Космодесантник поневоле - Георгий Георгиевич Смородинский
Время на миг остановилось, а потом сорвалось в безумный галоп. Палец нажал на скобу, но посланный импульс ушел в Изнанку. Искин отсрочил смерть хозяина на пару секунд интервала.
Лазерная винтовка не автомат. Очередями из нее стрелять невозможно, а две секунды — это очень немало.
Пока длился откат, ублюдок швырнул гранату и рванул из кобуры пистолет. В этот момент из-за пристройки справа показался третий боец, с точно такой же винтовкой как у меня, и ситуация перевернулась с ног на голову.
Понимая, что не успеваю, я шагнул влево, повернул ствол и нажал на скобу. Пущенный импульс снес полголовы второму уроду, но за мгновение до этого фиолетовый индикатор щита дернулся и сократился на четверть. Юки отвела импульс в Изнанку!
В следующий миг в десяти метрах впереди взорвалась брошенная граната, и мир снова перевернулся. Уклониться не было шансов. Осколки шрапнелью ударили по броне, и меня отшвырнуло на несколько метров назад.
Никогда не попадал под машину, но, думаю, это что-то похожее. Сухой короткий удар, хруст костей и потеря ориентации. Тупая боль прокатилась по ребрам, дыхание вышибло из груди, я рухнул на землю, но остался в сознании. Доспех отразил все осколки, прогнулся на груди как старая кастрюля, но не превратился в дуршлаг.
Индикаторы повреждений вспыхнули разноцветными огоньками, система жизнеобеспечения сообщила о сохранении герметичности и впрыснула в меня лошадиную дозу противошоковых препаратов. В голове испуганно пискнула Юки…
Потеря ориентации длилась всего пару мгновений, и я отчетливо увидел, как швырнувший гранату урод трижды нажал на спусковой крючок своего пистолета. Видел алые нити плазмы, протянувшиеся от ствола, но смерть ко мне не пришла!
Не добившись результата, враг отбросил пистолет, снял с пояса с пояса меч и, сорвавшись с места, побежал на меня. Пятьдесят метров — это очень немало даже в пехотном доспехе. Четыре секунды, как минимум…
Выхватив из кобуры пистолет, я всадил в него два заряда, и этого оказалось достаточно. В этот раз искин не помог. Куда ему до моей Юки…
Поморщившись от боли в груди, я поднялся на ноги, посмотрел на изуродованную винтовку, выругался и побежал к башне.
Состояние после инъекций немного нормализовалось, доспех частично вернул форму и уже не давил на грудь, но чувствовал я себя так, словно проснулся с тяжёлым похмельем и решил пробежать стометровку.
Пара ребер, скорее всего, сломаны, дыхание отдавалось тупой болью в груди, но потерпеть осталось немного. Полминуты до расчетного времени. Третий урод не должен добраться до установки!
Он ведь уже, наверное, наверху, но гоняться за ним я не буду. Есть методы понадёжнее. Надеюсь, Нима все рассчитала правильно.
У входа, возле небольшого ограждения и внутри башни лежали трупы последних защитников. Эти ребята на Аргон уже не вернутся. Грустно, но ничего не поделать.
Подбежав к распахнутым воротам, я заглянул внутрь, быстро нашёл взглядом искомое и снял с пояса плазменную гранату.
Четыре больших прямоугольных ящика, в которых хранились резервные батареи установки, стояли прямо под лестницей. Они-то мне и нужны.
Башня внутри и правда напоминала квадратный стакан. Со стороной сорок метров и около тридцати в высоту. Стены толщиной метра по три, окна на пяти уровнях, подъемник у дальней стены, широкая лестница справа.
Все основное оборудование — наверху. Внутри, кроме лифтов и лестницы, вдоль левой стены расставлены стенды-панели. Справа за лестницей — ящики с запасным оборудованием, но меня конкретно интересуют только аккумуляторные батареи. Их емкость — примерно одна седьмая от общего потребления установки. Не думаю, что их здесь хранили с учетом текущего случая, но вот же, блин, пригодилось.
Батареи отлично защищены, и подорвать их обычными методами невозможно. Реакцию может запустить только сверхвысокая температура. Нима уверена, что стакан выдержит взрыв, и именно это мы сейчас проверим.
Активировав гранату, я кинул ее к батареям и отбежал на тридцать метров от башни. Прятаться не было смысла. Если меродитовая конструкция не выдержит взрыва, то ничего уже не спасёт. Установка сдетонирует, и произойдёт большой бум. Я не физик, и представлять последствия неохота. Проще подумать о чем-то хорошем. Например, о Билате…
Наверное, каждый видел, как жутко горят батареи электромобилей. Здесь такого не будет. При производстве батарей используются другие материалы, и долго они не горят. Все происходит быстрее и намного красивее. Особенно когда вес батарей превышает несколько сот килограмм.
Грохот взрыва частично погасил шлем, но хлопок прозвучал знатный. Землю под ногами тряхнуло, башня на миг словно стала прозрачной, а затем сумерки осветили десятки красно-голубых факелов, вырвавшихся из окон несущей конструкции. Волна пламени, выплеснувшаяся из ворот, снесла створки и, сметая на своём пути все, прокатилась до соседней стены. С крыши в небо ударил гейзер огня, люки не выдержали. Конструкция устояла, но пока непонятно, куда подевался урод, в честь которого был устроен этот салют? Ведь если он успел вылезти на крышу…
— Все в порядке, капитан, — спустя десять секунд после взрыва успокоила меня появившаяся перед глазами девчонка. — Ты успел. Он как раз доламывал люк.
— С тобой все в порядке?
— Со мной да. Люди живы, но немного напуганы. Их отсюда нужно как-то забрать, — Нима нахмурилась и, чуть склонив голову, уточнила: — И что ты собираешься делать дальше?
— Ещё не решил, — я пожал плечами и посмотрел в сторону ворот. — Сообщу, когда определюсь.
— Принято! — Нима кивнула и отключилась.
Изображение погасло, и я, поморщившись от боли, пошёл навстречу солдатам, которые забегали на территорию установки.
Вообще забавно в этом мире ощущается время. С момента гибели капитана прошло меньше семи минут, но чувство такое, словно откатал десять игр подряд. Устал, все достало и ещё эта боль… При всем при этом настроение замечательное, и в моем состоянии это как минимум странно. Впрочем, во мне сейчас столько препаратов намешано, что позавидует любой наркоман. Дурь у местных замечательная, да. И кстати, о странностях…
— Ты ничего не хочешь сказать? — обратился я к Юки. — Или так и будешь молчать?
— Я думала, что погасну… — появившаяся перед глазами подруга нахмурилась, опустила взгляд и виновато развела руками. — Осколки не должны были пробить доспех, и я не стала их останавливать. Знаю, что тебе очень больно. Прости…
— Да ладно, — я
