Владислав Выставной - Я пришел взорвать мир
– Слушай меня внимательно, – быстро прошептал Гор. – Ты – мой пленник. Сейчас ты быстро помчишься в Театр и найдешь Маха. Вот что ты ему передашь…
…Санитары заметили, как из-под днища бота выскочила и бросилась наутек худощавая фигура. Немедленно ей вслед были направлены с десяток тукеров и один испаритель.
– Отставить! – приказал Фетч. – Не стрелять! Пусть бежит.
Санитары равнодушно взглянули на Летуна и опустили оружие.
– И вы там – прекращайте ковырять узел. Мы возвращаемся.
– Но мы уже практически внедрились! – сообщил один из Слухачей.
– Вы слышали приказ? – повторил Фетч. – Мы улетаем…
Абордажная команда чувствовала недовольство, досадную неудовлетворенность, которая всегда случается при отмене приказа. Санитары были готовы вычистить все обозримое пространство и захватить столько объема, сколько возможно удержать. Так бы они и поступили. Но отданы они были в распоряжение Летуна, который не понимал, да и не мог понимать всего, что чувствует настоящий боец. Летуны видят противника только на гигантских расстояниях и наносят удар одним движением пальца. Как такой человек может командовать десантом?..
Но Приказ был отдан, и команда вынуждена подчиниться. Быстро свернувшись, она погрузилась в бот. Бот запустил двигатели – и кувыркнулся в услужливо провернувшуюся посадочную грань.
– Мой Вожак! – бодро докладывал Ведомый. – Все оказалось не так плохо, как мы предполагали. База полностью покинута персоналом, но функционирует нормально. Технические подробности пусть сообщит боец…
Вперед шагнул Слухач в форме Санитара абордажной команды. В его голове уже созрел текст, который он считал своим собственным. Сила Убеждения Мима значительно выросла – теперь она проникала в сознание самого убеждаемого, склоняя того к чудесам правдоподобной выдумки в заданной Мимом направлении.
И опытному командиру Гир К’Оберту, слишком доверявшему собственным подчиненным, ничего не оставалось делать, как внимать предложенной версии разведданных.
– Мой Вожак! – деловито произнес Слухач. – Боевые возможности Базы таковы, что вражеской армаде будет не просто преодолеть ее оборону. С учетом имеющихся у нашего крыла сил мы наблюдаем абсолютный паритет.
– Так почему бы нам не нанести упреждающий удар совместно с этой Базой? – Гир К’Оберт принял предложенную игру.
– К сожалению, настройки Сервера таковы, что База абсолютно автономна. Она будет действовать только в случае явной угрозы извне и не подчиняется внешним командам…
– Ладно, допустим, – задумчиво проговорил Гир К’Оберт. – Ситуация похожа на патовую…
Настало время для Гора, который стоял сейчас, вытянувшись перед Первым Вожаком, прочно влившийся в роль оставленного в Бастионе Летуна.
Эта роль сразу понравилась Гору. У Летунов все было просто: летать, сражаться, умирать во имя родины. Особое кастовое чувство, возвышенное отношение к чести и долгу – это внушало уважение. Хотя Мим был далек от всех эти перипетий субординации, рангов и званий, он чувствовал странную близость этой Ветви Сильных к нему, к Миму.
Все дело было в неистребимом налете романтики, который за века не смогли согнать с Летунов суровые и сухие Догмы. Летуны жили только в полете и, оказываясь на поверхности планет, страшно тосковали по звездным путям. Большую часть жизни они были разлучены со своими семьями, но тоска по родным и близким была несравненно меньшей, чем тоска по далеким звездам.
Оторванный от корабля Летун постепенно впадал в депрессию, и дело могло кончиться летальным исходом, если его вовремя не возвращали в полет. Летуны чувствовали тонкие всполохи реликтового излучения, ловили бесплотный эфир, будто свежий морской ветер, наслаждались таинственными, ни для кого больше не слышными, звуками космоса.
Летуна невозможно встретить в бюрократическом аппарате какой-либо из планет. И даже Великое Адмиралтейство Конгломерата Миров базировалось на огромном древнем корабле немыслимой конструкции. Адмиралтейство вело свою работу, только с сознанием того, что в любую секунду может сорваться с орбиты Колосса и умчаться прочь – в черные глубины космоса…
Такие чувства переполняли Гора, когда он становился Ведомым Пятнадцатого ударного крыла по имени Фетч. И теперь ему стоило немалого труда сохранять выдержку и спокойствие, свойственное боевому офицеру.
Ведь одним спонтанным решением на карту им было поставлено многое. Очень многое.
