Роман Злотников - Пощады не будет

Парис влюбился в прекрасную Елену, и вот уже горит Троя, и рушатся ее стены, и вырезаются целыми семьями ее несчастные жители, которым не повезло оказаться под рукой властителей, забывших о своем долге перед подданными. Будущий наследник российского престола цесаревич Николай влюбился в принцессу Гессен-Дармштадтскую Аликс, ненавидящую Германию, и как раз из-за любви не сумел противостоять этой ненависти, и вот уже Россия в будущей войне оказалась врагом Германии и Австро-Венгрии, с которыми ее ранее на протяжении долгих лет связывали не просто соседские, а добрососедские и часто даже союзнические отношения. И потерял все, даже саму страну, которая была ввергнута в такой разрушительный водоворот, обрушившись из мировой в гражданскую войну, что вместо получения своей доли победителя, наоборот, лишилась огромной части территории и гигантской доли населения. Так уж устроена жизнь. Если тебе случилось родиться в любой семье, скажем в семье врача, крестьянина или предпринимателя, сам факт этого рождения уже задает тебе некую «колею», которой ты во многом обречен следовать. Тебе «задается» не только о чем, но и как ты будешь говорить. Что станет или не станет тебе интересным. В какие школы ты будешь ходить и что там будет считаться модным и продвинутым, а что отстоем и бредятиной. Каким видом спорта или искусства захочешь и, особенно, сможешь заниматься. Какую жизненную стезю предпочтешь. Все это во многом, а у достаточно большого числа людей даже в основном, определяется тем, в какой семье ты появился на свет.

Но у подданных есть достаточно большой выбор, ибо у них очень велик горизонт роста. И потому сын крестьянина, решив оттолкнуться от данного ему при рождении, может взмыть к более высокому горизонту, став крупным предпринимателем, удачливым генералом, знаменитым артистом. Сын врача – владельцем клиники, хозяином фармацевтического концерна, известным композитором или знаменитым капитаном дальнего плавания. Тем же, кому выпала судьба родиться в семье правителя, расти почти некуда. Они и так на вершине. И перед ними открывается довольно узкий выбор, весь умещающийся между двумя точками – стать великим правителем или правительницей либо… поддавшись своим разбушевавшимся чувствам, обрушить на свой народ невиданные бедствия и неисчислимые страдания. Именно поэтому ключевыми компетенциями любого правителя являются не талант, знания или одаренность, наличие коих конечно же неплохо, но отнюдь не обязательно, а воля и умение мыслить. Каковое есть не просто некое думание, умение планировать на будущее (кои, впрочем, тоже встречаются не так часто, как хотелось бы), а лишь то, что непременно необходимо тем, кто властвует, – умение мыслить себя в исторической перспективе, наследником тех, кто строил эту державу, и предшественником и учителем тех, кто будет продолжать ее строить, когда он сам займет свое место в усыпальнице, и способность к рефлексии не только себя, но и своей страны, во всем ее комплексе. Ну а воля, кроме всего прочего, подразумевает еще и то, что не чувства и эмоции властвуют над человеком, заставляя его совершать поступки под влиянием любовного томления, приязни и неприязни, страха, злости и всего остального, что свойственно также и животным, а, наоборот, человек властвует над своими эмоциями, умея, когда надо, взять их в узду, задавить, подчиниться своей воле, а когда надо – отпустить на свободу, усиливая и расцвечивая осмысленные желания и чувства.

Однако здесь, похоже, дело было не только, а вернее, не столько в этом. Просто женщины, изначально, с юных лет настроенные только на одно – выглядеть, выглядеть и выглядеть, зачастую так и не находят времени и возможности вырвать минутку-другую и научиться смотреть на мир под более широким углом, чем оценивая ситуацию лишь в этом контексте. Так что анекдоты про блондинок на самом деле являются всего лишь отличной иллюстрацией постулата, что люди в первую очередь сосредотачивают свои усилия на той стороне своей натуры, которая у них изначально наиболее выигрышна, а на все остальные остается не слишком много. Кто на уме, кто на внешности, кто на силе. Ибо лишь у немногих рано прорезается некий истинный талант – голос певца, руки скульптора, мозг математика или инженера либо предприимчивость торговца. В основе своей все это развивается позже, неустанной заботой и тяжким трудом. А вот нечто общее – сила, привлекательность или живой ум – проявляются довольно рано. И довольно часто лелеются все оставшееся время жизни… ну или большую его часть.

Вот и королева Ирсия, отдав все силы и время завоеванию и поддержанию своего титула первой красавицы Шести королевств, мозги и волю сумела развить не слишком. В отличие от, скажем, Мельсиль, не только рано научившейся пользоваться своей привлекательностью, но и сразу принявшей ее как оружие, направленное на успешное выполнение ею той роли, на которую она была обречена по факту рождения. Роли будущей успешной, а возможно, и великой правительницы. Королева же Ирсия, сосредоточившись на другой, более узкой задаче, по сути своей во многом осталась неким эмоциональным животным, ведомым по жизни больше чувствами и эмоциями. На мужчин-самцов, иногда тоже довольно успешных из-за присущего таковым непременного желания доминировать, что просто заставляет их совершенствоваться и в других областях, такие женщины действуют как наркотик. А поскольку вокруг них подобных самцов всегда большинство, это заставляет их считать всех мужчин таковыми. И часто даже инстинктивно тянуться к самцу-доминанту. А коннетабль Агбера, его высочество принц-консорт Грон сегодня являлся таковым в глазах всего населения всех шести королевств. Так что королева Ирсия, похоже, желала его во многом инстинктивно, чувственно, как господствующая самка желает принадлежать самому сильному самцу. И Грон невольно порадовался той роли, которую он на себя принял, в очередной раз поразившись великому чутью своей жены, настоявшей на таком распределении ролей. Да и вообще на дипломатической игре на этих переговорах. Ибо только в этой роли у него имелась возможность устоять перед распалившимся желанием этой женщины, не слишком уязвив ее самолюбие, что было бы полной катастрофой для их планов. Поэтому Грон, поймав этот взгляд, несколько демонстративно нахмурился и даже чуть придвинулся корпусом к собственной жене-королеве. Отчего горячий взгляд королевы Ирсии стал слегка обиженным.

– Мы считаем, – начала Мельсиль, ничем не показав, что засекла этот обмен взглядами, в чем Грон совершенно не сомневался, – что Кагдерия и Агбер являются, так сказать, естественными союзниками в своем вынужденном противостоянии беспардонной экспансии Насии.