт. Стивен, ты стал диктатором или как?
Глаза Стивена сверкнули опасным блеском.
– Рик, мне надо спасти жизни шестидесяти четырех человек на этой чертовой пустоши!
– Они должны знать, с кем они окажутся на корабле посреди моря Бог знает на сколько дней.
– Все будет в порядке.
– Не будет. У нас будут две группы с двумя лидерами – ты во главе нашей, Иисус во главе своей.
– Рик, все будет нормально.
– Не будет. Месяца не пройдет, как мы вцепимся друг другу в глотки.
– Рик, я не передумаю. Завтра мы начнем вывозить этих людей. Если погода продержится, успеем это сделать недели за две.
– Ты совершаешь большую ошибку!
И неожиданно Стивен согласился:
– Ты прав. Я совершаю большую ошибку. Я здесь сижу и слушаю, как ты выискиваешь блох в моих планах.
Он встал и пошел к двери. Я загородил ему дорогу.
– Стивен, нам надо это обсудить!
– Не надо. Это решено. Мы летим на корабль. – Потом глаза его вспыхнули. – И вот что еще… Малыш К. – Он произнес это прозвище будто с отвращением. – Больше никогда не становись у меня на дороге. Иначе я пройду прямо по тебе. Ясно?
– Но ты…
– Ты понял, что я сказал? Не становись!
Он оттолкнул меня с такой силой, что я налетел на Кейт. Дымящийся кофе плеснул прямо на нее, Кейт вскрикнула. От силы толчка мы перекатились через кресло и рухнули на пол.
Я сел, ругаясь на чем свет стоит. Стивен вышел из комнаты, хлопнув дверью.
– Блин, этого я ему не спущу!
– Рик, не надо!
– Он псих! Как тебе это понравится? – Я помотал головой.
– Ой! – Кейт подняла мокрую футболку на груди.
Я присел рядом с ней:
– Что с тобой?
– Ничего, выживу. Ой! – Она снова подняла футболку с обожженных грудей.
– Этот гад тебя обварил!
– Рик, не надо! – крикнула она мне вслед, когда я несся к двери. – Оставь, Рик, вернись! Не надо, оно того не стоит!
Но я уже был во власти гнева. Злости. Черт, я просто полыхал ею! Пинком распахнув дверь, я вылетел в коридор.
Я шел искать своего брата.
И никто – никто на свете – не встанет на моей дороге.
78
Мой брат стоял у причала, разговаривая с Теско и Иисусом. И вся кодла Иисусовых людей стояла вокруг, и их ленточки вымпелами развевались на ветру.
Налетал холодный бриз.
Но я не чувствовал холода. Кровь у меня в жилах кипела. У меня в голове не укладывалось, что Стивен мог так себя вести. Не слушать аргументов. Обварить Кейт! Теперь будут волдыри, шрамы…
Этот человек стал чудовищем.
Скрипя зубами, сжав кулаки, я шел по улице широким и очень, очень разгневанным шагом.
– Привет, Рик! Чудесные новости, правда? – возникла рядом со мной Таттс. У нее на поясе были шпаги, она была одета в полосатую мини-юбку, топ с завязками и кожаный жакет от холода. – Как вы с братом похожи! Как близнецы. Правда, он красив? Такие синие глаза…
Я не ответил. Только прибавил шагу – и злости.
Таттс перешла на бег, чтобы не отстать, шпаги зацокали по дороге.
– Иисус составляет список, кто полетит первым. И знаешь что, Рик? Может, я буду в первом рейсе… Рик, Рик! Что случилось? Рик!
Представьте себе эту сцену: Стивен разговаривает с Иисусом. Он расписывает главные пункты своего плана, жестикулирует, улыбаясь своей профессиональной улыбкой ведущего. Стивен с его неодолимой харизмой уже купил их всех с потрохами. А они стоят – Иисус в своем жилете, Теско и прочие, похожие на участников карнавала, – волосы окрашены всеми цветами радуги, вьются цветные ленточки, в джинсах, в ковбойских сапогах, в мотоциклетных кожаных куртках. Таттс застыла с раскрытым ртом. Она поняла, что дело добром не кончится.
Бум!
Я вломился в середину, толкнул Стивена в грудь так, что он чуть не упал.
– Кого ты из себя строишь! – заорал я.
– Мудака, который пытается спасти тебе жизнь! – заорал он в ответ. – Теперь проваливай и не мешай старшему брату это делать!
Теско и Иисус переглянулись. Удивились, но стали ждать, что будет дальше.
– Черта с два! – огрызнулся я. – Ты будешь меня слушать.
– Тебя слушать? – фыркнул Стивен. – Моя жопа пердит умнее, чем ты говоришь!
– Нет, ты будешь слушать!
– Нет, это ты пойдешь к чертовой матери!
– Пойдем со мной, я тебе покажу… Бах!
Он ударил свингом. Удар угодил мне в скулу. Я рухнул, будто на меня с неба упал бетонный блок.
– Не вставай, – предупредил Стивен. – Не вставай, пока я тебе не позволю. Потом возвращайся в отель.
Я не стал ждать позволения. Я встал.
И ударил. Хотя я попал по подбородку вскользь, Стивен качнулся назад, тряся головой и ругаясь сквозь зубы. Я ударил снова. И снова. И снова. Иногда попадая, иногда нет.
И думал я только об одном: о фотографии, которая висела на стене в столовой маминого дома в Ферберне. Глянцевая фотография из журнала, изображающая Великого Стивена Кеннеди, волосы уложены феном, метровой длины полоса сияющих зубов, искрящиеся глаза. И размашистая подпись красным фломастером, и хвостик последнего “и” завернут в веселую рожицу. Его телеканал рассылал такие фотографии для фэнов сотнями.
