Джеймс Фрей - Ключ Неба
Ань пропускает локон волос Тиёко между пальцами.
Да, все и вправду сработало.
Добравшись до своей базы, Ань тотчас заперся, установил систему защиты, вооружился катаной Такеды, повесил на плечо связку гранат и пистолет SIG226, а также – на всякий случай – проверил механизм саморазрушения убежища. Потом приготовил себе чашку риса и налил колы.
Затем он принялся искать остальных Игроков. Набрал свой пароль: 30700. Обнаружилось два следа активности: ольмек, который путешествовал с кахокийкой, и еще один, вероятно набатеец. Все трое по-прежнему находились в Южной Америке. Все трое двигались и явно приближались к открытому столкновению. Кроме того, Ань сумел отыскать IP-адрес, с которого Хиляль отправил свое зашифрованное сообщение, – военный склад в индустриальном районе на севере Лас-Вегаса.
После этого аксумита и след простыл.
Остаются дунху, кельтка и хараппанка. Все трое, скорее всего, живы.
Дунху – по-прежнему полная загадка. Аню удалось найти лишь одну-единственную жалкую фотографию. Такое впечатление, что мальчишки по имени Байцахан попросту нет на свете.
Ань уже отчаялся найти его.
Кельтка, скорее всего, стояла за нападением в Токио, но где она сейчас – непонятно.
Что касается Чопры… Если аксумит не соврал, то сейчас она находится в Индии по указанным координатам.
Сидит, ждет и охраняет жизнь своей драгоценной дочери.
Следит за Ключом Неба.
Ань сосредоточивается на координатах. Когда он начал искать подходящий спутник, чтобы получить хороший обзор на Сикким, его ожидал очень приятный сюрприз.
По каким-то причинам именно над этой частью мира в данный момент оказался разведывательный спутник США. Ань знал, что заполучить к нему прямой доступ нет шансов, но можно получить доступ к тем, кто принимает с него информацию. И это означало, что сейчас Ань Лю видит то же самое, что наблюдают Эшлинг и ее команда.
И это просто поразительно.
Ань не может сказать, кто есть кто, но он видит две группы людей: пять человек – с одной стороны и шесть – с другой. Они ведут перестрелку в абсолютно безлюдной части Гималаев. Ань видит взрыв; видит, как двое нападают на одного и как этот один убивает их. Сразу после этого начинается перестрелка в пятидесяти метрах к западу, а потом – еще один взрыв. Группа из шести человек мертва, другие пятеро совершают перегруппировку и продолжают восхождение в горы.
Он сидит и смотрит.
Смотрит с восхищением.
Он не хочет ничего упустить.
Контрольный пункт защищают еще семеро, и находятся они в окруженной горами долине, что точно соответствует описанию, которое дал аксумит в своем закодированном сообщении.
На двух других мониторах мигают отслеживающие устройства Тиёко – эти Игроки уже в Боливии. В километре друг от друга. Правда, южноамериканские маячки не сравнятся с подробной картиной событий, разворачивающихся в Индии, – там он даже может различить мелькнувшую голову, руку или ногу. Но хоть что-то. И когда кто-нибудь из этих Игроков – или они оба! – умрут, маячок Тиёко подаст сигнал.
Что за удача!
Он чувствует себя богом.
Он разворачивается к маленькому холодильнику и достает новую банку колы. Вскрывает ее. Шипит углекислый газ. Ань подносит банку ко рту, вдыхает аромат шипучей сладости. Делает глоток. Его сердце бьется так медленно, он так спокоен, так счастлив. Он улыбается.
– Мы будем наблюдать за ними, любовь моя, Тиёко. Будем смотреть, как они дерутся.
Его улыбка делается шире. Он приподнимает сухие веки Тиёко.
Держит их так, чтобы она могла видеть.
– Смотри, любовь моя. Смотри. Они собираются умереть.
Эшлинг Копп, дедушка Копп, Грег Джордан, Бриджит Макклоски, Гриффин Маррс
Индия, Сикким, окрестности Долины Вечной Жизни, подступы к хараппанскому контрольному пункту № 2
– Тихо, – приказывает Эшлинг.
Все останавливаются. В 50-ти футах от них дорога резко забирает влево: раньше она вела на запад, а теперь – на югозапад.
– В чем дело? – спрашивает дедушка.
Эшлинг поправляет окуляр. Но этот раз зеленые точки разглядеть сложнее.
– Скольких ты видишь, Маррс? – Она уже привыкла доверять Маррсу и его чудо-технике.
– Семерых.
– И я.
– Значит, семеро. На центральной позиции – скорее всего, еще один пулеметчик, как и раньше. Двое – с флангов, на севере – еще группа, довольно далеко от пулеметчика. Может быть, они окопались в лесу.
– Что думаешь? – спрашивает Джордан.
– Прошлый пулеметчик был открыт для лобовой атаки. Его позиция должна хорошо простреливаться, иначе он и сам не сможет толком стрелять.
