Денис Ватутин - Легенда сумасшедшего
Сирена продолжала действовать на нервы.
— Сенька! — крикнул я в микрофон. — Получилось?!
— Все нормально! — услышал я довольный Сенькин голос. — Двери заклинило: турбины заводятся! Правильно вы сервер раскурочили!
— Мы еще и машину инженерной поддержки грохнули! — выкрикнул я.
— Молодцы, ребята. — Сенька удовлетворенно кряхтел — я боялся и представить, что в эту минуту он опять делает свою гимнастику. — Вы сами-то как?
— Неплохо, — ответил я, пытаясь выползти к выходу из отсека. — Не считая, что в нас долбят, как стадо дятлов в нерест, и что танки пытаются пробить ворота снизу.
— Сейчас им будут ворота снизу! — ответил он. — Молодцы вы с этой глушилкой — хоть слышно вас нормально, и в комп никто не лезет.
В это время в дверь робко просунулась голова Йоргена.
— Ну как тут у вас? — флегматично спросил он.
И в ту же секунду вновь раздалось шипение и оглушительный взрыв: прямо перед бруствером турели завертелся огненный смерч, и волна горячего воздуха сильно обожгла мое лицо. Защелкали рикошетами осколки. Запахло палеными волосами, и в разные стороны полетели брызги горящего пластика, падая вокруг, включая мой комбез. Я почувствовал несколько ощутимых ожогов и вскрикнул оттого, что мое тело словно проткнули несколькими раскаленными иглами, и опять оглох.
Йоргена взрывной волной просто вынесло из дверей. «Ящера» спасала десантная броня.
Я пошевелил конечностями и взвыл от боли. Начал ползти к дверям, а сзади шел густой едкий дым.
Я выполз в коридор, чувствуя, что боль подбирается к груди. Все внутри трепетало от боли. Ко мне подскочил только что поднявшийся с пола Йорген, потирающий ушибленную спину. Он что-то говорил, но я не слышал. Я не слышал ничего. В голове свистело и гудело одновременно, в висках пульсировала режущая боль. Я свернул указательный и большой пальцы «баранкой» и уронил голову на руки, провалившись в полубессознательное состояние. Со мной что-то делали, голова моя безвольно болталась, туловище и конечности трясло, я ощутил укол, какой-то рывок за ногу, резкое жжение в ноге выше колена, надавливание и растирание там, где болит, а потом у меня из-под руки вынырнул шлем Йоргена, и его плечо надавило мне в подмышку. Расплывчатое очертание коридора качнулось, и его понесло в сторону, а я начал двигаться вперед, но боль постепенно проходила. Ватная тишина обнимала и убаюкивала. По стене, меж картонных спичечных коробков ползли тараканы, у которых на спинках были маленькие лазерные турели, и они стреляли узенькими красными полосками в летающих вокруг мух. Мухи обугливались и с неприятным гулким бульканьем падали в воронку, вставленную в горлышко початой пивной бутылки, которая странно вибрировала, из-за чего изображение раздваивалось и растраивалось.
— Беляус…[29] — послышался в отдалении знакомый голос. — Башня…
— Что? — переспросил я.
— Смотри… посмотрим… — Голос противно хихикнул, и меня чуть не стошнило: мне казалось, что я провалился в недра гигантского телескопа.
А рядом шагала фигура, в которой, словно в стеклянной бутылке, было видно кучу камней и песка. Может, это и есть бутылка? Высохшая бутылка? Пить… как хочется пить…
— Пить… можно? — беззвучно произнес я одними губами.
Камни за стеклом наклонились ко мне, губы почувствовали что-то холодное и твердое. Из этого чего-то потекла прохладная сладковатая жидкость: в рот, на язык, на губы и по подбородку. Верблюжье молоко…
Я понял, что нельзя падать…
Внезапно я увидел перед собой лицо Ирины. Ее серые глаза смотрели с болью, а губы с опущенными кончиками дрожали.
— Ну чего же ты? — спросила она грустно. — Чего же ты падаешь? Вставай! Мы же вместе… Вставай! Держись!
— Вставай! — Йорген прислонил меня к стенке. — Держись за паладина! Странный! Слышишь?
«Ящер» держал меня за вторую руку.
Зрение начинало фокусироваться, дрожь в теле продолжалась, но была уже успокоительной — боль ушла изнутри и осталась только снаружи.
— Что там? — Звуки словно сквозь ватную завесу доходили до моего сознания.
— Легкая контузия, Странный, все ништяк. — Йорген помахал рукой у меня перед глазами. — Осколок был в ноге, «Ящер» вынул, несколько ожогов и болевой шок. Ты в строю, парень! На тебе пахать можно!
