Точка Бифуркации #11 - Дейлор Смит
— Быть может, кто-то из вас хочет поделиться со мной мотивами этого исторического предательства?
— Бесполезные знания для трупа, — огрызнулся Виктор, но был тут же остужен выбитым из его рук клинком.
Княжич от такого поворота событий опешил и тут же отступил назад, в то время как второй противник ринулся в атаку изо всех сил, прикрывая пытавшегося вернуть оружие брата.
Да, можно было просто придавить валявшийся на полу клинок телекинезом или вовсе не запрещать метнувшемуся бесу забрать его себе, но я в эту секунду настолько погрузился в происходящее и наслаждался боем, что решил не лишать себя удовольствия немного растянуть приятный момент. Разве что придержал немного меч за его кончик, не давая Виктору сразу поднять оружие, в то время как его брат, сдерживая мой натиск, был вынужден отступать назад и терпеть мелкие порезы на шее, лице и плечах.
Этот долгий на словах момент в действительности продлился всего десяток секунд, прежде чем Светлицкий-младший вернулся к сражению с новыми силами.
В этот миг, едва они попытались обрушиться на меня сдвоенной атакой, пространство на несколько секунд вновь затянуло чёрным дымом, заставляя врагов тут же опешить и сбиться. Тем временем я, попросив Кали перенести меня за спины оппонентов, следом же развеял мрак, на миг залюбовавшись их замешательством.
Да, действие магии Светлицких к этой минуте уже прекратилось — поблёскивающая в воздухе пыльца развеялась, и возможность погрузить место нашей схватки обратно в тьму появилась у меня вновь. Правда, пользоваться ею в полной мере я всё же не стал. В этом сейчас просто не было острой нужды. Да и планы у меня на их «хлопушки» кое-какие появились.
Едва проявившись сзади противников, я широким взмахом клинка полоснул перед собой, принося обоим врагам целую гамму неприятных ощущений. Виктор вскрикнул, следом же грязно выматерившись, в то время как его брат лишь раздражённо зашипел, мгновенно оборачиваясь назад и выставляя оружие перед собой.
Очередная попытка Светлицких воздействовать на меня телекинезом, даже путём объединённых усилий, к какому-либо успеху привести не смогла. Я лишь отмахнулся от этих поползновений и продолжил работать клинком. Почему сам не прижал их даром к стене как в прошлую нашу встречу? Во-первых, хотелось проверить насколько способны братья в ближнем бою, какая у них подготовка и какими фокусами они могут меня порадовать. А во-вторых, как уже было не раз выше сказано, я этим боем всей душой наслаждался, одновременно ловя себя на мысли, что ненависть к этим противникам находилась на каком-то запредельном уровне. Будто являлась частью меня самого…
— Единственный шанс выйти отсюда живыми, — неожиданно для себя начал я, оглядывая пылающие чёрной дымкой тела врагов, — это сдаться, преклонить колени и начать активно сотрудничать.
В ответ оба брата лишь грозно выругались и бросились в атаку, уже, казалось бы, из последних сил. Оба с окровавленными руками, кровоподтёками на груди и лице, немного прихрамывая, они отнюдь не желали сдаваться. Хотя надежда на победу, судя по их печальным лицам, обоих Светлицких уже покидала — уроды ждали увидеть в темнице закованного в наручники врага, а вместо этого получили меня во всеоружии и полной боевой готовности.
Внезапно от моих бесов сверху стали приходить тревожные доклады, и стало ясно, что представление пора заканчивать.
Подловив Александра на уже крайне вялом выпаде, я немного сместился в сторону и, уворачиваясь от удара его брата, резким движением рубанул противника по руке. Светлицкий вскрикнул от боли и схватился за предплечье — отсечь кисть не вышло, но полученная противником травма вмиг сделала его неспособным продолжать бой.
Пользуясь кратковременным замешательством Виктора, я в одно движение сократил с ним дистанцию и, перехватив державшую оружие руку противника телекинезом, пронзил живот парня своим клинком.
Старший брат пытался судорожно поднять с пола свой меч, но на этот раз в поддавки играть я был не намерен. Отметив невозможным взять оружие, он рванулся ко мне, вытягивая целую руку перед собой, но я снова остановил княжича телекинезом, следом прижимая его к стене коридора.
Младший лежал на полу, схватившись за живот. Изо рта текла кровь, да и сам он был весь изранен, ввиду чего к концу схватки уже и не мог достойно сражаться.
— Кто стоит у истоков заговора? Кто ваш лидер?
— Скоро сам узнаешь… — кровавой улыбкой улыбнулся Виктор, но тут же вновь скорчился от боли.
— Хорошо. Это вы расскажете моим бесам… Но… скажите, как же так вышло, что церковь смогла объединиться с демонами? Куда вдруг делись все ваши принципы и ненависть к тёмным силам?
— Не неси чушь, — сплюнул Александр, оглядев меня.
Это было странно, но я ему сейчас даже поверил. В то же время, я знал ещё и то, что в происходящей наверху битве эти две силы выступают на одной стороне.
— Это, конечно, бесполезные знания для трупов, как ты недавно выразился, — взглянул я на Виктора. — Но я всё же скажу: прямо сейчас вы бьётесь бок о бок вместе с демонами, пытаясь прорвать оборону дворца.
«Они ваши», — произнёс для бесов, прижимая тела братьев к полу и следом переводя взгляд в сторону тюремной камеры, в которой сидела Алиса.
* * *
Кабинет князя Белорецкого был просторным и уютным, с высокими окнами, за которыми сейчас сгущались сумерки. Мягкий свет настольной лампы освещал старинный письменный стол, на котором лежали аккуратно разложенные бумаги, авторучка и стояла небольшая рамка с семейной фотографией, придающая строгой обстановке нотку тепла.
Мужчина откинулся на своём кресле, его лицо оставалось непроницаемым, а взгляд устремлённым в неведомую точку вдали. Монотонный гул голосов где-то за дверью только подчёркивал тревожность момента, когда короткий стук вывел его из задумчивости.
— Входите, — коротко произнёс Белорецкий, не поднимая глаз.
Дверь приоткрылась, и внутрь вошёл один из его ближайших помощников. В руке он держал мобильный телефон, экран которого светился ярким светом.
— Ваша Светлость, — обратился мужчина с подчеркнутым уважением. — На связи Андрей Евгеньевич.
Князь протянул руку, принимая устройство. Уголки его губ чуть дёрнулись и едва заметная тень беспокойства скользнула по лицу. Он прижал телефон к уху.
— Андрей, ты уже выехал? — прозвучал его голос, низкий и строгий.
На другом конце линии раздался ответ:
— Да, отец. Мы мчимся.