– Хочешь обойти их с тыла? – спрашивает дедушка. – Ага, – она поглаживает свою винтовку Brügger & Thomet. – Пойдем, Макклоски. Подстрахуешь меня.
– Две девчонки просто прогуляются по лесу, – улыбается Макклоски и встает, чтобы последовать за Эшлинг. Джордан и дедушка остаются сидеть.
Обе женщины исчезают в лесу и вскоре оказываются в окружении дубов, ольховых деревьев и высоких серебряных пихт. Мягкая земля под ногами укрыта палой листвой, черной и пурпурной. Ветер ворошит хвою. Деревья защищают их от непрестанно моросящего, хотя уже и не такого сильного дождя. Эшлинг снимает с себя всю ненужную экипировку и складывает в кучу на земле. Макклоски следует ее примеру. Они взбираются по склону и подходят к огромной пихте с толстым стволом. Здесь Эшлинг ложится, упирается локтями в землю, скидывает с плеча винтовку, передергивает затвор и приближает лицо к окуляру прицела. Макклоски стоит слева. В руках у нее – лазерный дальномер Leica. Она возится с настройками, медленно осматриваясь по сторонам. – Я думаю… Да. 7,3 градуса вышины, азимут двести семьдесят градусов тридцать секунд. Я его пометила. Посмотри в прицел. Эшлинг внимательно изучает позицию. Вначале она может разглядеть только мшистые камни, но затем видит цель. В окуляре прицела сияет метка Макклоски, указывающая на пулеметчика. Тот медленно из стороны в сторону поворачивает дуло пулемета. Эшлинг замечает его волосы и мелькнувший фрагмент кожи.
– Пометь это место для Маррса. Пусть займет эту позицию, когда мы двинемся дальше.
Макклоски опускает дальномер и вводит что-то на клавиатуре, закрепленной на предплечье.
– Готово.
– Видишь, Маррс?
– Отлично вижу, – отвечает Маррс. – Прием.
– Маррс, займи потом эту позицию, – говорит Эшлинг. – Я хочу, чтобы ты занялся снайперской поддержкой. Оставлю тебе свою винтовку. Мне будет легче идти, а ты сразу сможешь перейти к делу. Прием.
– Вас понял. Уже бегу. Расчетное время прибытия три минуты двадцать секунд. Прием.
– Дедушка, Джордан, начинайте наступление к южному флангу.
В бой не вступать. Остановитесь в двухстах футах от цели.
Подайте условный знак в три щелчка, когда займете позицию.
– Поняли, Эш. Уже идем.
Несколько секунд молчания. Эшлинг отнимает голову от прицела и оглядывается.
– Красиво тут, правда?
– Правда, – подтверждает Макклоски, хотя она-то по сторонам не смотрит.
– Я много тренировалась в горах, но на Аляске или в канадских Скалистых горах. Это совсем другое. Ты тут когда-нибудь бывала?
– Без обид, Эшлинг, но, когда я смотрю на парня со здоровенным пулеметом, который хочет меня убить, я не очень настроена на диалог. Эшлинг снова смотрит в прицел.
– Резонно, – признает она и, помолчав, добавляет. – Но все же тут красиво.
Эшлинг тоже не очень настроена на диалог и недовольна за то, что все-таки в него вступила. Но у нее есть на это причина.
Так она избежала того, что хотела сказать на самом деле: «Я надеюсь, что эту маленькую девочку я тоже убью из снайперской винтовки. Надеюсь, что застрелю ее издали. Если она окажется совсем рядом, Макклоски, не знаю, смогу ли я».
Ее мысли прерывает голос Маррса по рации. – Поднимаюсь к вам, – пятнадцать секунд спустя он останавливается. – Здесь, – слышат они его голос у себя за спиной.
– Сиди тихо, – через плечо бросает ему Эшлинг.
– Хорошо.
– Сколько там точек, Маррс? – спрашивает Эшлинг.
– Всё еще три.
«Может быть, нам повезет», – думает Эшлинг.
Щелк. Щелк. Щелк.
– Вот и сигнал. Готова, Макклоски?
– Готова. Во всеоружии.
– Отлично. Пора поиграть.
Макклоски снова выделяет цель. Эшлинг отлично ее видит.
Она кладет палец на курок, давит пальцем самую малость.
Хараппанец медленно поворачивается слева направо.
Она ловит в прицел кусок кожи и волос. Не стрелять. Ждать. Дуло пулемета останавливается и начинает обратное движение.
Эшлинг выдыхает. Очень осторожно надавливает на курок. Еще миллиметр – и винтовка выстрелит. Она готовится к отдаче. Очищает свой разум. Забывает о красоте этого места, забывает о девочке Чопры, которую ей придется убить. Кусок кожи. Волосы. Курок. Выстрел. Щелчок затвора, шипение глушителя. Брызги крови в километре от них. Пулемет падает. Эшлинг машинально передергивает затвор, готовясь к следующему раунду, надавливает на курок, надавливает.