Я попытался опереться на ноги и почувствовать свой центр тяжести. Чтобы лучше слышать, я вялым движением руки включил внешние микрофоны. Продолжала резать воздух тревожными зуммерами сирена, и некоторые лампы в коридоре мигали ей в такт. От этого слегка кружилась голова и подташнивало. Что-то сильно гудело и завывало на разные голоса, и не только внутри моего черепа, а и снаружи, где-то за стенами башни. Мерно вибрировал пол, ныли тянущей болью ноги.
— Турбины? — тихо спросил я.
— Да! — воскликнул «Ящер». — Дядько их включил: такое снаружи творится, на! Полный «Пэ»! Видимость три метра, дай бог! Реальная буря, типа «дьявола»! Щас мы их…
— Как там наши?
— Отсидятся в котельной. — По выражению лица Йоргена я догадался, что он не успел подумать о том, чтобы связаться с группой.
— Мы идем к турели номер два, — сказал «Ящер», — мы их сейчас… Дядько по техническим лестницам спускается к нам. Спасибо тебе, братишка, что меня прикрывал. Батя тебе спасибо скажет!
— Ладно, хорош прикидываться больным. — Йорген хлопнул меня по плечу, и в глазах стало темно. — Если сам пойдешь — респект тебе…
— А никто из вас не подумал, — сказал я слабым голосом, периодически зажмуривая глаза, — что мощность лазера в таком потоке частиц, кружащихся в воздухе, упадет почти до нуля? Он же песок резать будет…
— Блин! А ведь и правда! — Йорген выпучил глаза. — И твой Гваделупа об этом не подумал!
— Ну блин! — «Ящер» сжал кулаки. — Засыплет их хотя бы, а мы как выйдем! Как всех ликвидируем, пока они выкапываться будут?..
— Давайте дождемся Сеньку… — Слова немного цеплялись в моем рту. — И вынесем на обсуждение два момента… А кстати, он не сказал, сколько проработают турбины?
— Полчаса, минут сорок, сказал, — сосредоточенно кивнул Йорген.
— А какие два момента? — переспросил «Ящер».
— Первый, — я тяжело вздохнул, — нарыть аккумуляторов, и, как ты предлагал, «Ящер», снять пару турелей со станка, и, когда турбины остановятся, ударить с ворот.
— А второй?
— Использовать турель как систему наведения…
— То есть? — не понял Йорген.
— Примотать ей к стволу ракетницу: пусть электроника по заданным координатам ствол наведет, а стрелять ракетами или из пулемета, и все автоматы примотать на нее же.
— Странный… — Йорген прищурился, словно в глаз попала соринка. — А ты ведь для землянина слишком умен!
— Просто много читал комиксов. — Я сделал вялую попытку улыбнуться. — Сенька, ты далеко? — спросил я, повернув вариатор настройки под шлемом.
Сперва несколько секунд не было ответа, а затем я услышал:
— Не удержался, пошел посмотреть в техкоридор — сколько вы лезли по этажам… да… вы — монстры… А как вы дверь так вышибли?
— Сеня, — слабым голосом сказал я, — я сейчас железный лом с одного конца разогрею бластером, а потом холодным концом тебе в зад воткну! Ты меня утомил сегодня уже…
— А почему холодным? — поинтересовался Сенька.
— Чтобы ты за горячий схватился! — выдохнул я.
— Все, иду-иду, — проворчал он.
Повинуясь внутреннему волнению, я настроился на частоту Ирины.
— Милая, ты меня слышишь? Ты на приеме? Как вы?
Тут же в эфир ворвался взволнованный нежный голос:
— Дэн! Что у вас там происходит?! С тобой все нормально?!
— Все в порядке, дорогая, — в груди разливалось тепло спокойствия, и на танки было уже наплевать, — мы выполнили свой план наполовину… я держусь… ребята — тоже… тебе привет…
— Милый мой! — Голос повысился. — Я так счастлива!
И вдруг я услышал какой-то посторонний резкий мужской окрик:
— Эй! Ты, сучка! Голову оторву!
— Что там?!! — крикнул я.
— Не волнуйся, любимый: нас тут в плен взяли… — И передача прекратилась.
Сердце мое бешено застучало, кровяное давление поднялось — заныли с новой силой раны и ожоги.
— Йорген! — вырвалось у меня. — Группа захвачена!
— Что?! — Он округлил глаза.
А я уже настроился на частоту Сибиллы.
— Сиб! — Я почти кричал. — Ответь! Это Странный говорит! Что с группой?!
Послышалось шипение и свист — наверное, это были звуки бури.
— Странный, не ори так, — был мне ответ.
— А как мне орать?! — крикнул я.
— Группа захвачена, — отрапортовала Сибилла, — они в котельной, мне удалось слинять… я в помойном баке сижу… Как там Йорген?!
— Жив и здоров, — мрачно ответил я, — сейчас с тобой свяжется. Кто захватил? Что там?
