Варнак. Книга первая - Дмитрий Найденов
— И что мне с ним делать? В бумагах указано, что он — маг, и распределение на северный участок уже получено, где я возьму замену. Мне его или прибить теперь нужно, или всё оставить как есть, — раздался второй, более грозный голос.
— А я что, знаю? Говорю, как есть, да вы и сами видите, что мана не проходит внутрь, хоть и втягивает он её в себя как пылесос, вон как его корёжит.
— Ладно, лечи его и проваливай, дальше я сам разберусь.
— Да я собственно уже всё, через пару минут придёт в себя, — сказал гнусавый голос, после чего услышал звук шагов и закрывающейся двери.
Открыв глаза, обнаружил, что лежу на деревянной лавке и нахожусь всё в том же помещении, где с меня сняли кандалы.
— Очнулся? Ну что же, тогда начнём. Авров Дмитрий Потапович, девятнадцать лет, бывший барон. Статья за нападение на аристократа с отягчающими, ссылка на каторгу на пять лет. Всё правильно? — спросил чиновник в строгом чёрном мундире, сидевший за небольшим столом, заваленным бумагами.
— Возможно, не помню ничего, как меня один граф заклинанием приложил. Даже фамилию не вспомнил, но, судя по всему, всё верно, — с трудом проговорил я, голос ещё дрожал, как и всё тело, но постепенно становилось лучше.
— Да, не слабо тебе досталось, отсутствие источника — это серьёзная проблема, но по бумагам ты — маг, и распределение на тебя уже пришло. Поменять что-либо уже невозможно, так как это только при полном пересмотре дела, а заниматься этим на границе никто не будет, поэтому придётся тебе выживать самостоятельно. Пойдёшь на Северный рубеж, туда тебя распределили, снаряжение получишь при выходе. Просьба не буянить, охрана там нервная, разбираться не будут, просто прибьют в назидание другим, и всё.
— У меня есть просьба, — сказал я, посмотрев прямо в глаза собеседнику и не отводя взгляд.
Секунд тридцать мы мерились взглядом, после чего чиновник спросил:
— Какая?
Достав пять рублей ассигнацией, я положил её на край стола и сказал:
— Мне бы место получше.
— Ха, а говоришь, ничего не помнишь, или научил кто?
— Адвокат попалась жалостливая, решила помочь мне, — ответил я, не отводя взгляда.
— Тогда и про дополнительную информацию знаешь цену.
— Да, — сказал я, выкладывая рядом ещё пять рублей.
— Хорошо, — сказал чиновник, накрывая купюры папкой и осмотрев меня с ног до головы, добавил, — пойдёшь на Семёновский участок у Восточной заставы, там хороший шалаш, считай дом на дереве, да и расчищено хорошо. Если бы не прорыв, который застал его на выходе из деревни, то через полгода Семёныч перевёлся бы на поселение. Лучшее отдаю, вот тебе ещё тетрадка, это дочка у меня переписывает с последними пояснениями и рекомендациями. На этом, собственно, всё. Да, в деле написано, что половину дохода с тебя будут списывать, поэтому лучше сам напоминай, всё одно расходные ведомости дойдут, куда надо, и придут с проверкой, ещё и штраф впаяют. С вчерашнего дня норму сдачи горошин повысили с тридцати до сорока штук в месяц, а для простых до шестидесяти, поэтому будь осторожен, могут нагрянуть местные, попытаться отнять и делать это на постоянной основе. Мы в это не вмешиваемся, наша власть располагается до дороги и на километр от неё в сторону Дикого леса. Хотя и там могут прихватить, но такие случаи мы стараемся пресекать. Да, найденное оружие и особенно жетоны поселенцев будешь сдавать вместе с горошинами, местным лучше не продавай, сам разберёшься почему. Ну всё, поболтали и хватит, там ещё целый коридор на распределение стоит, а я с тобой и так много времени провёл, — сказал чиновник и нажал что-то под столом, отчего в комнату сразу зашёл охранник и повёл меня по узкому коридору в следующее помещение.
Это оказался склад, где мне выдали вещи, положенные варнакам, палатка была не новой, но довольно крепкой, клинок не самого лучшего качества, да и сталь не лучшая, одним словом, никто не стал подбирать хорошее снаряжение. Рядом получали обычные каторжники, и они завистливо посматривали на меня, что меня совсем не радовало. Проверив всё по описи, расписался в получении и отсел на скамейку, которые располагались тут же, как в зале ожидания. Охрана стояла по периметру, внимательно наблюдая за нами, кто-то решил перекусить прямо тут, а кто-то опасливо посматривал по сторонам. Я же просто уселся и, прикрыв глаза, наблюдал за всеми, да и стоило послушать, о чём говорят, открывать сейчас тетрадку при всех и читать я не стал.
— Слышал, говорят, рядом будут баб расселять, через одного, так что не всё так плохо, как кажется, — проговорил один из заключённых.
— Ага, там девки разные есть, кто мужа пришил, кто ребёнка, простых сюда не отправляют, так что аккуратней там яйца свои подкатывай, а то проснёшься без них, — ответил его сосед.
— Да, тут ты прав, чёт я об этом не подумал, но всё одно, бабы — это неплохо, вдруг найду свою половину?
— Ага, с такой мордой ты точно найдёшь, только приключения на свою жопу, — добавил сосед и разразился смехом.
В целом народ был разный, много крестьян, были и откровенные бандиты, но те держались отдельно, безошибочно находя себе подобных и, похоже, обмениваясь какими-то знаками. Вот от этих нужно держаться отдельно.
— Так, кто тут на северную заставу, на выход, не заставляете вас выискивать и вытаскивать из толпы, а то окажетесь в лесу без снаряжения, — раздался голос вошедшего охранника или тюремщика, я пока не научился различать, кто есть кто. Меня как раз должны были отправить в тот район и, увидев, что поднимается группа бандитов, понял, что не зря заплатил денег местному чиновнику. Ждать, пока вызовут меня, пришлось ещё час, за это время часть находящихся в зале ушла, а их место заняли другие. Когда объявили о выезде на Восточную заставу, я был даже рад, что наконец-то окончилось долгое ожидание. Выйдя из помещения, оказался во дворе, где стоял автобус в виде грузовика с решётками на окнах и тремя охранниками, которые сидели в отдельном отделении
