Не грози Дубровскому! Том 13 - Антон Панарин
— Дубровский! Какого чёрта? — воскликнул Григорий, когда мы его обогнали.
— Продолжай подниматься! Мы впечатлены твоей техникой! — ухмыльнулся я.
На вершине мерцал туманный переход, куда мы и запрыгнули прямо с платформы лифта. Пятый уровень оказался пустыней. А вдали виднелся город, утопающий в пальмах. Мы сели на песок и дождались, пока Оболенский нас догонит. Он был зол, как чёрт, руки содраны в кровь, надрывно дышит, сверлит нас взглядом.
— Козлы, — только и сказал он, шумно дыша, и рухнул на песок.
— С кем поведёшься, от того и наберёшься, — пожал плечами Картаполов.
— Хочешь сказать, что это я козёл, и вы набрались подобного от меня? — улыбнулся Григорий.
— Выходит, что так, — хихикнул Ершов.
Пока ребята болтали, я призвал Клювика и отправил его на разведку. Город принадлежал крысолюдам. Огромная колония из тысячи особей спешно эвакуировалась. На крышах домов стояли крысюки и тыкали лапками в нашем направлении, а крысы поменьше грузили вещи в повозки и вместе с ними бежали прочь. Проклятье. Да мы для них выглядим всесильными существами.
— А это что за городок? — спросил Оболенский.
— Безжизненный. Клювик уже показал, что там никого нет, — ответил я и невольно улыбнулся.
Год назад я бы с радостью ворвался в этот город и перебил всех крысолюдов. В конце концов, помимо кучи макров, там можно найти и разнообразное снаряжение. А сейчас… Сейчас, стоя на грани жизни и смерти, я куда больший друид, чем год назад — и выбираю жизнь. Жизнь не только для себя, но и для окружающих.
— Фу. Жарища. — Оболенский вытер лоб и посмотрел на меня. — Может, пропустим пустыню и просто долетим на Клювике до следующего пробоя?
— Согласен. У меня тоже нет желания шляться по пескам, — поддержал Лев.
— А как же приключения и вот это вот всё? — издевательским тоном спросил я.
— Лучше поприключаемся в нормальном климате, — сказал Ершов. — Вызывай аэротакси. Летим отсюда.
— Зануды, — резюмировал я и велел коршуну вернуться.
Спустя два часа полёта по изнуряющей жаре мы добрались до высохшего моря, на дне которого виднелись огромные кости погибших существ, а также пробой.
— О! Вам понравится! — выкрикнул я, видя, что пробой находится в центре глотки песчаного червя.
Как только мы начали спускаться, со всех сторон поднялись шипастые стены, покрытые острыми клыками. Червь заревел, захлопывая пасть. Если бы у нас не было Клювика, то шанс на выживание стремился бы к нулю, а так…
— Твою ма-а-ать! — заорал Лев и, потянувшись к мане, выбросил огромный поток пламени, что было бесполезно. Червь привычен к высоким температурам.
— Я здесь не подохну! — крикнул Картаполов и призвал дракона, который, на фоне песчаного червя, был лишь жалкой мошкой.
Летучая ящерица использовала ледяное дыхание, но площадь замерзания оказалась незначительной. Ершов понял, что его магия крови ничего не решит, и даже не стал рыпаться, доверившись мне. Ну конечно, а как иначе? Я ведь всегда знаю, что делать.
А вот Оболенский поддался панике и за пару секунд выплеснул из себя всю имеющуюся ману, создав шквал молний. Правда, от шквала толку не было никакого. Это заклинание начинает действовать лишь через десять секунд после его активации. А пока над нами лишь потемнели небеса, в которых стали собираться черные тучи. Я ускорил Клювика, и мы на полной скорости влетели в пробой.
Приземление вышло жестким. Коршун на полном ходу врезался в почку, покрытую прозрачными кристаллами с острыми гранями, после чего мы полетели кубарем, сдирая кожу на руках и ногах.
— Какого чёрта? Что это было? — широко распахнув глаза, спросил Лев.
— Песчаный червь. Очень занятное существо. Может жрать путников столетиями напролёт. А если сможешь его убить, то внутри брюха такой твари…
— Будет невероятное количество артефактов, — закончил за меня Ершов.
— Именно так, — кивнул я и стал осматриваться по сторонам.
Возникло ощущение, что мы попали к Оболенскому на фабрику. Куда ни посмотри, везде стекло. Стеклянные колонны, деревья, горы, даже живность была сделана из прозрачных стеклянных пластин. От каждой стекляшки в этом месте тянулись бледно-желтые энергетические нити, словно провода — от электростанции Бобровского. Жаль, Сани нет тут, его бы явно заинтересовал этот мир. Ага. Привет тебе, Саня Бобровский.
Подумав об этом, я расплылся в улыбке. Жаль, что мы раньше с ним не познакомились. Можно было кучу грандиозных проектов сделать, ведь у этого парня не только строительное образование, но и голова работает отлично.
— Смотри, Гриша, это прям твоё царство, — хихикнул Картаполов.
— Ага. Такое же хрупкое, как и он сам, — подначил друга Лев.
— Да вы уже достали хвастаться. Помню я, что вы намного сильнее. Помню, — с обидой сказал Гриша и со злости пнул растущий рядом стеклянный цветок.
Цветок разлетелся тысячей мелких звенящих осколков. Казалось, что эхо подхватило этот звук и понесло его через весь пласт изнанки. При этом каждый листочек, каждая стеклянная бабочка или другая живность — вздрагивали, будто ощущали боль утраты. А в следующую секунду стало поистине весело. Даже мне.
Со свистом рядом с шеей Оболенского пролетела птичка, похожая на воробья. Её стеклянные крылья чиркнули по коже Григория, оставив на ней неглубокий порез.
— Ай! — воскликнул он от неожиданности и приложил ладонь к порезу.
Но птичка была не одна. Бледно-желтые энергетические линии, тянущиеся от всех существ и растений этого мира, начали, пульсируя, ярко светиться. С каждым вдохом пульсация нарастала, а стеклянных тварей, желающих нас порезать на ремни, становилось всё больше. Воздух зазвенел от ударов крыльев, топота ног, шелеста корней, тянущихся к нам.
— Оболенский, твою налево! На кой-чёрт ты это сделал⁈ — возмутился Ершов, создав перед собой водяной барьер, о который на всём ходу разбилась стая бабочек.
— Да, а
