Махинации самозванца - Илья Николаевич Романов
Там же в банке, где мы положили остатки моей наличности на депозит, банковский нотариус поставил свои печати на бумаги, составленные мной с Освиром. По этим бумагам опекунами над моим мелким будут Могр, Гумус и Коим, причём в равных долях.
Я вроде как исполнил самые главные долги перед самим собой. Для тех, кому непонятно, перед своей совестью. Теперь мне всё можно…
Кто-то скажет, что за мной целая долина. Дескать, живи ради тысячи с лишним людей… Поверьте, я так и пытался. Но для вас моё повествование – это пара строк, а для меня многие месяцы жизни. Думаете, я автомат, чтобы за такой долгий срок не думать и не переживать?!
Ивар меня удивил. Он просто спросил у меня между поездками:
– Не уверен?!
– Да, брат. Могу и не выдержать…
Он не ответил. Глаза красноречивее любых слов. Он пытался усмехнуться. Мне кажется… Я в тот момент понял его окончательно.
Меня настойчиво преследовала мысль, что я так и не поговорил с Халмаром. Честно говоря, я боюсь с ним говорить. Я пытаюсь избежать с ним встречи, хоть и по прихоти психики поселился с ним в одной гостинице…
Остаток дня я потратил на присутствие на похоронах Равура. Старого хоронили как собаку. Без особых почестей.
Твари! У меня слов нет! Стопудово уже делили его имущество. А что он был за человек. Во что верил. К чему стремился. Это им так – пофиг!
Я стоял почти за самой чертой провожающих. Мои сопровождающие, само собой, за мной. Сколько было фальшивых слез и слов. Я молчал. Мои молчали. Если глубиной могилы и помпезностью похорон измеряется человек, то тогда зачем жить?!
– Гумус… – невольно услышал я свой голос. – Если я сдохну… Сожги тело и развей по ветру…
– Зачем? Так же нет посмертия?!
– Дурак! Запомни! Не надо помпезности! – слово «помпезность» я косячно произнёс на родном языке, не найдя аналогов в местном языке. – По ветру…
Могр шевелился рядом. Прислушивался. Но, наверное, не всё услышал. Странно, но его глаза выражали безразличие. Такие холодные, колючие…
Изначально я не хотел ехать на поминки Равура. Похоронили, да и бог с ним. Но шесть тел за спиной дали ход совсем другим расчётам. На халяву накормить от пуза шестерых сопровождающих это немало стоит… Нас, конечно, совсем не приветствовали на похоронах. Но кто их спрашивает?!
Вир Оур давно уже завсегдатай кабаков со своими балладами. Гевур решает свои дела на дне города. Верг так и не доехал до столицы, по-любому сопровождает тяжёлого обратно. Всяких Расков, типа купцов, я за своих не считаю…
Поминки проходили в старом доме Равура. А мне тут каждый угол известен. Выдержав официоз, я забился на первом этаже в районе кухни в угол. Пускай развлекаются, празднуют без меня. Мне жалко старика…
Признаться, мне было смешно, когда слуги его пятиюродной родни из глубокой провинции пытались меня пристыдить и, даже более того, выставить за дверь. Ещё три дня назад я их чуть ли не пинками разгонял по дому Равура, а сейчас они только пробуют неокрепшие молочные зубки на мне…
Что тут говорить. Бедолага, что сунулся ко мне с предложением покинуть поместье… В общем, он зубов недосчитался. Я сам знаю, что поступил некрасиво. Да и хватит на этом о своих косяках…
В своё оправдание могу сказать, что Гумус, что сунулся ко мне на кухню, тоже получил поджопника. Что называется, не суйся, когда я не в духе…
Я так и сидел на полу кухни. Кидал бутылки, надеюсь, что пустые, по тем, кто пытался зайти на кухню. Само собой, пытался оценить, что осталось от старого. Если что, то я это о вине…
Я проснулся от лёгкого щекотания шеи. Сплю на полу. Лениво шевелюсь. Но снова щекотка на шее…
Пытаюсь повернуть шею. Чую, что за муха по моей шее ползает… Мягко говоря, мне то ли повезло, то ли я облажался. Вот как вы опишете ту ситуацию, когда в доле миллиметра от вашей сонной артерии ползает длинное белое тело с красными бусинками глаз, похожее на ласку…
Крика поднимать не стал. Да и вообще я не шевелился. Жевур у шеи – это смерть. Мне это ещё полгода назад объяснили, когда я по глупости и незнанию приютил двух выживших детёнышей из пяти.
Лежал. Боялся шевельнуться. А потом не до конца протрезвевшее тело взяло своё. Ну, поясню для тех, кто не в курсе, это когда просыпаешься ещё пьяным.
В общем, что-то во мне сыграло. Смутные мысли в подсознании, что звери лучше нас самих чувствуют наш страх. Что гормоны способны улавливать даже слабое человеческое обоняние, а о зверях говорить подобное вообще смешно. Что гормон стресса кортизол и прочие его сочетания хорошо выделяются при малейшем страхе.
Я усмехнулся. Ещё раз. Я усмехнулся. Это же смешно, лежит тело и боится того, что неизбежно. Один фиг все сдохнем. Тебе самому не смешно?! Ты что думаешь, что будешь жить вечно?!
Рука против моего осознания поймала маленькое тело ласки. Рука сама схватила моего убийцу. Сжала. Жевур запищал. Попытался огрызнуться. В кровь порвал кожу на пальцах и когтями по касательной зацепил кожу на шее. Сдави ещё немного кулак и капец ему…
А дальше я совершил, наверное, самую большую глупость за эту ночь. Я отпустил грызуна на пол. Конечно, я помню, что скорость у этих тварей гораздо большая, чем у кошки с подпалённым хвостом. Что жевуры в ограниченном пространстве опаснее пары собак, которых они делают за несколько минут. Я просто доверился своей еб…сти. Вы, конечно, можете назвать это чувство интуицией, но я предпочитаю более точный термин.
Не знаю, почему я так поступил. Причин много. То, что это один из тех двух жевуров, что я сам кормил молоком с пальца, даже не сомневаюсь. Что он меня так и не убил. Что нельзя верить предрассудкам. Что… А, всё равно не поймёте, или я смогу сказать самое главное, для которого нет понятий в языке, или я их не знаю.
А дальше я поступил по самому глупому сценарию, по мнению местных. Я повернулся к маленькому, ловкому и быстрому животному спиной. Вышел в сторону кухни. Плотно закрыл за собой дверь. Если что, то это не препятствие для жевура, они, как крысы, могут просочиться в любую щель. Спустился на этаж ниже. Спустился в подвал, в ледник. По дороге подцепил за ухо кого-то из слуг прихлебателей, новых владельцев дома. Приказал искать
