Юрий Иванович - Битва за Оилтон
– Тогда приступим.
Скорбно вздыхая и собрав свою волю в кулак, Сартре двинулся к двери, немного постоял возле нее, а потом резко раскрыл и выкрикнул:
– Полковнику плохо! Все немедленно сюда! И прихватите комплект реанимации!
Если бы стало плохо майору, наверняка бы злоумышленник запаниковал и мог бы натворить глупостей. А так четыре помощника вскоре вбежали в комнату со средствами скорой помощи. Но там их встречал Капочи в полном здравии и сознании и без лишних грубостей выстраивал прямо под стенкой. Затем встал чуть ближе к двери, контролируя выход, стараясь не перекрывать обстрел для Парадорского, и начал словесную обработку:
– Империя в опасности! На носу война! Но с этими трудностями наш император и доблестная армия справятся. А вот всё ли вы готовы сделать для своей империи?
Все четверо как-то неуверенно кивнули.
– Значит, вы прекрасно понимаете, что для проявления лояльности порой следует добровольно идти на ущемление собственной свободы, на усмирение своей гордыни. Тем более что вы люди талантливые и гениальные, и вам лучше всех понятно, как маленькая оплошность может привести к жутким трагедиям и принести неисчислимые жертвы. Как ученые, вы должны нести ответственность за подобные ошибки, а уж если они сделаны преднамеренно… – Громкость голоса резко возросла. – То вы обязаны сделать все от вас зависящее, чтобы ваше честное имя осталось незапятнанным. Вы с этим согласны?
Теперь уже только трое кивнули сравнительно уверенно, тогда как четвертый просто дернулся чуток всем корпусом. При этом глаза у него странно забегали, все больше косясь в сторону двери. То есть чуть ли не сразу стал определяться человек с нечистой совестью. При всей их гениальности помощники профессора явно ни в диверсанты, ни в разведчики не годились. Да тем более при таком громогласном моральном давлении превосходящего всех по габаритам командира дивизиона.
Теперь следовало только еще чуток надавить морально, и, скорее всего, даже не придется допрашивать всех четверых.
– Поэтому сразу предлагаю признаться тому, кто сбил калибровку устройства, в котором проходил омоложение майор Парадорский. – После чего спокойный голос полковника вдруг перешел в рев: – Ну-у-у!!!
Не вздрогнул разве что Тантоитан, психологически приученный и не к таким стрессам. Наоборот, он только напрягся, следя за каждым движением подозрительного типа. И тот дрогнул. Перепугался. Но видимо, за мгновение до того понял, что убежать через дверь – бесполезное дело. И решил свести счеты с жизнью. Для таких ранимых натур общественный позор, тотальное порицание окружающих гораздо хуже смерти.
Да вот только рука у него слегка запуталась в халате, да и бравый майор реакции не утратил. Парализатор сработал как надо, и злоумышленник замершей куклой завалился на стену. Вместе с ним зашатались, стали падать и два стоящих рядом помощника, но этих успел подхватить на руки метнувшийся к ним Капочи. Все-таки рассеивание луча малой мощности даже на таком малом расстоянии весьма существенное.
Под скороговорку раздаваемых Серджио распоряжений к нему на помощь поспешили как сам Сартре, так и четвертый, не пострадавший помощник. Они бережно уложили коллег на пол, а затем занялись вплотную и самим злоумышленником. Первым делом в руке у него обнаружили раздавленный пакетик с зеленоватым порошком, который профессор определил только по одному виду:
– Смертельный, моментально действующий яд. И… этот сам его умеет произвести.
Хотя при этом его глаза были полны гнева и отчаяния. Видимо, никак не ожидал от давно проверенного, преданного последователя такого подлого предательства.
Затем Капочи резко и бесцеремонно раздел саботажника догола, приковал в сидячем положении к стулу и проверил каждый шов его одежды. Там ничего не обнаружилось, но ответы коллег показали, что у предателя имеется крабер. Полковник понимающе хмыкнул:
– Ну, тогда становится ясно: как сюда и какое конкретно поступило приказание.
– Но кто мог знать? – недоумевал профессор.
– Да полно тебе. Нас троих вчера видели толпы людей и наверняка догадались, куда мы отправились.
– Значит, основной заказчик находится в ставке?
– Или где-то рядом, – подтвердил Капочи, доставая крабер и выходя на минутку из комнаты. Там он стал с кем-то тихо переговариваться, тогда как последний из молодых гениев только сейчас осознал весь ужас происшедшего. Трясущимися губами он спросил у Парадорского:
– И что теперь будет?