– Мой Вожак! – взвешивая каждое слово, произнес Гор. – У меня созрела мысль, которую я не могу не донести до вашего сведения.
– Я слушаю вас, Ведомый, – сказал Гир К’Оберт. – Вы снова показали себя с самой лучшей стороны, и я не могу обойти вниманием ваши идеи.
– Мысль такая, – сказал Гор. – Поскольку паритет сил на некоторое время парализовал движение противника, этим надо воспользоваться.
– Конечно, – кивнул Гир К’Оберт. – Для того мной и вызваны дополнительные силы из ближайших секторов…
– Но этих сил все равно не достаточно для полномасштабного удара, – констатировал Гор.
Странно, но, войдя в роль Летуна, он стал неплохо ориентироваться в некоторых вопросах космической тактики. Однако этим не следовало злоупотреблять.
– Я предлагаю, чтобы подход дополнительных сил возглавил или хотя бы консультировал тот, кто знаком со сложившейся обстановкой. Это может быть только один из нас. Не буду кривить душой, мой Вожак: на эту роль я предлагаю себя.
– Так… – с интересом разглядывая Ведомого, произнес Гир К’Оберт.
Гор продолжал с горячность, не дающей повода для сомнений в его решимости действовать.
– Я предполагаю отправиться навстречу Седьмому и Сто пятому крыльям. Мы выйдем из прыжка неожиданно – в самом центре армады противника! Это внесет смятение в его ряды. Без сомнения, вы сумеете воспользоваться возможностью, мой Вожак.
– Но такая тактика была бы совершенно гибельна для вас, – произнес Гир К’Оберт.
Но Гор чувствовал, что нашел слабину в монолите этого звездного волка: то, что предлагал Гор, а точнее – Фетч, играемый Мимом, – сулило высокие шансы на неслыханную победу.
Гир К’Оберт мог войти в историю войн как флотоводец, малыми силами сокрушивший чудовищную мощь врага… Пусть даже ценою жертв своих многочисленных соратников.
– Это отличная идея Фетч, – проговорил Первый Вожак. – Если вы считаете себя в силах осуществить ее…
– Я готов отправиться немедленно! – твердо сказал Гор и вытянулся перед Вожаком, словно на параде. – Дайте мне быстроходный корабль – и я не потеряю ни мгновения времени!
Усомниться в смелости Ведомого и подозревать того в стремлении улизнуть из готовящейся мясорубки Гир К’Оберт уже не мог: Фетч показал себя самым отчаянным младшим командиром.
И решение было принято немедленно – как и подобает настоящему Вожаку звездных Стай.
– Берите клипер «Месть». Следуйте к Сто пятому крылу. Я отправлю по дальней связи требование приостановить последний прыжок до вашего появления. Отправляйтесь немедленно!
…Гор ступал на мостик клипера «Месть», думая о том, как удачно ложилось его название на задуманный им план.
И еще он смотрел на Землю – маленький голубой шар на большой боевой панели, возле которого притаился в ожидании удара серебристый Бастион.
Странно все-таки думать о том, что земляне по-прежнему продолжают свою короткую суетливую жизнь, не подозревая о том, какой разменной монетой стало их тесное обиталище.
Волна жалости лизнула сердце Гора. Только тогда, когда на тебя обрушиваются тяжкие потери, ты начинаешь слышать боль и страдания других.
«Вот он, мой дом…» – подумал Гор, прежде, чем клипер накренился в скоростном маневре и стал набирать скорость для прыжка.
Глава четвертая
… Первой реакцией Маха на слова полоумного Летуна, неизвестно, откуда взявшегося в Бастионе, было недоумение.
– Здравствуй Мах, – сказал этот странный Летун, которого привели хмурые каратели из отряда внутренней безопасности. – Не удивляйся, этими губами говорю я, Гор. Ну, ты понимаешь, о чем я. Что по другому я не мог передать тебе это послание. Так получилось, что я отправляюсь в Метрополию. По крайней мере, я сделаю все, чтобы добраться до Колосса. А ты знаешь, что теперь я могу гораздо больше, чем прежде. Я постараюсь хорошенько подготовиться к приему. Я говорю о нашем, флоте, флоте Земли. Делай все так, как и планировалось. Я буду прикрывать вас с Колосса. И пусть нам поможет Всевидящий Сервер…
После этих слов, произнесенных со всеми характерными интонациями Мима, Летун сник и больше не разговаривал. Похоже, он впал в серьезную депрессию.
Но для Маха эти странные слова стали поводом к самой серьезной деятельности.
Вражеские стаи по-прежнему маневрировали в ближнем космосе, но Мах уже готовил дерзкий и непредсказуемый удар в самое сердце врага.