– Да ничего страшного для вас или обидного. Честные люди всегда могут жить спокойно и открыто смотреть в глаза окружающим их людям. А вот у предателей доля всегда тяжелая, незавидная и короткая. Мало того что сами изначально постоянно трясутся от страха и переживаний, так и судьба их почти всегда настигает дланью справедливости. У таких людей не только нет будущего, но и аннулируется все прошлое. Они как бы не живут вовсе, а просто существуют как ядовитое, вредоносное растение. Растение вырвут и пустят на перегной, а жизнь продолжает идти своим чередом.
Во время этого монолога стали приходить в себя невинно пострадавшие. Благодаря их немного приторможенному сознанию убедить их не терять присутствие духа оказалось еще легче. Да еще и чаем их напоили.
Ну а потом вернулся полковник Капочи в сопровождении Николя. Лучший пилот остался в операционной, как было сказано: «Для помощи господину Сартре. Вдруг чего перенести надо?!» Также туда отправили и троих пока не подозреваемых помощников. Ведь вполне могло оказаться, что у предателя имелся сообщник и у того просто более крепкие нервы. Как раз для присмотра Николя пригодился.
Командир дивизиона достал ампулу с домутилом и сделал инъекцию предателю. Причем стал его весьма действенно приводить в сознание сразу после этого.
– Время! Сейчас самое главное – успеть схватить заказчика! – озабоченно бормотал он.
Тогда как Парадорский не скрывал своих сомнений:
– Вполне возможно, что этот малый действует без сообщников? Только и хотел, что подгадить своему шефу? Зависть, желание овладеть дополнительными тайнами, мелкая месть своему учителю.
– Из-за такого не травятся!
– Тогда, скорее всего, он ошибся и хотели навредить тебе. Все-таки такая фигура, как командир дивизиона, не ровня какому-то майоришке.
– Сам себе цену набиваешь? – с ехидной улыбкой оглянулся Серджио. – Да ты теперь не только трижды больше прославленный герой, чем я, но еще и вхож в семью Реммингов. А уже только одно подозрение на это сразу тебя ставит в списке возможных покушений чуть ли не на первое место. Причем положение не изменится и после твоей женитьбы. Ну разве что вы очень быстро нарожаете кучу наследников. Причем некоторые наши скрытые оппоненты могут попытаться тебя уничтожить лишь в силу превентивных мер. То есть руководствуясь принципом «Как бы чего не вышло!».
– Веселый у них принцип! – возмутился Тантоитан. – Ни за что человека убивать!
– О-о! Вот погоди, я тебя с некоторыми делами ознакомлю только по нашим, внутренним процессам. Взвоешь, когда узнаешь, сколько мне заговорщиков пришлось просто уничтожить, давя в сортире или устраивая несчастные случаи. В основном на этих направлениях нашему дивизиону и приходится работать!
Каждое слово у него вылетало со злостью и остервенением, которые коллега не совсем понимал.
– Неужели так все плохо?
– Хуже некуда… порой. Такие страсти в кулуарах императорского двора разгораются, что почище Армагеддона будут. Да плюс ко всему наши враги. Неужели ты думаешь, что сквоки или служба разведки графа Де Ло Кле тебе простят практически все сорванные их планы? Ведь по большому счету именно ты – тот самый пресловутый винтик, который своей крепостью раскрошил их феноменальные по задумке, грандиозные по исполнению механизмы начала войны.
– Ну, эти… Да пусть ко мне подкрадываются! Сам как бешеных шакалов отстреливать буду! Да и друзья всегда помогут.
Капочи похвально кивнул:
– В этом ты тоже молодец. Такую отличную команду вокруг себя собрал… О! Очнулся, шельмец! – Он нанес две легкие пощечины привязанному мужчине, которого теперь уже язык не поворачивался назвать научным сотрудником. – Ну! Открывай глазки, червяк! Открывай!
Домутил уже стал действовать, и допрашиваемый в явном отупении постарался открыть глаза как можно шире.
– Не так сильно! Главное – отвечай четко и ясно на каждый мой вопрос. Начали! Какие изменения без разрешения профессора Сартре ты внес в наладку аппаратуры?
В ответ последовало монотонное перечисление каких-то технических параметров.
– Хватит! Тебе заплатили за эту работу?
– Да.
– Сколько тебе заплатили?
– Сто тысяч галактов.
– Наверняка только аванс. А потом еще сколько обещали добавить?
